Джанет Иванович - Роковая восьмерка

Мы наполовину втащили, наполовину втолкнули его в контору и усадили на стул.

— Похоже на скачку, — сказал он. — Вы видели, как я там кружился? Как в аттракционе ужасов, да? В парке развлечений. Я на всех этих аттракционах катаюсь. Обычное дело. И сижу прямо впереди.

— Правда?

— Ну, нет. Но я подумываю об этом.

— Ну разве он не прелесть, — расчувствовалась Валери. И поцеловала его в пушистую макушку.

— Черт возьми! — заулыбался Альберт. — Вот это да!

Я отклонила предложение Клауна позавтракать, вместо того отправившись в свою залоговую контору.

— Есть что-нибудь новенькое? — спросила я Конни. — А то я вся без НЯСов.

— А что с Бендером?

— Не хочу перебегать дорогу Винни.

— Винни он тоже без надобности, — заметила Конни.

— Не в этом дело, — прокричал Винни из кабинета. — Я занят. У меня дел по горло. И дел поважнее.

— Ага, конечно, — заметила Лула, — так и ищет, как бы занять своего игрунчика.

— Тебе бы лучше достать этого парня, — прокричал мне Винни. — А то потеряю залог на Бендера и, знаешь, не буду в восторге.

— Наверно, с этим Бендером все не просто так, — предположила Лула. — Он один из этих… везучих пьяниц. У него, похоже, прямая связь с боженькой. Ты же знаешь, Бог на стороне слабых и беспомощных.

— Это не боженька защищает Бендера, — крикнул Винни. — Бендер все еще гуляет, потому что я плачу парочке бесполезных дур с сиськами.

— Ладно, отлично, — разозлилась я. — Мы притащим Бендера.

— Мы? — переспросила Лула.

— Ага, ты и я.

— Плавали, знаем, — напомнила Лула. — Говорю же тебе, его Бог хранит. А я не сую нос в дела Господа.

— Я куплю тебе ланч.

— Только сумку возьму, — согласилась тут же напарница.

— Одно только, — обратилась я к Конни. — Мне нужны наручники.

— Никаких больше наручников, — крикнул Винни. — Ты что, думаешь, наручники на деревьях растут?

— Я не могу его привести без наручников.

— Подключи мозги.

— Эй, — сказала Лула, выглядывая в большое переднее окно, — гляньте-ка на эту тачку, которая остановилась рядом с машиной Стефани. Там заяц и медведь. И медведь за рулем.

Мы все вытаращились в окно.

— Ой-ой-ой, что это за штучку заяц только что бросил в машину Стефани? — удивилась Лула.

Раздался звук «бабах», и «Си Ар-Ви» подпрыгнул на несколько фунтов и взорвался.

— А, должно быть, бомба, — догадалась Лула.

Из кабинета выскочил Винни.

— Дерьмо святое, — воскликнул он. — Что это такое?

Он остановился и, разинув рот, уставился на огненный шар перед конторой.

— Да просто еще одна машина Стефани взорвалась, — пояснила Лула. — В нее кинул бомбу большой заяц.

— Поздравляю, — сказал Винни и вернулся в свой кабинет.

Мы с Лулой и Конни переместились на тротуар и стали смотреть, как горит машина. С визгом примчались две «сине-белых», за ними «скорая», и, наконец, на сцене появились две пожарные.

Из одного «сине-белого» вылез Карл Констанца и спросил:

— Кто-нибудь пострадал?

— Нет.

— Хорошо, — успокоился он и расцвел улыбкой. — Тогда я могу насладиться зрелищем. А то пауков и труп на диване я пропустил.

Прискакал напарник Констанцы, Большой Пес.

— Молодец, Стеф, — похвалил он. — А то мы все гадали, когда ты угробишь следующую машину. С трудом уже можем припомнить последний взрыв.

Констанца кивал головой в знак согласия.

— Прошло уже несколько месяцев, — подтвердил он.

Я узрела фигуру Морелли позади пожарной машины. Он вылез из своего пикапа и подошел к нам.

— Господи, — сказал он, глядя на то, что быстро превращалось в обуглившуюся груду покореженного металла.

— Это машина Стефани, — пояснила ему Лула. — В нее кинул бомбу большой заяц.

Морелли усмехнулся и посмотрел на меня:

— Что, правда?

— Лула может подтвердить.

— Я так полагаю, что ты не подумываешь об отпуске, — обратился ко мне Морелли. — Месячишка этак на два во Флориде.

— Я подумаю над этим, — пообещала я ему. — Вот как только притащу Энди Бендера.

Морелли еще раз заухмылялся.

— Мне было бы легче притащить его, будь у меня парочка наручников, — намекнула я.

Морелли сунул руку под толстовку и вытащил наручники. Потом молча вручил мне, не дрогнув в лице.

— Сделай этим наручникам ручкой, — пробубнила позади Лула.

Вообще-то говоря, красный «транс эм» — не очень хороший выбор для слежки. К счастью, с только что обесцвеченными волосами канареечного цвета Лулы и моими густо намазанными тушью ресницами мы выглядели деловыми женщинами, которые вполне сочетались с красным «транс эмом» на улице перед домом Бендера.

— Что сейчас? — спросила Лула. — Есть идеи?

Я направила бинокль на переднее окно Бендера.

— Кажется, там кто-то есть, но я никого не могу разглядеть.

— Мы могли бы позвонить и посмотреть, кто ответит, — предложила Лула. — Только у меня кончились деньги на телефоне, а твой сотик сгорел в машине.

— Полагаю, мы могли бы постучать в дверь.

— Ага. Мне нравится эта идея. Может, он снова начнет в нас стрелять. Я просто мечтала, чтобы меня кто-нибудь сегодня застрелил. Как сегодня встала утром, первым делом так и сказала: «Боже, надеюсь, сегодня схлопочу пулю».

— Он только один раз в меня стрелял.

— Теперь мне гораздо лучше, — съязвила Лула.

— Ладно, а что ты предлагаешь?

— Давай вернемся домой. Говорю тебе, Бог не хочет, чтобы мы достали этого парня. Он даже послал какого-то зайца, чтобы взорвать машину.

— Бог не посылал зайца взорвать мою машину.

— А ты чем объяснишь? Думаешь, каждый день можно увидеть зайца, едущего по улице на машине?

Рывком открыв дверцу, я вылезла из «транс эм». В одной руке наручники, в другой перцовый баллончик.

— Я зла, как черт, — заявила я Луле. — Мне осточертели змеи, пауки и мертвые парни. А сейчас у меня даже нет машины. Я пойду и вытащу этого Бендера. А после того, как закину его жалкую задницу в участок, отправлюсь к «Чеви» и возьму самую большую «маргариту», которую подают в бокалах размером с галлон.

— Ой-ой-ой, — сказала Лула. — Догадываюсь, что ты хочешь, чтобы я пошла с тобой.

Я уже наполовину пересекла двор.

— Все, что хочешь, — заявила я. — Делай все, что хочешь.

Я слышала, как Лула пыхтит позади меня.

— Не дави на меня, — говорила она. — Нечего указывать мне, типа делать, что я хочу, черт возьми. Я уже сказала тебе, что я хочу. Разве кто-то со мной считается? Черт возьми, нет.

Я прошла к двери и подергала ручку. Дверь была закрыта на засов. Я громко постучала, три раза. Ответа не последовало, поэтому я еще три раза вдарила кулаком.

— Открывайте дверь, — закричала я. — Залоговое правоприменение.

Дверь открылась: на пороге появилась жена Бендера.

— Сейчас неподходящее время, — сказала она.