Нельсон Демилль - Тайны острова Плам

Мы вернулись в вестибюль и остановились перед двумя желтыми дверями. Золлнер сказал Бет:

– Донна ждет вас в раздевалке. Следуйте ее указаниям. Ждем вас у задней двери женской раздевалки. – Золлнер проводил ее глазами до желтой двери. – Джентльмены, пожалуйста, идите за мной.

Мы вошли в мужскую раздевалку, отвратительное помещение оранжевого цвета. Служащий указал нам на открытые шкафчики и белые халаты. В пластиковом мешочке находились бумажное нижнее белье, носки и тапочки из хлопка.

– Пожалуйста, снимите с себя все, включая нижнее белье и драгоценности, – велел Золлнер.

Мы остались в чем мать родила, и мне было невтерпеж рассказать Бет, что Тед Нэш носил ствол тридцать восьмого калибра, который был длиннее его члена.

Увидев рану у меня на груди, Джордж Фостер заметил:

– Еще чуть-чуть и попало бы в самое сердце.

– У меня нет сердца. – Я защелкнул висячий замок на своем шкафчике и поправил нижнее белье.

Доктор Золлнер осмотрел нас и остался доволен:

– Вижу, все готовы. Тогда следуйте за мной, пожалуйста.

– Подождите, – сказал Макс, – разве не надо одевать маски и респираторы?

– Они понадобятся для второй зоны, мистер Максвелл. И возможно, для четвертой, если захотите зайти так далеко. Следуйте за мной.

Мы пошли к задней стенке раздевалки, и Золлнер открыл красную дверь со странным символом, предупреждающим о биологической опасности. Под символом шла надпись "Вторая зона". Я слышал, как вырывается струя воздуха, и Золлнер объясняет:

– Давление сбрасывается до уровня ниже атмосферного. Здесь внутри оно ниже атмосферного на один фунт на каждый квадратный дюйм, так что никакие патогены отсюда не вырвутся.

– Мне бы не хотелось, чтобы такое произошло.

– К тому же фильтры на крыше улавливают мельчайшие частицы из вытягиваемого отсюда воздуха.

Лицо Макса выражало упорный скептицизм, как у человека, который не желает, чтобы хорошие новости нарушали устоявшееся в его голове убеждение – остров Плам равнозначен Тримайлу и Чернобылю, вместе взятым.

Мы вошли в коридор бетонированного блока, Золлнер оглянулся и спросил:

– Где госпожа Пенроуз?

Я поинтересовался:

– Доктор, вы женаты?

– Понимаю. Конечно, ей требуется больше времени, чтобы переодеться.

Наконец из двери с надписью "Женская" вышла Бет, одетая в большой халат и тапочки. Тем не менее она выглядела привлекательно.

Она слышала, как вырывается воздух, и Золлнер объяснил все про давление, предупредив, чтобы все передвигались осторожно и не столкнулись с тележками и стеллажами, загруженными флаконами, бутылками со смертельными вирусами или химикатами.

Золлнер скомандовал:

– Ну что ж, следуйте за мной. Я познакомлю вас со здешним производством, и вы сможете передать друзьям и коллегам, что мы не производим бомбы, начиненные сибирской язвой. – Он рассмеялся. – Пятая зона запретная. Чтобы проникнуть туда, нужно пройти специальные вакцинации и поупражняться в одевании биозащитных костюмов и респираторов. Доступ в подвальный этаж также воспрещен.

– Почему? – спросил я.

– Потому что там мы прячем мертвых инопланетян и нацистских ученых. – Он снова рассмеялся.

Фостер попытался сострить:

– Я думал, что инопланетяне и нацисты находятся в подземных бункерах.

– Нет, мертвые инопланетяне лежат в маяке, – сказал Золлнер. – Мы переселили нацистов из бункеров, когда они начали жаловаться на вампиров.

Все рассмеялись. Юмор в биологически опасной зоне. Надо сочинить рассказ для "Ридерс дайджест".

Пока мы шли, Золлнер рассказывал:

– Появились новые вирусы, вызывающие болезни либо у животных, либо у людей, либо у тех и других. У нас и у животных высших видов нет иммунной реакции на многие из этих смертельных болезней. Сегодняшние антивирусные лекарства не очень эффективны, поэтому ключом к спасению будущих поколений от катастрофы являются вакцины, а ключ к новым вакцинам – генная инженерия.

– О какой катастрофе идет речь? – спросил Макс.

Золлнер продолжал бодро шагать и живо говорить, в то же время раздумывая, как ответить на вопрос.

– Что касается болезней животных, – сказал он, – то может вспыхнуть эпидемия ящура, который способен уничтожить наш скот и лишить миллионы людей средств к существованию. Тогда стоимость другого продовольствия, вероятно, возрастет в четыре раза. Вирус ящура, похоже, самый заразный и опасный, вот почему он привлекает внимание тех, кто занимается подготовкой биологической войны. Эти люди почувствуют себя на седьмом небе в тот день, когда их ученые сумеют генетически создать вирус ящура, заражающий людей. Хуже всего, что некоторые из этих вирусов изменяются без постороннего вмешательства и становятся опасными для человека.

Мы свернули в еще один из многочисленных и, казалось, бесконечных коридоров. Золлнер продолжал читать свою лекцию: – В тысяча девятьсот восемьдесят третьем году, например, в Ланкастере, что в штате Пенсильвания, вспыхнула очень заразная и смертельно опасная эпидемия гриппа. Она унесла семнадцать миллионов жизней. Я имею в виду цыплят. Домашнюю птицу. Но вы видите, куда я клоню. Последняя большая эпидемия гриппа, унесшая многие жизни, вспыхнула в тысяча девятьсот восемнадцатом году. Во всем мире умерло около двадцати миллионов человек, из них пятьсот тысяч в Соединенных Штатах. Вы можете себе представить себе такое сегодня? А вирус восемнадцатого года был не особенно опасный, и, разумеется, люди тогда путешествовали медленнее и не так часто. Сегодня инфекционный вирус может распространиться по всему миру в считанные дни. Хорошая сторона самых опасных вирусов, как эбола, например, состоит в том, что они убивают так быстро, что не успевают вырваться из какой-нибудь африканской деревни, поскольку все живое там исчезает.

– Отсюда отходит паром в час дня? – спросил я.

Золлнер рассмеялся.

– Уже нервничаете? Бояться здесь нечего. Мы очень осторожны. С большим уважением относимся к маленьким вирусам, живущим в этом здании.

Золлнер любил говорить, мое дело – слушать, так что пока все шло прекрасно.

Мы вошли в комнату, которую Золлнер назвал рентгеноскопической лабораторией кристаллографии, и я не собирался спорить с ним.

Женщина склонилась над микроскопом, Золлнер представил ее как доктора Чен, коллегу и хорошего друга Тома и Джуди. Ей было лет тридцать, довольно привлекательна, на мой взгляд, с хвостом перехваченных сзади длинных черных волос. Веди себя хорошо, Кори. Она ученый и намного умнее тебя.

Доктор Чен поздоровалась с нами, оставаясь серьезной. Возможно, она была просто расстроена гибелью своих друзей.

Снова Бет позаботилась о том, чтобы все поняли, что я друг Гордонов и именно по этой причине зарабатываю один доллар в неделю. Люди не любят, когда толпа полицейских засыпает их вопросами, но если один из них общий друг усопших, тогда у вас есть небольшое преимущество. Во всяком случае, мы все были едины в том, что смерть Гордонов – это трагедия, и все говорили о них только хорошее.