Ирина Шанина - Эвтаназия

Зато Баба-Яга, которую мы очень, очень боялись в детстве, представала в сказках не как злой гений, а как неплохой профессионал, четко выполняющий свои должностные обязанности. Собаки в сказках были сплошь верные друзья, а вот коты… От котов были одни неприятности, а хуже всех был Кот Баюн… Я задержалась на странице с иллюстрацией: огромные желтые глаза, черная встопорщенная шерсть. Размерами этот кот был с амурского тигра, не меньше. Бр-р-р!

Неожиданно мне очень захотелось спать. Я взглянула на часы — ого, уже половина третьего. Я запомнила номер страницы, положила книгу на тумбочку и выключила лампу.

Весь следующий день я провела в прогулках по территории и посещениях ресторана. Несколько раз в обеденный зал заглядывала Евдокия. Увидев меня, начинала кривить рожу; мне было плевать, поэтому я в ответ мило улыбалась и махала ей рукой. Она делала вид, что не замечает моих приветствий, и быстро уходила, а у меня всякий раз падала вилка или опрокидывался стакан. Вот такая закономерность. Я даже тихонько посмеялась по этому поводу.

Так прошли два дня. Я дочитала книгу и даже отнесла ее обратно в библиотеку, где еще раз сравнила иллюстрацию со схемой эвакуации при пожаре. Сходство было поразительное.

Девица с ресепшн тихо меня ненавидела. Я в ответ на это не меньше трех раз в день интересовалась, не привезли ли, часом, мои покрышки. И каждый раз, услышав в ответ «Нет, не привезли», громко возмущалась дисциплиной и уровнем сервиса, обязательно добавляя, что «лучше бы я деньги заплатила, чем за бесплатно вот так мучиться». Девица скрипела зубами и мысленно, надо полагать, желала мне проколоть покрышки где-нибудь в лесу, причем ночью. И чтобы рядом никого не было… ну разве что кроме стаи голодных волков. В субботу во второй половине дня мне в номер позвонил Булат.

— Ваши колеса привезли, — официально произнес он, из чего я сделала вывод, что разговор прослушивается.

— Очень хорошо, — раздраженно ответила я. — Надеюсь, их уже поставили?

— Скоро, — пообещал Булат. — Вы подходите к стоянке вместе с вещами.

— Иду, — ответила я и повесила трубку.

Когда я доплелась до стоянки (в правой руке сумка, в левой — контейнер с Султаном, за поясом «пернач»), Булат прикручивал последнее колесо.

— Вот, — он вытер руки тряпочкой, — теперь можно ехать.

— Спасибо.

Я дернула ручку, машина была заперта. Ах да, ключи с документами у охранников. Я поставила контейнер с Султаном на крышу «тойоты» и пошла к будке дежурного.

— Мне, пожалуйста, документы вон от той машины…

Охранник удивленно посмотрел на меня:

— Мы не имеем права вас выпускать. Нужно письменное распоряжение Евдокии Петровны.

— Что за бред! — заорала я, выплескивая в крике свой непонятно откуда появившийся страх. — Немедленно отдайте мне мои ключи и документы на мою машину!

— А машина не ваша, — лениво процедил охранник. — Вы по доверенности, к тому же от руки написанной. Откуда я знаю, может, вы ее угнали. Нет уж, идите к Евдокии Петровне, если она разрешит вас выпустить, выпущу…

— А если не разрешит?

— Не выпущу. — И он широко улыбнулся, как будто сказал что-то очень смешное.

Я вышла, громко хлопнув дверью. Булат ждал меня около машины.

— Что-то не так? — спросил он.

Я порылась в кошельке, вытащила деньги и протянула их ему.

— Что это? — удивился он. — Зачем?

— Затем, что если сейчас охранник за нами наблюдает, то ему будет понятно, почему ты здесь задержался — хотел получить деньги за работу.

Булат кивнул и взял протянутую купюру.

— Они тебя не выпускают, — констатировал он, убирая купюру в карман рубашки.

— Говорят, что нужно разрешение Евдокии Петровны.

— Сколько сейчас времени? — перебил меня Булат.

Я бросила взгляд на запястье:

— Без десяти девять, а что?

— Заход солнца сегодня… — Булат прикрыл глаза и задумался, — …в двадцать один час семь минут. У нас осталось семнадцать минут. Быстро, пошли…

Он взял у меня сумку, я схватила контейнер с Султаном, и мы направились к административному корпусу.

— Мы к Евдокии за разрешением? — решила уточнить я.

— Не будет никакого разрешения, — усмехнулся Булат. — Ты не поняла? Они по ее приказу просто тянут время. Не знаю, что в тебе такое, но чем-то ты для них опасна. По крайней мере, по какой-то причине они не могут убрать тебя, как остальных. А вот сегодня после захода солнца вполне могут попытаться.

— Да что сегодня за день такой особенный?! — взмутилась я. — Ты второй раз уже намекаешь, что сегодня может произойти нечто ужасное. Уж если начал, говори до конца.

— Ты ж почти три дня сказки штудировала, — бросил он на бегу.

— Ага! Только там про праздник Первомая ничего не было, — парировала я.

— Было, — буркнул Булат. — Он просто по-другому назывался. И праздновать его начинают в ночь с тридцатого на первое. Веселый такой праздник… Все танцевать летят на гору.

Заморгали и зажглись фонари — верная примета, что солнце скоро окончательно спрячется за горизонтом.

— Сколько времени? — неожиданно повторил он свой вопрос.

— Без семи минут… — начала было я.

— Надо торопиться, у нас не больше четырнадцати минут.

Я хотела спросить почему, но Булат неожиданно свернул с главной аллеи на боковую. Здесь с освещением было не так хорошо, как на главной, — его попросту не было. Видимо, предполагалось, что после захода солнца сюда никто не будет ходить. Я подняла голову. Где-то высоко в небе появились первые звезды и полупрозрачная луна. Булат быстро шел впереди, я по мере сил старалась не отставать. Султан затаился в своем контейнере.

Неожиданно мне пришло в голову, что по сути я о Булате знаю очень мало. Да, почитай, почти ничего. Допустим… Допустим, что Алексей сказал правду и этот неприятный «Город солнца» действительно Центр добровольной эвтаназии. Что дальше? Эта деятельность не запрещена законом, несмотря на многолетние дебаты в Думе. И последнее голосование показало, что депутаты практически единогласно поддерживают право человека на добровольный уход из жизни.

Персонал здесь, конечно, не из приятных — это не те люди, которых хочется пригласить на свой день рождения, но такую ситуацию тоже можно объяснить. Помнится, в одной из публикаций сотрудников подобных центров назвали «санитарами общества». По аналогии с санитарами леса — волками. Где вы видели приятных волков? Разве что в мультфильме про Маугли.

Я чуть замедлила шаг и посмотрела на часы. Ровно девять. До так пока и не озвученного ужаса осталось семь минут. Думаем дальше…

Евдокия — тетя неглупая, не в раз, но сообразила, что я сюда не помирать приехала, а попала, можно сказать, по ошибке. И приказала мне уехать. И я бы уехала, если бы вот этот человек, который сейчас ведет меня в неосвещенное и безлюдное место, не проколол мне шины. И тут я догадалась!