Филипп Марголин - Связующие узы

Скрежет шин прервал приятные размышления Тревиса. Рядом с ним затормозил автомобиль Джона Дюпре. Дюпре распахнул дверцу и выпрыгнул из машины, не выключив мотор.

– Лори умерла! – выкрикнул Джон.

– Потише, потише, парень, – ответил Тревис, испугавшись, что кто-то может их услышать.

– Я буду молчать так же, как молчал, когда мне предъявили обвинение. А ведь я мог бы вызвать большой шум, сообщив прокурору все, что мне о вас известно.

– Я очень ценю ваше поведение, Джон, – сказал Тревис, стараясь поскорее успокоить Дюпре. Его могли увидеть беседующим с сутенером, а это уже немалый риск для его репутации.

– Еще бы вы не ценили! И я уверен, что районному прокурору будет интересно узнать о ваших отношениях с избитой насмерть женщиной, которую только что нашли в парке.

– Лори была в полном порядке, когда уходила от меня. И мне ничего не известно о том, что с ней произошло позднее.

– Вам прекрасно известно, что с ней произошло, – заявил Дюпре, ткнув пальцем в сенатора. – Послушайте, Гарольд, я поставлю вопрос проще. Мне нужны деньги.

– Вы что, пытаетесь меня шантажировать? Меня?! – не веря собственным ушам, воскликнул Тревис.

– Шантажировать? – переспросил Дюпре с самодовольной ухмылкой. – Шантаж – преступление. А я преступлений не совершаю. Нет, Гарольд, просто прошу вас помочь мне так же, как я помогал вам. Меня со всех сторон осаждает полиция. Сейчас я даже не могу заниматься своим бизнесом. Я ведь страшно рисковал, доставляя к вам Лори и других девушек.

– Здесь не место для подобных дискуссий! – резко ответил Тревис, его голос звенел от гнева.

– Но "Уэстмонт" – единственное место, где я могу поговорить с вами. Вы ведь не отвечаете на мои звонки.

– Позвоните мне завтра, – сказал Тревис, беспокойно оглядываясь по сторонам. – Обещаю, мы как-нибудь все уладим.

– Да уж постарайтесь. И кстати, не вздумайте натравить на меня Мануэля или кого-то еще из ребят Педро.

Дюпре протянул сенатору копию кассеты, которую Элли дала Джону в тот момент, когда он привез Лори Тревису.

– Что это такое?

– Запись разговоров ваших дружков о подставном фонде по финансированию новых биотехнологий, который вы использовали, чтобы завалить законопроект, направленный против клонирования. Ребятки хорошо разговорились, едва чьи-то губки коснулись их членов.

Тревис побледнел.

– Можете оставить себе, – сказал Дюпре. – У меня есть копии. Много копий. И мне нужно решить вопрос как можно скорее. Если вас не заинтересует моя запись, боюсь, что она заинтересует передачу "Шестьдесят минут".

Внезапно Тревис увидел, что к нему направляется Карл Риттенхаус.

– Убирайтесь отсюда. Это мой помощник.

– Да я и сам понимаю, что мне тут незачем светиться, – ответил Дюпре, запрыгивая в машину. Риттенхаус подошел, когда Дюпре уже отъехал.

– У вас все в порядке, сенатор? – спросил он, наблюдая, как неизвестный ему автомобиль, набирая скорость, понесся в сторону шоссе.

– Все в порядке, – ответил Тревис, однако его голос заметно дрожал.

– Кто это был?

– Ерунда, Карл. Не стоит обращать внимания.

– Вы уверены?

– Все будет в порядке.

Инцидент насторожил Карла, и, попрощавшись с сенатором, он нацарапал номер "порше" на оборотной стороне одной из своих визитных карточек. Тем временем сенатор Тревис покинул "Уэстмонт". Заехав на тихую боковую улочку, он остановил машину и набрал номер на сотовом телефоне. Его прошиб пот, и пальцы дрожали. Когда ему ответили, Тревис хриплым, срывающимся голосом произнес:

– У нас проблемы.

Двумя годами ранее Аманда защищала Алана Эллиса, банкира, против которого было выдвинуто ложное обвинение в сексуальных приставаниях к ребенку, находящемуся под опекой. В конце концов обвинение оказалось снято, однако банкир за это время потерял работу, жену, дом и большую часть своих сбережений. Аманда поняла, что ее клиент находится на грани самоубийства, поэтому попыталась найти ему психиатра, который был бы одновременно и достаточно компетентным, и способным к сочувствию.

Офис Бена Додсона располагался на противоположной стороне той же улицы, где находилась библиотека, в восьмиэтажном здании, занятом под различные медицинские учреждения. Додсон был худощав, смугл и выглядел значительно моложе своих сорока двух лет. Очки в массивной, несколько старомодной оправе увеличивали и без того крупные голубые глаза психиатра, густые черные волосы Бен отпускал до плеч. Как только Аманда вошла в его уютный кабинет, он встал и одарил ее яркой белозубой улыбкой.

– Очень рад снова с вами встретиться. Как поживает Алан?

– В последний раз, когда я получала о нем сведения, он работал в банке на Род-Айленде, – ответила Аманда, садясь в кресло. – Вы и в самом деле ему очень помогли.

Додсон покачал головой:

– Надеюсь, мне никогда не доведется пережить и десятой доли того, через что пришлось пройти этому бедняге. А что вас привело ко мне? У вас нашелся еще один пациент?

Аманда несколько раз репетировала то, как она будет все рассказывать психиатру. Репетировала у себя дома, по пути к Додсону, но теперь, когда она уже пришла к нему, слова застряли у нее в горле. Додсон заметил, что с Амандой что-то не так, и перестал улыбаться.

– С вами все в порядке?

Аманда не знала, как ответить на вопрос. Она не сумасшедшая, большую часть времени чувствует себя прекрасно. Может быть, она совершила ошибку, придя сюда...

– Глупый вопрос, не так ли? – сказал Додсон. – Если бы с вами все было в порядке, вы бы не пришли сюда. Итак, хотите рассказать мне, что вас тревожит?

Аманда старательно отводила глаза от Додсона.

– Это... это так глупо на самом деле.

– И тем не менее достаточно серьезно, чтобы заставить вас пойти по городу в дождь и в ваш обеденный перерыв. Ну-с, и почему же вы не хотите поведать о своей проблеме?

Аманда подумала о Тоби Бруксе, кошмарах и жутких воспоминаниях. Здесь, в кабинете Додсона, все страхи вдруг показались такими глупыми. Все время от времени чего-то боятся, а у нее-то были основательные причины для страшных снов.

– Я, наверное, отнимаю у вас время...

– У меня в данный момент не так много работы, поэтому пусть это вас не беспокоит.

Аманда почувствовала, как кровь прилила к щекам. В последний раз она испытывала подобное смущение, когда идиотски повела себя на первом судебном заседании.

– Примерно неделю назад я была в... в Молодежной христианской ассоциации. Я занимаюсь плаванием в их бассейне. Ну, в общем, я там плавала, когда ко мне подошел один человек. Он... он был очень красив и примерно моего возраста. Он был очень мил со мной.

Аманда осеклась. Додсон терпеливо ждал, пока она возьмет себя в руки и сможет продолжать.