Джиллиан Хоффман - Возмездие

– Мне кажется, я поставила всех вас на разное время, сержант Риберо. По крайней мере я сказала об этом своей секретарше. – Си-Джей покачала головой, нахмурилась и взглянула на ежедневник.

– Да, правильно, но мы все вместе находились там во вторник, приехали туда одновременно, поэтому решили, что и к вам пойдем вместе, ведь это же не имеет значения. Мы постоянно делаем предварительные заявления. Так все экономят время.

– Спасибо, сержант, но я предпочитаю получать предварительные заявления свидетелей по отдельности. Если не ошибаюсь, вы назначены на десять тридцать, а Линдерман на одиннадцать сорок пять. Почему бы вам не сходить перекусить в «Веселый бочонок»? А я дам вам сигнал на пейджер, когда мы закончим с Чавесом. Я попытаюсь все сделать побыстрее, если получится, – пообещала она.

Стоявший в дверном проеме молодой человек наконец вошел в кабинет.

– Доброе утро, мадам, – поздоровался он и кивнул. – Виктор Чавес.

Си-Джей тут же почувствовала себя старой. Если позволить разгуляться воображению, то можно представить, что она могла бы быть матерью этого мальчика. А после недосыпания на протяжении последней недели, вероятно, она выглядит еще старше. Ему же явно не больше девятнадцати.

– Садитесь, Чавес. И пожалуйста, сержант, закройте дверь с другой стороны.

– Хорошо, – ответил Риберо, внимательно глядя в затылок Виктора Чавеса. – Развлекайся, Виктор. Вскоре увидимся.

– Спасибо, сержант. – Чавес удобно расположился на одном из стульев, обтянутых искусственной кожей.

Он, несомненно, был симпатичным парнем – с оливковой кожей, мягкими чертами лица. По размеру мускулов, которые просматривались под форменной рубашкой с короткими рукавами, Си-Джей могла предположить, что он занимается в тренажерном зале. И много занимается. Его черные волосы были коротко подстрижены, как требовали от новобранцев в академии, и Си-Джей стало интересно, сколько времени парень работает в полиции. Его жвачка несколько раз с треском лопалась, пока он оглядывал кабинет. Си-Джей подумала, что он, возможно, чувствует себя слишком комфортно.

– Пожалуйста, поднимите правую руку, – сказала она. – Вы клянетесь говорить правду, только правду и ничего, кроме правды?

– Да, – ответил Чавес и опустил руку.

На коленях у него лежали блокнот, протокол задержания и полицейский отчет. Чавес небрежно положил лодыжку на колено другой ноги, и Си-Джей заметила кобуру. Парень, несомненно, хотел, чтобы она ее заметила. Вторую кобуру управление не выдавало, только одну – для ношения под мышкой.

«Отлично. Он еще и ковбой».

Си-Джей достала официальный бланк.

– Полицейский Чавес, вам раньше доводилось делать предварительные заявления? Вы знаете, что вам предстоит?

– Да, мадам. Я несколько раз проходил процедуру.

– Ну, тогда давайте начнем. И прекратите называть меня «мадам». Я сразу чувствую себя старой. – Она улыбнулась. – Как долго вы работаете в полиции?

– С февраля.

– Февраля какого года?

– Этого.

– Двухтысячного?

– Да.

– Испытательный срок закончился?

– Нет. Еще четыре месяца.

– Вы служите при офицере, отвечающем за практику?

– Нет. Практика закончилась в августе. С тех пор я на своей машине.

– Когда вы окончили полицейскую академию? В январе?

– Да, мадам.

«Боже, он даже года не отслужил!»

– Послушайте, Чавес, мы с вами прекрасно поладим, если вы прекратите называть меня «мадам». – Она снова ему улыбнулась, но на этот раз не так дружелюбно.

Чавес же улыбнулся широко, демонстрируя белые зубы.

– Хорошо. Я понял.

– Тогда давайте вернемся ко вторнику, девятнадцатому числу. Именно вы остановили Уильяма Бантлинга. Расскажите, пожалуйста, что произошло в тот вечер.

– Хорошо. Я сидел в своей машине и увидел, как мимо пронесся черный «ягуар», он шел на скорости миль тридцать пять, может, сорок в час. Поэтому я его и тормознул.

«Да, тут потребуется поработать».

– Спасибо. Все это прекрасно, но, боюсь, мне нужны дополнительные детали.

Си-Джей наблюдала за парнем. Он ерзал на месте, теребил шнурки блестящих черных форменных ботинок, и, хотя и пытался показать себя спокойным, трезвомыслящим и собранным, она видела, что Чавес очень напряжен. Несомненно, это самое крупное дело, с которым он столкнулся за семь месяцев службы. Она подозревала, что у него есть право нервничать. Однако, к сожалению, Си-Джей заметила в парне не только намек на высокомерие и заносчивость, но также и насмешку. Она давно обратила внимание, что новички, только закончившие академию, в первый год выбирают одно из направлений: или они полностью от кого-то зависят – никогда не проявляют инициативу, ждут указаний, постоянно задают вопросы начальству, не уверены в себе и в том, что нужно делать в той или иной ситуации, – или изображают из себя Рембо: абсолютно независимы, все знают, ни о чем не спрашивают, поскольку считают, что не нуждаются в советах и указаниях. От последних Си-Джей больше всего уставала. Из-за неопытности получаются ошибки, и она это принимала, но Рэмбо неизбежно делали больше всего ошибок и не пытались на них учиться.

– Вы в тот вечер несли патрульную службу в одиночестве?

– Да.

– Где?

– На пересечении Вашингтон-авеню и Шестой улицы.

– В машине патрульной службы?

– Да.

– И тогда вы впервые увидели «ягуар»?

– Да.

– Где?

– Он шел с превышением скорости по Вашингтон-авеню к шоссе Макартура.

– Направлялся на юг?

– Да.

– Вы использовали радар?

– Нет.

– Тогда откуда вы знали, что он шел с превышением скорости?

– "Ягуар" выруливал из потока движения, потом опять вставал в ряд, что небезопасно на скорости, которую я мог определить визуально. Меня специально учили определять скорость. Он явно превышал допустимый предел в двадцать пять миль в час.

Ответ просто из учебника «Как правильно давать показания в суде, если ты полицейский».

– Насколько быстро он ехал?

– Я примерно определил скорость в тридцать пять, может, сорок миль в час.

– Хорошо. Что вы сделали потом?

– Я последовал за автомобилем к шоссе Макартура, в направлении города, и в конце концов заставил его остановиться.

Шоссе Макартура шло от пляжа к центру города, и его длина составляла примерно две мили.

– Полицейский Чавес, Бантлинга остановили в самом конце шоссе, разве не так? Прямо напротив здания «Гералд»?

– Да.

– Это довольно далеко от Вашингтон-авеню. Это была скоростная погоня?

– Нет. Я не могу назвать это скоростной погоней.

Конечно. Гоняться на скорости по городу полицейским из отдела Майами-Бич запрещено, за исключением случаев преследования убегающего правонарушителя, совершившего тяжкое преступление. Да и тогда только с разрешения сержанта. Но, в любом случае, это происходит постоянно.