Су Винтер - Зеленая ваза

Был один из тех прекрасных солнечных дней, которые бывают в начале лета. Они лежали в траве под деревьями, ее взор был устремлен вверх, на листву, в которой играли солнечные блики.

— Ах, эта волшебная зелень листвы… этот чудесный цвет! — сказала она.

Он взглянул на нее и, немного подумав, ответил:

— Не столько красива, сколько важна. Зеленые листья содержат хлорофилл, который абсорбирует радиоактивное излучение из воздуха. Так деревья защищают нас от вредных излучений. О пользе растений можно говорить бесконечно!

Он был биолог.

— Ну вот, именно сейчас я бы меньше всего хотела узнать об этом, — вздохнула она. — Неужели ты не понимаешь, я только любовалась деревьями, цветами, наслаждалась самим мгновеньем!

— Ты смотришь на мир с позиции твоей профессии, — возразил он. — Почему же мне нельзя делать то же самое?

— Да нет же! — воскликнула она. — Я высказала лишь то, что чувствовала в тот момент.

— Твои ощущения неотделимы от твоей профессии, не так ли? — философски заметил он. — И у меня точно так же. Только ты мечтательница, а я ученый.

Она была художницей, увлекающейся натурой, с богатым воображением. Он был ученый, в жизни, как и в науке, опирался на логику и факты. Они жили в двух абсолютно разных мирах, и каждый из них, научившись восхищаться миром другого, все же не сумел постичь его до конца.

— Даже в эту минуту тебе нужна защита от радиоактивного излучения солнца, — сказал он.

— Хотя бы в эту минуту почувствуй красоту! — сказала она.

Спустя год он познакомился с молодой преподавательницей университета, читавшей лекции по биологии. Они поняли друг друга с полуслова, почувствовали родственность душ с первого взгляда.

Мир художницы вдруг перестал его очаровывать. Она была слишком далека от него. Теперь он хотел идти своей дорогой. Отдаться без остатка любимому делу, не будучи одиноким — с этой женщиной это было так просто!

Он бросил ее внезапно, без объяснений. Неожиданно перестал звонить, приходить. Эта стало для нее потрясением. Не зная об измене, она скорее интуитивно почувствовала: все, конец. Начав следить за ним, поняла: их отношения уже давно были обречены.

Она почувствовала себя обманутой. Боль разочарования охватила ее. Она словно упала с небес на землю.

И снова наступило лето. И вот она уже одна пошла к тем самым деревьям, и по дороге туда ей казалось: он будто бы был рядом, как и тогда. Она лежала в тени, всматриваясь в зелень листвы. Только сейчас она поняла, что потеряла его навсегда; только сейчас осознала это полностью. И почувствовала, как безудержная ненависть охватила ее.

«Я убью его…» — прошептала она. Непроизвольно ее мысли снова и снова возвращались к разговору с ним год назад.

«Зеленые листья поглощают радиоактивное солнечное излучение. И биологическая система деревьев обезвреживает его», — сказал он тогда. Боже, как это не важно! И какое ей дело до того, была ли она тогда облучена или нет. Его все равно больше не было здесь. И что вообще могло интересовать ее в этой жизни без него, заполненной лишь оставшимся ей одиночеством?

«Я убью его», — сказала она еще раз и почувствовала, что это стало единственной целью, способной еще наполнить ее жизнь смыслом. И поймав себя на этой мысли, она испугалась.

Потом ей снова пришел на ум тот разговор, те слова, произнесенные им в тени деревьев. Это воспоминание было последнее, что ее связывало с ним.

Его всегда интересовала сущность вещей, а не их эстетическая сторона, которую она ценила превыше всего.

И вот она попыталась мыслить его образом, влекомая смутным стремлением хотя бы на секунду побыть ученым-изобретателем и открыть что-нибудь такое, что ему не удалось и что она могла бы использовать против него. Главное, чтобы он не смог догадаться об этом. Она смотрела, не отрываясь, на листву, в которой искрились солнечные лучи. Игра света и тени в зелени цвета, мелькающие блики солнца в листве пленили ее. Так она пролежала долгое время, пока не поднялась и холодно не произнесла: «Я убью тебя».

Немногим позже она начала лепить большую вазу. Все свои несбывшиеся мечты, всю свою любовь облекла художница в форму, и ваза стала произведением искусства. Она покрыла выпуклую поверхность тонким орнаментом, по центру которого располагались крошечные параболические зеркала. Из всей палитры цветов художница выбрала только один — сочный темно-зеленый. Она раскрасила вазу этим цветом и обожгла ее.

Его комната выходила на южную сторону. На небольшой журнальный столик, в центр освещаемой солнцем поверхности она поставила свою большую красивую вазу. Ее рельефная форма и искрящийся изумрудный цвет придали комнате новую своеобразную прелесть.

— Это тебе на прощанье, — сказала она.

Он поцеловал ее. Его тронуло, что она может быть так добра. «Она удивительный человек», — подумал он.

«Он умрет», — подумала она.

Зеленая ваза стояла на столе, отражая солнечные лучи, что обильным потоком падали в комнату. Строгая деловая обстановка кабинета терялась рядом с этой исключительной формой, завладевшей пространством и притягивающей взгляд.

— Необыкновенно прекрасное творение, — сказал он. — Как тебе только не жаль его просто так подарить!

— Идея пришла ко мне под теми деревьями, — сказала она, — последний раз я ходила туда уже одна. То лето было так прекрасно! Пусть эта ваза послужит воспоминанием.

— Прости меня, — сказал он.

— Знаешь что, — улыбнулась она, — голубые шторы сюда не подходят. Купи себе зеленые, желательно такого же цвета, как и ваза. Это сделало бы ее еще эффектней.

Он не обратил внимания на двойной смысл фразы и пообещал исполнить ее просьбу, голубые шторы тут же разонравились ему. И вот неделей позже в комнате висели зеленые шторы. Если солнце светило слишком ярко, он задергивал их. Мягко приглушенный изумрудный свет струился в комнату, и ваза начинала призрачно мерцать. Изысканный узор вбирал проникающий свет и отдавал его тонкими светлыми лучами назад, рисуя странные знаки на стене. Когда же он сидел за своим рабочим столом, эти лучи будто находили его и окутывали тонко сотканной зеленой шелковой паутиной. Иногда лучи ослепляли его на секунду. Тогда он отвлекался от своих книг и подолгу смотрел на зеленую вазу, освещающую его комнату таинственным светом. Смотрел на ее правильную форму, на изысканный, искрящийся тысячей маленьких зеркал узор. Зеленая ваза надолго приковывала его взгляд, и он не мог этого объяснить, но она с ее загадочным светом вызывала в нем беспокойство, временами даже страх, вынуждающий его убрать вазу из поля зрения. Иногда ему чудилось, будто он находится во власти таинственной вазы, будто она оказывает на него постоянное давление.