Светлана Алешина - Тухлое дело

— А все из-за денег, все из-за денег, — подхватил Константин Викентьевич. — Что вы хотите, Лариса Викторовна, в наше время могут убить и за три рубля, не говоря уже о сотнях долларов. В жестокое время живем, жестокое и беспощадное…

Лариса кивала головой, думая о своем, потом сказала:

— Я еще раз благодарю вас, Константин Викентьевич, за информацию. И все-таки настаиваю на том, чтобы вы приняли от меня эту скромную плату. — Она решительно расстегнула сумочку и, положив стодолларовую купюру на край контейнера, зашагала прочь.

Возвращаясь домой, она размышляла над тем, что ей удалось выяснить. Во-первых, было совершено ограбление банка. Во-вторых, Алексей Лучников — об этом говорили факты — стал обладателем крупной суммы денег.

Отсюда напрашивался вывод, что это ограбление именно он и совершил. Во всяком случае, приложил к нему руку. Действовал он, конечно же, не один. И когда деньги были у него в руках, появляются люди, которые хотят эти деньги отнять. Неизвестно, как они там договаривались и договаривались ли вообще, но факт остается фактом — деньги они поделить не смогли, и за Алексеем возникла погоня.

В итоге «дипломат» с деньгами перекочевывает к преследователям, а Алексей исчезает. Деньги тоже. А их ищут многие: вице-президент «Тара-банка» Матвеев, покойный ныне Старчиков, сама Лариса и Олег Колесников. В том, что Олег Витальевич был в курсе всего, Лариса не сомневалась.

Первым был убит Лучников, за ним Старчиков. Последним взорвали Колесникова. Ларисе уже было ясно, что именно эта троица и участвовала в ограблении. Неясно было только то, где находятся деньги.

У нее уже путались мысли от усталости, и она решила как следует обдумать все и сопоставить факты завтра, поговорив предварительно с Карташовым.

«Правда, всего я ему рассказывать не буду, — решила она про себя. — Он, по всей видимости, так и подозревает Маринку, поэтому нужно вести себя поосторожнее».

Лариса быстро вела машину по направлению к своему дому. Через некоторое время она подсознательно ощутила какой-то внутренний дискомфорт. Посмотрев в боковое зеркало, она увидела белый «Опель», который следовал за ней.

«Похоже, у меня развивается мания преследования, — усмехнулась она про себя. — Нервы явно требуется подлечить».

Но, движимая неким чувством тревоги, Лариса свернула в переулок, чтобы добраться до дома другой дорогой. Она тут же увидела, что «Опель» плавно повернул в тот же переулок.

— Та-а-ак, — протянула она. — Это начинает меня утомлять своим однообразием.

Резко надавив на педаль акселератора, Лариса стремительно стала уходить вперед. Однако она заметила, что и «Опель» прибавил скорость. Лариса свернула в другой переулок, проехала через двор и, увидев, что «Опель» на время потерялся, въехала в проход между выстроенными во дворе гаражами и остановилась. «Опель» промчался через арку проходного двора, Лариса быстро выехала из своего укрытия и, развернувшись, поехала в обратную сторону.

Она гнала машину на предельной скорости и буквально через пять минут долетела до своего дома. Быстро поставив «Вольво» в гараж, Лариса поднялась к себе.

Войдя в квартиру, она сразу пошла в Настину комнату. Дочь, конечно же, еще не спала. Увидев мать, она сняла наушники и улыбнулась:

— Я ждала тебя вчера, но ты не пришла. Я решила сегодня дождаться тебя, во сколько бы ты ни приехала, — проговорила она, спрыгивая с кровати.

— Я прошу у тебя прощения, что так получилось. Я сегодня больше никуда не поеду, и мы с тобой весь вечер проведем вместе, — обнимая дочку, виновато сказала Лариса. — Только, может, чаю попьем?

Она заварила чай и принесла в комнату Насти чашки. Присев прямо на Настину кровать, Лариса пила чай и слушала рассказы дочери — обычные, в общем-то, истории, характерные для девочки ее возраста.

Сидя с ногами на кровати, Лариса чувствовала себя подругой — ровесницей Насти.

Просидели они так до глубокой ночи. Потом, увидев, что у дочери просто слипаются глаза, Лариса и сама почувствовала, что вот-вот отключится прямо здесь, и сказала:

— Ну, пожалуй, пора спать. Если, конечно, у тебя больше нет в запасе ничего интересного.

— Нет, мамочка, я уже все тебе рассказала, — зевая, ответила Настя. — Спасибо тебе большое!

— Ну что ты! — Лариса почувствовала укол совести из-за того, что дочь говорит ей спасибо за то, что она просто обязана делать. — И знай, что я готова выслушать тебя в любой момент, какие бы дела на мне ни висели.

— Ты сейчас очень загружена, мама? — серьезно спросила Настя.

— Не более, чем обычно, — целуя дочь в щеку, сказала Лариса и вышла из комнаты.

Лежа в кровати, Лариса вдруг вспомнила о Карташове, с которым так опрометчиво испортила отношения. Сейчас она уже жалела об этом и чувствовала свою вину.

«Нужно будет непременно позвонить ему завтра и помириться, — подумала она. — В конце концов его помощь в расследовании мне просто необходима».

Лариса призналась себе, что ее встревожила погоня за ней «Опеля», явившаяся для нее полной неожиданностью. Она лежала, положив руку под голову, и думала над тем, кого еще могла заинтересовать ее персона.

«Это явно не люди Матвеева, — думала она. — Это было бы уж полным идиотизмом. Но кто же еще вклинился в это дело? Старчиков убит, Колесников взорвался… Кстати! Я совсем об этом забыла. Естественно же, что Колесникову помогли взорваться. Вполне возможно, что этот человек — или люди — видели меня, поэтому и следят теперь. Но вот кто они? Начав с желания избавить свою подругу от слежки, я сама теперь стала предметом охоты. И делать мне ничего не остается, как искать помощи у Карташова».

Из коридора послышалось звяканье ключей.

«Ну вот, любимый муж вернулся», — подумала Лариса с раздражением и отвернулась к стене.

Через пару минут дверь в ее спальню тихонько отворилась, и послышались неуверенные шаги. Лариса крепче зажмурила глаза. Котов присел на край кровати и положил ей руку на плечо. Она не пошевелилась. Евгений еще некоторое время посидел, потом вздохнул и, погладив Ларису по волосам и обдав ее запахом перегара, вышел из комнаты.

«Ну слава богу, не стал докучать мне хотя бы сейчас своими разговорами», — подумала Лариса и вернулась к своим мыслям, прерванным появлением мужа.

Приняв решение непременно позвонить Карташову сразу же, как проснется, Лариса наконец-то уснула.

Однако, проснувшись утром, она первым делом позвонила не капитану, а Городову, с которым тоже испортила в последнее время отношения.

— Привет, Дмитрий Степанович, — как ни в чем не бывало проговорила Лариса в трубку. — Как себя чувствуешь?

— Благодарю вас, прекрасно, — сухо отчеканил тот, но не удержался и добавил: — Чего и вам желаю.