Андрей Троицкий - Бумер-2

Он оглянулся назад, прищурился, стараясь разглядеть стрелков. Если уж ничего не получилось, раз так легла фишка, хорошо бы забрать с собой еще какую-нибудь сволочь. Но пуля обожгла спину, чуть выше правой лопатки. В голове помутилось, глаза затуманили слезы. Жлоб почти ничего не видел, но продолжал целиться, до последней секунды надеясь поймать на мушку хотя бы одного охранника.

Жлоб был уже мертв, но со стороны административного корпуса, из кустов, по нему все стреляли и стреляли.

Шубин, стряхнув со штанов пыль и пепел, повернувшись лицом к дороге, снова присел на ведро и подумал, что ждать помощи от ментов — все рано, что ждать милости от природы. Хрен чего дождешься. А ему, дураку старому, надо было не варежку разевать, а вовремя застраховать закусочную. Теперь обижаться не на кого. Дядя Миша поправил себя: месяц назад с деньгами было совсем туго, а лишние долги делать не хотелось.

Он увидел, как на трассе появилась и сбросила скорость перед поворотом Дашкина «хонда». Машина проехала поперек стоянки и встала. Племяннице дядя Миша уже звонил, насчет пожара она в курсе. И хорошо. Не понадобится лишних слов, при виде племянницы он робел, вспоминая то казенное письмо, что пришло из зоны. О смерти Кольки он не сказал, когда была возможность, а сейчас — не лучшее время для таких разговоров.

Распахнув дверцу, Дашка подбежала к пепелищу, схватила лом, валявшийся среди головешек, шаг за шагом обошла территорию бывшего «Ветерка», ковыряя ломом головешки.

— Чего ищешь? — крикнул дядька. — Ничего не осталось. Все сгорело.

— Чего надо, то ищу, — буркнула Дашка.

Когда чуть свет дядя Миша позвонил ей и рассказал обо всем, что случилось, Дашка, не дослушав, разрыдалась в подушку. Потом взяла себя в руки, слабая надежда, что деньги, спрятанные в огнетушители, целы, еще оставалась. Дашка разгребла ломом толстые головешки, вытащила из-под них то, что искала. Огнетушитель потемнел от копоти, и, кажется, вдоль корпуса пошла трещина.

Бросив лом, она подняла свою находку, вытащила на асфальт. Тут откуда-то из-за спины выскочил дядя Миша, вылил на огнетушитель ведро воды.

— Ты чего делаешь, осел, — закричала Дашка.

— Так горячий же. Я как лучше хотел.

— Никакой он не горячий, пожарники водой залили. Если хочешь как лучше, отойди в сторону.

Дядька, отступив на шаг, наблюдал, как племянница возится с никчемной железякой, перочинным ножиком выковыривая днище огнетушителя. Он хотел спросить, на кой черт понадобилось племяннице пачкаться сажей. Но тут днище отвалилась, Дашка тряхнула огнетушителем, вывалив из него на асфальт обгоревшие мокрые купюры, скатанные в рулончики.

Дядя Миша тихо охнул, соображая, сколько денег было в тайнике. Не сосчитать. Доллары, рубли… Крупными купюрами. И все обгоревшие, те, что находились ближе к стенке огнетушителя, и вовсе превратились в пепел.

— Это что же? — прошептал дядя Миша. — Откуда?

Дашка показала пальцем на пожарище.

— Оттуда.

— Что же ты наделала? — дядя Миша схватился за голову. — Я же у тебя взаймы просил. Мне б десятой части этих денег вот так хватило, чтобы… Меня же из-за долгов спалили.

Он не мог договорить, слова застряли в горле. Дашка раскатала последний рулон купюр, убедившись, что деньги пропали, отступила в сторону и прикурила сигарету.

— Что же тебя твои менты не спасли? — зло прищурилась она. — Которых ты кормил и поил на халяву. Или они только забесплатно жрать могут?

— Эх, вырастил вас дядя Миша на свою голову, — вздохнул Шубин. — Я думал, ты заезжала меня проведать, а ты, оказывается, тут деньги держала. Тайник устроила. Господи…

— Это все для Коли было, — ответила Дашка. — Я из этих денег себе ни копейки не взяла. А Кольку я все равно вытащу. С этими деньгами или без них, но вытащу.

Выплюнув окурок, Дашка пошла к машине, села за руль и, не сказав ни слова, даже не оглянувшись назад, рванула с места. Она не замечала, как по закопченным щекам текли слезы. Она видела перед собой Кольку и разговаривала с ним.

— Мы уедем отсюда, — говорила Дашка. — Дом на океане купим. Все будет, как ты говорил. Песок, море и небо. В раю будем жить.

Кот гнал джип по трассе к городу, где живет Дашка. После долгой бессонной ночи, он не чувствовал усталости. Асфальтовое полотно дороги весело бежало под колеса, а все радиостанции передавали, что впереди ясный погожий день, и дождей не ожидается.

Покинув дом Будариной около трех ночи, Кот не двинул обратно на железнодорожную станцию. После сеанса плотской любви, он чувствовал себя посвежевшим и отдохнувшим, пешком прошагал по проселку около трех километров и скоро остановил на трассе попутный грузовик. Проехав около половины пути до лесной сторожки, выбрался из машины и стал ловить другую попутку. И тут повезло: водитель тормознувшей «Нивы» направлялся по служебным делам как раз в те края.

Кот оказался на месте около десяти утра.

Позавтракал тем, что оставил в избе: вареными яйцами и банкой рыбных консервов. Сполоснувшись у бочки с дождевой водой, он сжег в печке старую одежду: пиджак, военную фуфайку, купленные на толкучке. Переоделся в фирменный костюм, причесал волосы и, сбрив щетину, размазал по щекам лосьон, пахнувший детским кремом. Глянув на себя в зеркало, решил, что упакован солидно. Вроде как бизнесмен или, бери выше, прокурор по особо важным делам.

От сторожки до закусочной «Ветерок» на доброй тачке — рукой подать. Колька рассказывал, что сестра работает официанткой. Хорошо бы девчонка оказалась на месте.

Слева на обочине Кот увидел табличку на покосившемся столбе "Добро пожаловать в «Ветерок». Но вместо закусочной лишь железный остов, да еще головешки плавают в лужах воды. Значит, пожарные подоспели вовремя. Кот вывернул руль и тромознул в пяти метрах от мужика в грязном костюме, сидевшего на ведре.

Наверное, это и есть дядя Миша.

Шубин встретил проезжего молодца настороженно, показалось, вот вылезет этот деятель из машины, скажет, что долг Шубина давно заржавел. И шарахнет по балде монтировкой. А что это за ухарь, откуда он взялся, и о каком долге речь — поди потом разберись. Пожалуй, месяц в больнице проваляешься, но так и не поймешь.

— Доброго вам здоровичка, — начал Шубин. Монтировки или бутылки в руках мужчины не оказалось, дядя Миша подавил вздох облегчения, но смутное беспокойство в душе осталось. Ясно, что парень на крутой тачке тормознул тут не из праздного любопытства. Наверное, воровской положенец или новый компаньон Постного.

— И вам доброго.

— Только вы учтите — это не мое, — дядя Миша показал пальцем на мокрые обгоревшие купюры, разложенные на листе фанеры. — Я бы отдал вам деньги. Я и не знал, что они в закусочной спрятаны. Вы же знаете, что…