Андрей Воронин - Над законом

– Ага, – сказал партнер и отошел, потирая ушибленное плечо.

Потом Илларион показал 'что-то' двоим, а немного позже – троим и даже четверым 'братьям'.

Все происходило как на занятиях по рукопашному бою: Забродов покрикивал на своих спарринг-партнеров, указывал на ошибки и безжалостно бил в незащищенные места, когда ошибки повторялись. На лужайке перед гаражом царила нормальная рабочая обстановка. На миг Забродову почудилось, что он снова на полигоне, тренирует очередную группу спепназовцев перед заброской в горячую точку. Как и на полигоне, он вовремя засек момент, когда группа начала выдыхаться, и на полуслове прервал объяснения.

– Все, ребята, – сказал он, – перекур.

К нему одновременно протянулось несколько открытых пачек.

Илларион едва заметно приподнял бровь и наугад выбрал сигарету.

– Эт-то хорошо, – сказал давешний охранник, успевший, как видно, смениться с поста. – Спорт.

На скуле у него красовался изрядный синяк, которого не было там каких-нибудь сорок минут назад, но выглядел он вполне довольным. Разминка действительно удалась на славу.

Он похлопал любителя спорта по плечу и направился к дому.

Поднимаясь по лестнице на второй этаж, он нос к носу столкнулся с роскошной шатенкой, только что, судя по всему, покинувшей апартаменты Плешивого Гуннара.

– Проклятье, – сказала она, морща очаровательный носик, – вот не знала, что здесь открылся частный дурдом.

– Простите, мадам, – галантно сказал Илларион, – я напугал вас там, на дороге. Но я никак не Мог предполагать, что по ней кто-нибудь поедет в такой ранний час, и тем более, что это будет такая сногсшибательная женщина. Я постарался бы произвести на вас совсем иное впечатление. Поверьте, я не псих – это была всего-навсего утренняя зарядка.

– Знаю, – сказала она, – я наблюдала за вами из окна. Деретесь вы красиво.

– Благодарю за комплимент.

– Это не комплимент. С чего бы это я стала говорить вам комплименты?

– Не скажите. Я дерусь грамотно – это факт.

Красиво – это комплимент. Вы Ирма?

– Ирма – это кличка. Вообще-то я Ирина.

– Очень приятно. Илларион.

– Ну и имечко.

– Какое есть. Выбирать, знаете ли, не приходилось. Но простите меня, я должен принять душ и одеться, да и вы, похоже, торопитесь. Мы ведь еще увидимся?

– Возможно. Гуннар, похоже, хочет, чтобы мы работали в паре.

– А вы остались без напарника? Куда же он подевался?

– Он погиб.

– Ай-яй-яй, какая неприятность! Как же это вышло?

– По-моему, вы торопились в душ.

– Но позвольте!.. Если я собираюсь занять его место, то я должен быть уверен, что меня не постигнет его участь!

Ирма-Ирина довольно грубо оттолкнула Иллариона с дороги и торопливо направилась вниз, дробно стуча каблуками по деревянным ступенькам.

– Вам привет от Борисыча! – крикнул ей вслед Илларион.

Она остановилась так резко, словно налетела на кирпичную стену, и медленно обернулась. Илларион даже испугался – он никогда прежде не видел, чтобы у человека так резко менялось лицо. На секунду ему показалось, что на него вполоборота глянула оскаленная морда бешеной волчицы, но наваждение тут же прошло, яркие губы прикрыли волчий оскал, а в карих глазах потух плотоядный огонь.

– От какого Борисыча? – почти спокойно спросила она.

– От егеря Борисыча, который проводник. – Илларион сухо улыбнулся, с удовольствием наблюдая за ее замешательством. – Да не дрожите вы так! Я пошутил. Он мертвее мертвого – убит наповал и сгорел в собственном доме, как какое-нибудь полено, так что все шито-крыто. Но перед этим он успел мне кое-что шепнуть.

– Что же? – спросила она и поднялась на две ступеньки. – И, главное, когда?

– Он жаловался на вас – говорил, что вы повели себя несколько.., гм.., неожиданно. Дело в том, что я присутствовал при том, как его убили. Можно сказать, что он умер у меня на руках. Он и еще один парень в форме, но тот, помнится, ничего не говорил.

– Так это были вы!..

– Вот именно. И еще одно. Я хочу, чтобы вы об этом знали, раз уж мы теперь напарники: Старик обещал подсыпать в мою кормушку лишнее ведро овса, если я привезу ему вашу прелестную головку в оригинальной упаковке.

Не дожидаясь ответа, Илларион резко повернулся на каблуках и легко взбежал по лестнице, захлопнув дверь своей комнаты прежде, чем его собеседница успела открыть рот.

Через полчаса, умытый и свежий, Илларион спустился вниз.

Как он и ожидал, Ирина подкарауливала его в каминной.

– Нам нужно поговорить, – сказала она.

– Сколько угодно, – не стал спорить Забродов. – Пройдемся?

Она с некоторым сомнением посмотрела на него, странно шаря глазами по его фигуре. Илларион не сразу понял, что означает этот взгляд, а поняв, искренне рассмеялся.

– Да вы, никак, проверяете, нет ли при мне оружия? – спросил он. – Господь с вами, да зачем оно мне? Я прекрасно умею обходиться без него.

– Вы меня успокоили, – немного натянуто улыбнулась она.

– Так или иначе, выбора у вас нет. Поймите, если я захочу вас убить, помешать мне будет чертовски трудно, независимо от того, осведомлены вы о моих намерениях или нет. Равно не играет никакой роли огнестрельное, холодное или любое другое оружие. Так вы не против пройтись?

Она, судя по всему, тоже была профессионалкой в своей области, потому что очень быстро справилась с собой и в ответ на хвастливую тираду Иллариона, в которой не было ни слова не правды, ответила коротко и спокойно.

– Охотно, – сказала она. – Нам действительно необходимо поговорить.

– Куда пойдем? – спросил Илларион, когда они вышли во двор. – Мне здесь известен только один маршрут – до гаража и обратно, но там всегда почему-то навалом типов, у которых чешутся кулаки.

Я ничего не имею против, но это отвлекает. Еще можно податься за ворота, но охранник может нас не правильно понять.

– Я здесь старожилка, – сказала Ирина. – Тут есть одна калиточка, про которую вы наверняка не успели узнать. Идемте.

Взяв Иллариона за рукав, она потащила его за собой вокруг дома туда, где забор почти вплотную примыкал к стене, образуя длинную узкую щель.

Здесь обнаружилась неприметная калитка, открывавшаяся прямо в лес. Она была словно дверца в страну чудес, тем более что за ней не было даже намека на тропу, и лишь наметанный глаз Иллариона мог определить, что здесь все-таки время от времени ходят люди.

Некоторое время они молча шли по лесу. Наконец Ирина остановилась и повернулась к Иллариону лицом.

– Ну, давайте, – сказала она.

– Простите, – осторожно сказал тот, – а вам не кажется, что это несколько двусмысленное предложение? Что именно вы хотите от меня получить?

Или я должен действовать на свое усмотрение?

– О господи! – вздохнула она. – И тут приходится выслушивать пошлятину. Впрочем, как хотите. Может быть, и лучше, если это случится неожиданно.