Рэндел Фрейкс - Терминатор-2. Судный день.

Это был он, Джон Коннор.

Только моложе. Из того давнего и далекого далека, в котором Судный День был еще за горами, и мир на несколько шагов отстоял от края смертельной пропасти. Глаза Джона заблестели. Вот какой конец уготован ему. Ничего хорошего впереди его не ждет. Точно так же, как и сержанта Риза.

Резкий голос Фуэнтеса вернул генерала к действительности.

– Я им сейчас устрою праздничный салют!

Фуэнтес только сейчас обратил внимание на выражение отрешенности на лице генерала.

– Случилось что-нибудь?

Джон показал на ближайшего из терминаторов. Глаза его были прикрыты, но терминатор не спал – он ждал своего часа. Генерал перевел взгляд на Фуэнтеса и усталым шепотом произнес загадочную фразу:

– С переброской во времени есть одна закавыка. Все дело в том, что до конца еще далеко даже тогда, когда все уже кончено.

И Джон поспешил вернуться к Уинну, все еще стоявшему возле двери. Фуэнтес слышал, как они возбужденно обмениваются какой-то технической тарабарщиной. «Занимаются не тем, чем надо, – раздраженно подумал он. – Война окончена. Победа за нами. Разве не так?»

Дейн Шорт размечтался о прелестях младшей сестры своей жены. Опасная вещь – подобные мысли, и не только потому, что могут завести черт знает куда, – дело в том, что он предавался своим фантазиям за рулем мощного трейлера, одолевавшего коварный спуск во внезапно сгустившемся тумане. Он как раз представлял себе соблазнительные груди Денизы, когда прямо перед ним из тумана возникли задние огни машины. Он резко нажал на педаль, тормоза отвратительно взвизгнули, часто-часто задрожала кабина. Шины тридцативосьмитонной махины с грузом замороженного лимонада в рефрижераторе прочертили на асфальте черные полосы. Он сбросил скорость и включил первую передачу. Он всякий раз вздрагивал, когда груз кренился в его сторону. Выброс адреналина в кровь – и вот он уже ясно представляет себе, как его грузовик, прыгнув точно разъяренный скорпион, крушит боковое ограждение, скатывается на насыпь четырнадцатой автострады и летит вниз, по насыпи на скалы Васкес…

Сегодня ему повезло. Колеса попали на сухое пятно на дороге, и скольжение прекратилось. Грузовик вздрогнул, сделал еще один рывок в сторону, однако удержался на дороге и в самый последний момент избежал столкновения с медленно двигающейся навстречу машиной.

Дейн вцепился в руль, прерывисто дыша. Предостережение свыше, решил он. Прекрати-ка думать об интрижках со своей восемнадцатилетней свояченицей, не то…

Он облегченно вздохнул, когда в тумане замаячил знак, оповещающий о выезде с Сьерра Хайвей. Несколько раз осторожно нажал на педаль тормоза, чтобы успокоить гигантскую машину, затем съехал под уклон на парковочную площадку под названием «Загончик».

На круглосуточной стоянке еще было несколько свободных мест. Неожиданный для летнего времени года туман заставил водителей, покинуть автостраду Антилопа и загнал их в обшарпанные, залатанные кабинки.

Дейн поставил свой трейлер вплотную к борту точно такого же грузовика и соскочил на землю, чувствуя смертельную усталость. Он захлопнул дверцу машины и побрел через всю стоянку к ярко освещенному бару, на ходу расстегивая сырую от пота рубашку. «О, Господи, – размышлял он, глядя на густой туман, клубившийся над автострадой, – кто бы мог подумать, что от тумана будет такая духота – прямо дышать нечем». Пока он дотащился до бара, воздух, казалось, стал еще тяжелее. Удушливый, наполненный ожиданием – наверное, вот-вот разразится гроза. И в самом деле, открывая дверь, он, как ему показалось, заметил вспышку молнии, отразившуюся в стеклянной витрине. Взглянул на небо, но увидел все тот же туман, озаряемый оранжевыми и зелеными вспышками неона. Дейн пожал плечами и вошел внутрь.

Если бы он задержался у входа в бар чуть подольше и, вместо того, чтобы разглядывать небо, обернулся к своему трейлеру, то заметил бы еще одну вспышку молнии, ударившей прямо между бортами его и соседнего грузовика. И решил бы, что это огонь святого Эльма. И оказался бы неправ.

Уличные фонари мигнули и погасли. Туман начал отползать к припаркованным грузовикам, образуя между ними клубящиеся завихрения. Столбы бело-голубого пламени неистово плясали в стальном ущелье, образованном бортами трейлеров, треща как сминаемая бумага. Дьявольский пылевой вихрь кружился над асфальтом, вовлекая в свой водоворот обрывки бумаги и окурки сигарет. Негромкое гуденье переросло в пронзительной вой, будто невидимый транзисторный приемник шарил в эфире в поисках какой-то радиостанции. И он ее нашел.

Здесь.

Странная молния свилась во вращающийся сгусток энергии, напичканный зарядами. Боковые зеркала на обоих грузовиках выгнулись дугой и рассыпались на кусочки. Последовала ослепительная вспышка, словно одновременно щелкнули тысячи съемочных камер. Треск электрических разрядов неожиданно завершился громким взрывом. Свет погас, облако тумана отшвырнуло в сторону, а на том месте, где только что ничего не было, стоял человек.

Совершенно нагой.

Его рослое тело покрывала белая пыль, которая осыпалась как мука, когда он, распрямляясь, напряг мускулы своего великолепно сложенного тела. Коротко подстриженные, на военный манер, волосы дымились. На лице никакого выражения. Голубые, отливающие холодом стали, глаза, цепкие, но еще безжизненные, вбирали в себя мир, ничего не отражая.

Руки человека были идеальной формы: агрессивная округлость бицепсов заканчивалась точно у локтя, а затем, с геометрической точностью, вновь расширялась в сильное предплечье и плавно переходила в тонкое, почти изящное запястье.

Неизвестный Прометей сделал вдох, распрямляя мощную грудную клетку, словно снимая пробу воздуха. С полным равнодушием отметил его высокую влажность. Факт, который сам по себе ничего не значил, но, сопоставленный с дюжиной других, давал исчерпывающую характеристику времени и места.

Позади него сгусток энергии, образовавшийся при перемещении во времени, выжег причудливое отверстие в металлическом борте грузовика, края которого еще пылали от жара. Огненная дуга доходила до асфальта, образуя округлый кратер у ног неизвестного. Человек стоял там, где за мгновение до этого полыхал раскаленный шар. Легкой пружинистой походкой неизвестный отошел от грузовиков, осмотрел стоянку, помедлил, разглядывая три отсвечивающие никелем деталей мотоцикла, небрежно прислоненных к хромированным подставкам у входа. Их рули напоминали металлические скульптуры собак, вытянувших передние лапы. Донеслись приглушенные звуки музыки из автомата. Человек прильнул к окну. Люди в баре смеялись, спорили, громко заказывали выпивку и закуски. Он повернулся и зашагал ко входу. Он знал, что найдет в зале владельца одного из мотоциклов.