Всеволод Данилов - Бизнес – класс

Тайский пляж – это нечто, решительно отличающееся от всех прочих пляжей мира. Прочие могут быть – и бывают – куда комфортабельней. Особенно если запустить на тридцатиградусную жару официантов в смокингах, как это практикуется в пятизвездочной сети «Шератон». Можно подтянуть прямо к морю извивающиеся по территории отеля бассейны, как сделано на Бали. И все-таки это будут совсем другие пляжи.

Потому что только здесь ступивший на океанский берег не передвигается в поисках прохлады за ускользающей тенью. Тень сама ищет клиента.

Длиннющая песчаная коса порезана на невидимые лоскуты, поделенные между отдельными обслуживающими бригадами. Конкуренция меж группами оглушительная. Даже ночью члены бригад остаются ночевать на тонкоструйном песке, охраняя от соседей по бизнесу самое ценное свое достояние – сложенные в стопку зонты и металлические стержни. И едва по утру потянутся из отелей первые туристы, оживают и «пляжные» тайцы. Они мечутся по асфальту, заманивая отдыхающих на свой лоскуток. Заманив, терпеливо семенят позади, пока клиент не подберет себе местечко поудобней, что в сущности есть не что иное как выпендреж. Поскольку все эти «местечки» абсолютно одинаковы и отличаются единственно удаленностью от моря. Когда же отдыхающий соизволит наконец опустить свою исполненную самосознания плоть в шезлонг, перед ним тут же устанавливается дощатый столик, а в песок втыкается острие, к которому сноровисто приторачивается широкий пестрый зонт. С этого мгновения вы можете забыть об угрозе обгореть. Потому что в течение всего дня обслуга, бдительно поглядывая на солнце, непрестанно переставляет зонты так, чтобы спрятать доверившегося им «мистера» от палящего солнца.

По мере заполнения отдыхающими пляж все больше начинает напоминать восточный базар. Вдоль тенистых рядов бродят с корзинами наперевес нескончаемые продавцы экзотических сувениров, тканей, разносчики газет. На свободных «пятачках» ракладывают клиентов коренастые массажистки. Гортанные выкрики, примешиваясь к шуму прибоя, создают непрерывный убаюкивающий гул.

– Просто тащусь от Тайланда. Где еще можно прочувствовать себя властелином вселенной? – вице-президент московского банка «Авангард» [Здесь и далее возможное совпадение с названиями реально существующих коммерческих организаций носит случайный характер] крутоголовый Николай Ознобихин, потянувшись красным, будто разваренным телом, лениво скосился на ноги, подле которых примостилась с инструментом для педикюра тайка, хмуро ткнул пальцем в плохо прокрашенный мизинец. Брезгливо принюхался. – Вот напасть! Опять немчуре обед из ресторана потащили. И как им не заподло шницеля на тридцатиградусной жаре!

Теперь и дремавший рядом Сергей Коломнин почуял пахнувший вдоль рядов запах горячего мяса и чуть приподнял курчавую голову. Точно! Двумя рядами ниже расположилась небольшая немецкая колония.

Немцев на отдыхе в таком изобилии он встречал в двух местах: в турецкой Анталии и здесь, в Поттайе. Но это, доложу вам, были разные немцы.

В Анталии, в сонных отелях «Кемер-виста», в сопровождении своих раскормленных, бройлерных жен, они вели неспешный, растительный образ жизни, лениво возбуждаясь по вечерам после двух-трех бокалов холодного пива.

В Тайланд немцы приезжали без жен. И, надо сказать, другими людьми. В первый же вечер брали напрокат две вещи: мотоцикл и тайку. Так что обычное зрелище на улицах Поттайи – несущийся вдоль магазинов бородач, придавивший тучным телом крохотную мотоциклетку, и прильнувшая к нему сзади масенькая таечка (иногда – по вкусу – тайчонок, – отрываться так отрываться!).

Тайцев называют проституирующей нацией. Но тогда с одной поправкой. Проститутки других стран смотрят на клиента как на ходячий кошелек, отпираемый с помощью гениталий. В отличие от них, женщина Тайланда, будучи взята напрокат, столь искренне привязывается к «короткому» своему господину, что заботится о нем с преданностью, давно забытой эмансипированными женами-европейками.

Вот, пожалуйста: в нижних рядах поднялся шум – тайка, вскрывающая судки, гортанно воевала с ресторанной прислугой. Возможно, и впрямь недовольная качеством принесенной пищи, а скорее – демонстрирующая перед повелителем готовность защищать его интересы.

Сам же «подзащитный», рыхлые бока которого выдавливались из шезлонга, наблюдал за происходящим со снисходительностью, из-под которой проступала нежность к маленькой заступнице.

– Красиво оттягиваются империалисты, – позавидовал Ознобихин. – Я в прошлом году, когда один прилетал, тоже пару таечек выписал. Как же обволакивают! А тут разве расслабишься? Вмиг жене стуканут.

И он с тоской скосился на соседние шезлонги, в которых разметилось несколько разморенных женщин, вяло торговавшихся с продавцом цветными платками, – и Коломнин, и Ознобихин отдыхали на Тайланде в составе банковской группы. И это причиняло любвеобильному вице-президенту видимые неудобства.

Занятый своими мыслями Коломнин лишь слабо улыбнулся.

Вот уж третьи сутки находились они в Поттайе. А начальник управления экономической безопасности [Далее сокрашенно – УЭБ] банка «Авангард» сорокадвухлетний Сергей Коломнин, в прошлой, добанковской жизни полковник милиции, никак не мог стряхнуть с себя воспоминания о последних служебных неурядицах в связи с кредитом, выданным крупнейшему заемщику – Генеральной нефтяной компании города Москвы [Сокращенно – ГНК] . Не нравилась ему вся эта возня вокруг вип-клиента. Не нравилась. И все тут!

ГНК эта была феноменом чисто российским, возникшим в одночасье как бы из ниоткуда. Еще три года назад ее попросту не существовало. Зато по Москве бушевала жестокая бензиновая война. Со всеми атрибутами военных действий, вплоть до отстрелов конкурентов. Естественное желание мэра Москвы подмять под себя мощнейший финансовый ресурс не находило практического применения, пока его не познакомили с бывшим заместителем министра топлива и энергетики Леонардом Гиляловым, одним из влиятельнейших в нефтяном мире людей. Гилялов и предложил создать так называемую вертикально интегрированную компанию, способную стать монополистом на московском топливном рынке. В качестве взноса в уставный капитал правительство Москвы внесло контрольный пакет акций Московского нефтеперерабатывающего завода [сокращенно – НПЗ] . Остальное предстояло решить группе менеджеров во главе с Гиляловым. Впрочем это «остальное» и было самым сложным: добиться подчинения от привыкших к бесконтрольности руководителей завода, замкнуть на себя оптовую продажу бензина, вытеснив мелких перекупщиков, а в перспективе – овладеть и розничной торговлей, то есть бензозаправками.