Джей Бонансинга - Игра киллера

– Мики! Черт побери! Пригнись!

Джо старался удержать автомобиль под контролем.

Мальчишка яростно дергал ручку окна.

– Уб-б-бить п-п-пло...

– Мики, перестань!

Но было уже поздно. Одним судорожным движением мальчик высунулся из окна и метнул бумеранг в висящую на хвосте машину.

Федерико Сабитини свесился из окна пассажирского сиденья, прижимая к глазу оптический прицел, пахнущий рекой ветер свистел вокруг его головы и рвал воротник рубашки. Тут со стороны фургона в его поле зрения влетел какой-то предмет.

Летучая мышь?

Эта штука на миг затанцевала в воздухе, болтаясь, как осенний лист, желтые крылья ее бешено мелькали. Потом она полетела точно к машине братьев Сабитини. Федерико опустил винтовку, сел на место и прищурился на этот предмет, сердито прошипев:

– Gherminella? [14]

Бумеранг Мики ударил в ветровое стекло и застрял под «дворником».

Бернардо уставился на него в недоумении.

– Это что еще за твою мать?

Федерико был безмолвен и таращился на игрушку, как на приземлившегося альбатроса.

Бернардо, оскалив зубы, надавил на газ, дрожа от злости и чуть-чуть от минутного страха.

– Этот buffone [15]решил с нами поиграть.

Федерико кивнул, сморгнув пот, ветер и влагу с глаз, и расправил плечи. Это уже было личное оскорбление. Убить этого подонка будет делом чести, а честь была древней традицией в роду этих братьев. Она текла в их жилах, она управляла каждым движением. Чем серьезнее добыча, тем больше чести мужчине.

А эта добыча будет самой великой за всю его жизнь.

Бернардо прибавил скорость и еще ближе подобрался к фургону, так что даже ощущался запах его выхлопных газов. Федерико высунулся из окна, поднимая прицел к глазам и наводя перекрестье на корму «понтиака». Он был готов стрелять, когда пришло это чувство, зуд под ремнем, точно над правым бедром. В том самом месте. Он опустил винтовку и втянулся внутрь, смахивая с глаз вызванные ветром слезы, ругаясь по-итальянски и почесывая под пиджаком пятно соединительной ткани размером с оладью.

Такое иногда случалось, когда Федерико попадал в стрессовую ситуацию или должен был сосредоточиться на каком-то особенно мерзком аспекте работы. Такое было в восемьдесят третьем, когда пришлось расчленять одну бабу, чтобы она влезла в железную бочку в порту Мессины. Такое было шесть лет назад, когда его поймали на складе конкурирующей банды и пришлось пробиваться ножом. Каждый раз, когда появлялся этот зуд, работа кончалась плохо, грязно, иногда на волосок от собственной гибели. Но во всех этих случаях он был один, и зуд был мимолетным.

Сейчас он был с братом, и у Бернардо тоже зудело.

– Eccola! [16]

Федерико с братом переглянулись.

– Это чувство – у тебя оно тоже? – спросил Бернардо, почесывая бок.

Федерико угрюмо кивнул.

Эти пятна были зеркальными – у Бернардо слева, у Федерико справа. Они появились примерно тридцать лет назад после экспериментальной операции по разделению близнецов в середине шестидесятых. Операцию делала в государственной больнице Сент-Винченцо в Таормине бригада лучших хирургов Европы, проводивших показательные операции. Для тех дней она была весьма радикальной и потребовала многих часов под ножом, что десятилетние братья Сабитини еле пережили. Но в конечном счете операция оказалась успешной настолько, что стала классическим учебным примером разделения близнецов, имеющих общий кишечник и желудок. Сейчас близнецы почти не ощущали ее последствий, если не считать случайных запоров и время от времени проявляющейся язвы из-за дефектов слизистой желудка.

Однако в ментальном плане братья Сабитини так и не разделились. У них были общие сны и общие кошмары, они одновременно испытывали одни и те же неврозы, и каждый из них всем сердцем верил, что может читать мысли другого. Они росли и продвигались вверх в иерархии организованной преступности, и их неврозы превращались в психозы. Они стали верить, что они ангелы отмщения Господа, что они связаны между собой физически, и что они в вечном соревновании друг с другом – кто из них самый жестокий, самый грубый, самый смертоносный. Они любили и ненавидели друг друга с одинаковой страстностью. И когда они оба одновременно испытывали этот зуд, они считали это знамением.

Серьезным знамением.

Федерико снова поднял винтовку и посмотрел в светящийся зеленоватый тоннель оптического прицела. Перекрестье указывало на несущийся фургон, и мягкое покачивание обеих машин водило перекрестье из стороны в сторону. Федерико задержал дыхание, нацеливая винтовку, живот его надулся, натянув ткань спортивной куртки. Под штанами двойной вязки по шраму ползали муравьи, и мозг туманило дурное предчувствие, поглощая все мысли, и Федерико отогнал его, нацелился в виляющую корму фургона и нажал на спусковой крючок.

Первая пуля ушла вверх, выбив искру из крыши фургона.

Фургон вильнул на гравий обочины, подняв темную тучу пыли. Бернардо выругался и нырнул в пыль, прилепившись к фургону, как лейкопластырь. Глянув на спидометр, Бернардо заметил, что быстро приближается к скорости девяносто пять миль в час. Федерико передернул затвор, перезаряжая винтовку, стреляная гильза выскочила на ковер салона. Он снова высунулся в окно, и тут боковым зрением заметил слева тень.

«Сааб» вынырнул неизвестно откуда, и солнечный блик от его бампера на миг вывел Федерико из состояния сосредоточенности.

Машина Профессионала на скорости обошла сицилийцев, потом фургон Джо.

Через секунду она вернулась в правый ряд и поехала на несколько машин впереди фургона.

Отсюда открывалась новая возможность.

Мозг Профессионала оценил дистанцию, прикинув вектора, рассчитав скорость и баллистику удара, и руки изготовились стрелять по сицилийцам, не тронув идущую перед ними цель. Он не будет легким, этот выстрел, учитывая, что в уравнение входят три виляющие на высокой скорости машины, но Профессионала это не смущало. Трудности всегда были частью Игры. Дыхание Профессионала стало глубоким и ровным, рокот «сааба» внушал уверенность, почти спокойствие. Попытка будет сложной – может быть, даже самоуверенной, – но Профессионалу такие предприятия были не в новинку. Именно поэтому личность Профессионала была самым тщательно охраняемым секретом всех тайных служб.

Надо признать, что этот заказ был довольно странным: держать цель в Игре как можно дольше. Но у Профессионала не было привычки обсуждать приказы. Первое правило: никогда не строй догадок об анонимных заказчиках, оплативших твои услуги. Такие действия ведут к неуверенности, а это противоречило modus operandi [17]Профессионала. Одна рука Профессионала лежала на руле, другая – на спусковом крючке, и внимательные глаза не отрывались от зеркала заднего вида.