Марина Серова - Бог велел делиться

— Они совсем недавно познакомились, уже после того как он уехал из Самары, — пояснила я.

Анжела сделала глубокую затяжку и наконец заговорила:

— Ну… Понимаете, я-то что могу сказать? Действительно, нехорошая история, я сама не в восторге от того, что когда-то устроилась работать в эту самую «Корону». Но почему понадобилось убивать Сергея? Он-то здесь при чем? Даже если Артем Николаевич и кинул своих кредиторов, а соответственно, и нас, то зачем ему или этим самым кредиторам разбираться с Сергеем? Он просто один из нас, обычный рядовой сотрудник. Он также пострадал, как и мы. Я, например, до сих пор не могу найти приличное место.

— Что же, кроме Березникова, все были рядовыми? Вас там и было-то четыре человека, — недоверчиво заметила я.

— Ну… Нет, — подумав, ответила Анжела. — Андрей Голубков считался как бы заместителем Артема Николаевича. Возможно, он и был в курсе дел своего шефа. А мы с Сергеем, так сказать, среднее звено.

Анжела помолчала, потом, поймав мой пристальный взгляд, ответила не менее пристальным и, усмехнувшись, сказала:

— Я вижу в ваших глазах немой вопрос и сразу хочу на него ответить. Я действительно была просто средним звеном. Так сказать, обычного во многих конторах момента… ну, связи с шефом, неформальных отношений… ничего такого не было. Я выполняла обязанности секретарши и отчасти наблюдала за девочками, которые занимались у нас отчетностью.

— А кто был бухгалтером?

— Голубков, — ответила Байкалова. — Вот он и был фигурой, наиболее приближенной к Артему Николаевичу.

— Кстати, вот о нем давайте и поговорим поподробнее, — попросила я. — Что он за человек, что за отношения были между ним и Березниковым и чем можно объяснить его последующее поведение, весьма, на мой взгляд, странное. Я слышала, что он поднял некий бунт? Кстати, у вас дома.

Анжела нахмурилась и взяла вторую сигарету.

— Да, — со вздохом проговорила она, тряхнув волосами. — К сожалению, был такой случай. И я, знаете ли, не могу этого объяснить с разумной точки зрения. Голубков явился ко мне поздно вечером, ни с того ни с сего. Его визит был тем более странен, что раньше Андрей вообще никогда не был у меня дома. Он даже не знал моего адреса, хотя это, конечно, не проблема — в бухгалтерии есть документы…

— И что он от вас хотел?

— Вот это мне тоже непонятно, — еще протяжнее вздохнула Анжела. — Мне даже вспоминать это неприятно. Особенно если учесть, чем все закончилось. Хотя… Понять, наверное, можно. Дело в том, что Андрей всегда был неуравновешенным человеком. Хотя почему был? Наверняка и сейчас таковым остался, — оговорилась она. — Если, конечно, не подлечился. У них с Артемом Николаевичем, кстати, часто возникали конфликты на этой почве. У нас поговаривали даже… — Анжела невольно понизила голос, хотя мы с ней находились в квартире вдвоем, — что у него проблемы с психикой и он якобы состоит на учете в психоневрологическом диспансере. Это, кстати, потом подтвердилось, когда его забрали из моей квартиры.

— Вот как? — притворно удивилась я, зная об этом со слов молодого лейтенанта, но решив на всякий случай не показывать вида. — Почему же тогда Артем Николаевич держал такого человека у себя в заместителях? И как вообще Голубков попал в вашу фирму? — Я озвучила те вопросы, которые Владимир Викторович риторически задавал во время нашей с ним беседы.

— Дело в том, что они с Березниковым давно знакомы, — пояснила Анжела.

— Друзья юности, что ли? — уточнила я.

Анжела замялась.

— Ну, как бы друзья, — неуверенно проговорила она. — Хотя дружескими их отношения я бы не назвала. Казалось, что они дружат только по причине многолетнего знакомства, а так… Не было между ними того, что входит в понятие «дружба». Как бы это вам объяснить? — воскликнула она и схватила еще одну сигарету. — Начнем опять же с разногласий между ними, приводящих к постоянным конфликтам. Казалось, что какой вопрос ни возьми — у них будет различное мнение. Конечно, люди с разными взглядами могут дружить, но я все время чувствовала некую неприязнь между ними… Вернее, исходящую больше от Голубкова. Березников же, кажется, искренне считал Андрея другом.

— А на какой почве возникали конфликты? — прямо спросила я.

— Точно я вам сказать не могу, поскольку дела они обсуждали за закрытыми дверями. Но Голубков частенько вылетал из кабинета Артема Николаевича злым и раздраженным. Бегал по приемной, бурчал что-то недовольное… Когда же Артем Николаевич куда-нибудь уезжал, Андрей часто начинал кричать, что из-за него мы топчемся на месте и прозябаем в нищете, хотя здесь он явно грешил против истины: мы вовсе не нищенствовали, наоборот, дела шли хорошо. И зарплату сотрудники получали довольно высокую. А Голубков все равно чем-то постоянно был недоволен.

— А как реагировал на это Березников?

— Да никак, — пожала плечами Анжела. — Он, видимо, давно привык к манерам и выходкам своего заместителя, поэтому воспринимал их спокойно и снисходительно, как неизбежное.

— А чем же Голубков был выгоден Березникову? Почему он все-таки взял его на работу? Неужели только на почве давнего знакомства?

— Нет, конечно, — подумав, ответила Анжела. — Андрей обладал потрясающим предпринимательским чутьем, он всегда понимал, какая сделка выгодна, а какая нет. И еще — он за версту интуитивно чувствовал мошенников и авантюристов. Возможно, потому, что в нем самом есть подобная жилка. Он склонен к авантюрам. А Артем Николаевич — нет. Он осторожный человек. К тому же Андрей мог так ловко повести беседу при заключении сделки, что добивался самых выгодных условий. За это Артем Николаевич его очень ценил.

— А Артем Николаевич полностью посвящал его во все свои дела?

— Вот этого я тоже не могу сказать, — покачала головой Анжела. — Я же говорю, что они такие вещи обсуждали у себя в кабинете.

— Я имела в виду, не обстояло ли дело так, что Березников был лишь формальным руководителем, а главную роль в вашей фирме играл именно Голубков? — пояснила свой вопрос я.

— Ну, нет! — решительно не согласилась Анжела. — Такого просто не могло быть, это всем было видно! Потому так и злился порой Голубков, что Артем Николаевич сам принимал решения, и эти решения часто противоречили желаниям Голубкова.

— То есть Голубков метил на место своего шефа?

Анжела снова задумалась.

— Смотря как это рассматривать, — наконец сказала она. — В мыслях — наверное, да, метил. Но чтобы пытаться подставить Артема Николаевича или еще что-то против него совершить — нет, не могу такого сказать.

— То есть, насколько я смогла представить себе вашего шефа, Анжела, он был человеком спокойным, уравновешенным, уважающим закон, можно сказать, порядочным и заботливым по отношению к своим сотрудникам? — подвела я черту под образом Березникова.