Мартин Смит - Полярная звезда

Сразу после освобождения из ледяного плена «Орел» взял направление на Аляску, а «Полярная звезда» прекратила лов рыбы. Сьюзен Хейтауэр и другие американцы были ссажены с судна и на гидроплане отправлены в Датч-Харбор.

— Единственное, что мне не понятно, так это поведение Сьюзен перед отъездом. Почему, она так радовалась?

— Да мы просто с ней шутили. Я сказал ей, как здорово она нам помогла, — ответил Аркадий. В конце концов, ведь это она подсказала Аркадию, что нужно украсть. И не имеет значения, что этот ее совет был предназначен для «Полярной звезды», а не для «Орла».

В транспортном трюме ожидал Николай в сопровождении матроса. Лицо матроса на фоне форменки и берета казалось бледным, в руках он держал автомат. Молодой радист не выглядел счастливым, но, с другой стороны, наручников на нем не было. На какой-то момент Аркадию казалось, что Гесс с неохотой покидает «Полярную звезду», как человек, сожалеющий об окончании долгого и приятного путешествия.

— Ренько, вы должны понимать, что ваше имя не может быть упомянуто в связи с дискетами. Здесь все должно быть чисто. Думаю, что смогу поставить эти дискеты себе в заслугу.

— Заслуга за шум подводных лодок, демонтированных несколько лет назад? Вы ведь слушали подводные лодки, которых не существует.

— Это не имеет значения. Морган посрамлен, и у нас есть трофеи.

— Дискеты, не представляющие никакой ценности?

— И очень хорошо, приведения и призраки, скользящие в темноте. Иногда карьеры делали и на меньшем. — Гесс вышел из транспортного трюма и закрыл дверь, накинув цепь на крючок. — Позвольте мне кое-что сказать вам, Ренько. Жизнь течет по кругу и не останавливается. Я еще вернусь.

— Это еще одна причина, по которой улыбалась Сьюзен, — сказал Аркадий. — Вот она уже не вернется.

Хорошего настроения Гесса омрачить было невозможно. Они протянули и пожали друг другу руки.

— Не будем спорить. Вы хорошо поработали и рано встали, чтобы попрощаться.

— Это не совсем так.

— И все же.

— Желаю удачи. — Аркадий пожал руку Николаю.

Сторожевой катер отвалил, и «Полярная звезда» снова набрала ход. Через час на горизонте показались каботажные траулеры. Они образовали светящуюся линию, и у каждого траулера было свое созвездие огней. Как эта картина не походила на отъезд американцев в Датч-Харбор. Тогда был дождливый и мрачный полдень, американцы столпились на мостике, и только Сьюзен стояла на палубе. Она не махала рукой, но не отрывала взгляд от судна, которое покидала.

Страшная штука жизнь, подумал Аркадий. Всегда больше всего думаешь о том, что потерял. Через разделявшие их волны он чувствовал на себе ее пристальный взгляд, как тогда — в постели. Именно его слабость привела тогда к этой безрадостной связи.

— Товарищ Иона! — К Аркадию подошел Марчук.

— Да, капитан. — Аркадий прогнал от себя воспоминания. — Всегда любил ночной лов.

— Через минуту уже наступит день. — Марчук облокотился на леер. Капитан старался вести себя, как обычно, хотя впервые за все время их плавания на нем была синяя форма с четырьмя золотыми нашивками на обшлагах, золоченая кокарда на фуражке, ярким пятном выделявшаяся в предрассветной дымке. — Как ваша рана? Получше?

— Это в компетенции Вайну, — ответил Аркадий и подумал, что до сих пор не может глубоко вздохнуть. — Жаль, что так получилось с вашей долей в совместном предприятии.

— Эту долю мы уже пересмотрели. — Марчук пожал плечами. — Но это был хороший лов, нам только и надо было заниматься ловлей рыбы.

Поднимался рассвет, и в его дымке вместо прожекторов траулеров стали появляться порталы и боновые заграждения, покоившиеся на поверхности воды вокруг траулеров, как будто рыболовные суда сами попали в сети. Стаи чаек летали от корабля к королю. На палубе «Полярной звезды» собралась вся команда, Аркадий видел огоньки сигарет на шлюпочной палубе и возле леера.

— Вы так и не стали Ионой, — сказал Марчук. — А знаете, в радиограммах они стали называть вас «следователь Ренько». А это уже что-то значит.

Внизу проплывали угловатые тени, поджав клювы, пеликаны скользили над носовой волной.

— Это должно что-нибудь значить, — сказал Аркадий.

— Безусловно.

Траулеры мерцали в серой дымке, но это был не туман, а обычные морские испарения. И вот наступил момент, когда все траулеры ожили, окрасились в различные цвета, наполнились людьми. Аркадий посмотрел на шлюпочную палубу. Наташа повернулась лицом к восходящему солнцу, глаза ее сверкали, в темных волосах мелькали золотые лучики. Коля рядом с ней смотрел на часы, Динка, приподнявшись на цыпочках, устремила взгляд на восток. Возле леера Аркадий заметил Израиля, в свитере, очищенном от рыбьей чешуи, он был похож на дородного барашка. Лицо Лидии было мокрым от слез, Гурий снял свои темные очки.

Аркадий поднялся так рано не для того, чтобы попрощаться с Гессом, он всю ночь мечтал увидеть то, что начало сейчас появляться.

Чайки закричали, встревоженные светом, вспыхнувшим над «Полярной звездой», и как будто принесенным порывом ветра. Ярко загорелись небеса, иллюминаторы траулеров засверкали и наконец из темноты выплыл низкий, зеленый, родной берег.