Т. Паркер - Безмолвный Джо

Уиллу не стоило бы соваться туда до окончания расследования. У него приятельские отношения с окружным прокурором Филом Дентом – это еще одна причина не пачкать руки, пока идет следствие. Но Уилл представляет в Совете старших инспекторов участок Медины, а победить на этом участке без голосов испаноязычных избирателей и их долларов невозможно. Рано или поздно ему пришлось бы вмешаться, потому что, как учил меня Уилл, политика – это действие.

– Джо, Дженнифер кое-что приготовила для нас. Пока я буду беседовать с Хаимом, положи это в багажник и запри.

– Да, сэр.

Снова бросив взгляд в зеркало заднего обзора – на угловую сапожную мастерскую и расположенный напротив магазин для новобрачных, с манекенами в белоснежных кружевах, – я свернул с бульвара налево. Изучил машины позади нас и людей на тротуаре. В этот вечер я немного нервничал. Что-то висело в воздухе? Возможно. А может, и ничего особенного. Даже за поднятыми стеклами и шелестом кондиционера слышался зажигательный мексиканский ритм, вырывающийся из дискотеки. Кокаиновая полька. Темнолицый мужчина в белой ковбойской шляпе и сапогах остановился на обочине пропустить нашу машину, может, узнав автомобиль Уилла Троны, а может, и нет. Его лицо, будто вырубленное из грецкого ореха, не выражало абсолютно ничего.

Я припарковался на грязной стоянке в тени дерева у черного входа в штаб-квартиру ИАКФ. Выйдя из машины, мы сразу погрузились в приятное тепло. Уилл, одетый, как обычно, в элегантный темный костюм и с кожаным кейсом в руке, направился в офис, но задняя дверь оказалась запертой, и он энергично постучал.

– Открой, Хаим!

Скрипнув, дверь вначале приотворилась, а затем широко распахнулась.

– Ты, как всегда, не оригинален, – произнес Хаим, худой и сутулый молодой мужчина, носивший очки в черепаховой оправе и бежевые брюки на два размера больше. – Стоит расистам взяться за нас, как ты сразу исчезаешь.

– Вот я и вернулся. Давай перейдем к делу, я спешу.

Повернувшись, Медина направился в холл, за ним двинулся Уилл, потом я.

Они зашли в контору, и Хаим, быстрым кивком поздоровавшись со мной, прикрыл за собой дверь. Я привык к такому пренебрежению к моей персоне, так мне даже лучше. С такой физиономией, как у меня, мало приятного, когда люди на тебя пялятся. Одно из первых, чему меня научил Уилл, – люди вовсе не стремятся глазеть на меня, как мне вначале казалось. И еще он добавил, что большинству людей страшно даже взглянуть на меня. Да, Уилл прав. А было это девятнадцать лет назад, когда он взял меня к себе домой.

Миновав несколько дверей, я прошел в холл и осмотрел рабочие помещения. Всего было шесть комнат, в каждой – рабочий стол, телефон, стопки документов и три стула для посетителей. Американский флаг на одной стене и мексиканский – на другой. Туристические и футбольные открытки и всякая прочая чепуха. Тишина. После нашествия окружной прокуратуры – никаких посетителей.

И никаких работников в офисе, кроме Дженнифер, помощницы директора, то есть Хаима.

– Добрый вечер, мисс Авила. – Я приподнял шляпу.

– Мистер Трона. Добрый вечер.

Она подошла, протянув мне руку, и я пожал ее. Авила – черноволосая красавица лет тридцати, дважды разведенная. У нее нежные пальцы, тонкая талия и прямые плечи. Она носит белую мужскую рубашку из хлопка, заправленную в джинсы, и черные ботинки. Несколько месяцев назад Дженнифер сменила губную помаду коричневого кардамонового оттенка на ярко-красную.

– Уилл, должно быть, тоже здесь.

– Он с Хаимом в кабинете.

Рефлексивно взглянув мне за спину, Дженнифер снова вернулась за свой стол. У нее связь с моим боссом. Это одна из многих тайн, о которой, как считается, мне неизвестно. Весь мир полон такими секретами.

Дженнифер сказала:

– Эта вещь для вас стоит около моего стула.

– Спасибо, я прихвачу ее.

Это была большая теннисная сумка с изображением ярко-желтого теннисного мяча.

Я отнес ее к машине и поставил на асфальт, чтобы отключить сигнализацию и открыть багажник. Положив сумку в багажник и прикрыв одеялом, я закрыл багажник и поставил машину на сигнализацию.

Вернувшись в офис, я прихватил в прихожей журнал и устроился на стуле в коридоре рядом с кабинетом Хаима Медины. До меня донеслись его слова:

– Тебе стоит поговорить с Филом Дентом, дружище.

– Я знаю его, но он мне не подчиняется, – ответил Уилл.

– И то верно... эта работа не для тебя, мой... друг...

Мимо меня в облаке тонкого аромата духов проскользнула Дженнифер и без стука заглянула в кабинет.

– Кофе, пиво? Привет, Уилл.

– Кофе, пожалуйста.

Она юркнула назад, не взглянув на меня, а через минуту снова появилась, держа в одной руке две кружки, а в другой – пакет с молоком.

Дженнифер исчезла в кабинете. Уилл что-то пробормотал, и все трое рассмеялись. Дженнифер вышла, прикрыв за собой дверь и взглянув на меня так, будто я только что появился.

– Что-нибудь хотите, мистер Трона?

– Ничего, спасибо. Все нормально.

И она прошагала на свое рабочее место.

Я раскрыл журнал у себя на коленях, но даже не заглянул в него. Моя задача – наблюдать и слушать, а не читать. "Рот на замке, глаза открыты".

С бульвара доносился шум уличного движения. Слышалось жужжание кондиционера. Мимо проехал автомобиль, грохот динамиков которого отозвался в груди. Что-то мне все-таки не нравилось, но я не мог понять, что именно. Может, настроение Уилла? Я часто ловил себя на мысли, что пытаюсь подстроиться под него. Наверное, потому что он – мой приемный отец. Я слышал, как Дженнифер разговаривала с кем-то по телефону. Снова раздался голос Медины:

– Теперь о деньгах с продажи табака, дружище... ровно миллиард плюс то, что ты...

– Это не мой миллиард, а собственность округа, Хаим, – возразил Уилл. – И я не могу принести его тебе в мешке. А девяносто тебя устроят?

– Меня любая помощь устроит. Но что я буду делать, когда и эти деньги кончатся? Сидеть и наблюдать, как все катится к чертям собачьим? Нам нужны средства для работы, Уилл. Они необходимы на организацию профессиональной подготовки, на адвокатов, на питание, дружище. Нам надо...

– О'кей, о'кей. Да, он сейчас здесь, – сказала в телефонную трубку Дженнифер.

– Мы даже не можем ничего предпринять, если какую-нибудь бедную беременную мексиканку задавит машина в квартале от ее дома, – продолжал Медина. – Мы не можем ничего сделать, когда гватемальского мальчишку застрелит полицейский-фашист из Ньюпорт-Бич. Мы похожи на закованных в наручники, которых бросили в воду.

– Очень неприятно, что так получилось, Хаим. Я это прекрасно понимаю.

– Тогда помоги нам найти способ помочь им, Уилл.

Дженнифер положила телефонную трубку, обернулась в мою сторону, но я не поднял глаз от журнала.