Марина Рощина - Прощай, мафия!

— Думаю, ей заплатили.

— Кто?

— Возможно, Мика.

— Какой еще Мика? — насторожился Зотов.

— Не какой, а какая. Та самая, которой Андреади завещал все свое имущество. Кстати, София, ты не знаешь, кто бы это мог быть? Если Андреади и правда завещал ей свои деньги, она очень близкий ему человек.

— Нет, я не знаю никакой Мики, — покачала головой София. — И ни разу не слышала о ней от Андреади. Ты уверена, что правильно расслышала имя?

— Еще бы! — отозвалась Старцева. — Инга попросила кофе. Ну, я и принесла ей чашку. Скворцова как раз по телефону разговаривала. Вопила в трубку так, что слышно было даже в соседнем павильоне. Я своими ушами слышала, как она орала: «Мне нужно срочно найти Мику! Эта сука ни копейки из моих денег не получит». Инга, мол, еще не решила, что дешевле — убить Мику или аннулировать завещание. Насколько я поняла, завещание не было оформлено как полагается, это была просто фраза, где говорилось о Мике, и еще рисунок.

— А что за рисунок? — поинтересовался Зотов.

— Да, что за рисунок? — повторила София.

— Кажется, бабочка. Или что-то вроде этого.

— Бабочка? — встрепенулась София. И легкая паника промелькнула в ее глазах.

— Да. Тебе это о чем-то говорит? — тут же вцепилась в нее Старцева.

— Нет. То есть да. То есть нет, потому что это не имеет никакого отношения к завещанию Андреади, — путано объяснялась София. — Вспомнилось кое-что, но, может быть, я ошибаюсь. А с чего ты вообще взяла, что Мика имеет отношение к пожару? — не очень ловко повернула она разговор на другие рельсы.

— Вот именно, — поддакнул Зотов. — Если тебе так уж хочется сделать из Мики козла отпущения, нужно было обвинить ее в убийстве Андреади, а вовсе не в поджоге мастерской.

— Может, именно этого она и добивалась, организовывая пожар, — предположила Старцева.

— Чего «этого»? — одновременно спросили Зотов и София.

— Его смерти.

— Как это?

— Вы что, никогда не слышали об «эффекте бабочки»? — с изумлением спросила Старцева, хотя сама узнала о нем пару недель назад. — Говорят, что взмах крыла бабочки в одном полушарии земного шара может привести к тайфуну в другом. Мика наняла Ингу устроить пожар, а дальше события покатились как снежный ком. И в итоге привели к самоубийству Андреади. Как ни крути, а больше всех от его смерти выиграла Мика. Я не знаю, кто такая эта Мика и кем она приходится Андреади. Но она чертовски хитра, это точно. И очень хорошо знает Андреади. Допустим, она решила завладеть состоянием модельера. И что она делает? Зная, что Андреади, как и все творческие люди, обладает тонкой, подвижной психикой и склонен к суициду, создает условия, способные подтолкнуть его к роковому шагу. С помощью Инги Скворцовой она устраивает пожар в мастерской. Коллекция погибла. Какой удар для Андреади! Он уже в состоянии близком к самоубийству. Затем появляется разгромная статья, которая деморализует модельера…

— И Василиса, компаньонка Андреади, — вставила София, — тоже чуть не убила его из-за сгоревшей коллекции. Она считала, что кто-то ему отомстил. А у нее накрывалась сделка с Пауло Лучано, итальянским бизнесменом.

— И это была последняя капля! — воскликнула Старцева. Она впервые в жизни слышала о бизнесмене Лучано, но факт его существования не только не противоречил, но и отчасти поддерживал ее версию. — Андреади не выдерживает давления со всех сторон и кончает жизнь самоубийством. Затем Мика подбрасывает фальшивую записку-завещание, и дело сделано. Графологическая экспертиза, конечно, заметит разницу между настоящим почерком Андреади и подделкой, но может списать это на тяжелое психологическое состояние модельера. Мика ликует. Ее цель достигнута. Но тут выясняется, что незадолго до смерти Андреади женился на давней любовнице Инге Скворцовой. Вдова элементарно может признать завещание недействительным, и плакали тогда Микины денежки. И она принимает решение убить Ингу. Ну, как вам моя версия? — обратилась Аня к слушателям.

— Притянута за уши, — заявил Зотов.

— На все сто процентов, — поддержала его София. — Во-первых, Андреади не обладал тонкой и подвижной психикой, равно как и склонностью к самоубийству. Он обожал жизнь во всех ее проявлениях и очень боялся умереть. А во-вторых…

— А во-вторых, — продолжил Зотов, — коллекция Андреади вовсе не сгорела. Андреади успел ее перепрятать. И если он знал, что его коллекция цела и невредима, какого черта ему впадать в депрессию?

— Я думаю, что коллекция сгорела, — заявила Старцева. — Эта статья, что Андреади все знал и заранее ее спрятал, — чистой воды туфтец. Я сама работаю в газете, все эти штучки знаю. Статью заказали с одной только целью: заманить людей на последний показ Андреади и распродать содержимое всех его сундуков и запасников.

— Это правда? — в упор спросил Зотов Софию. Только теперь он понял, что означали ее мучения с карандашом и бумагой, да и странный жест, когда он спросил ее о месте, где спрятана коллекция.

— Это правда. Хотя и неправда, — как обычно, начала метаться София. — То есть статью действительно заказали. Только под видом последней коллекции Андреади планировали представить мою коллекцию. Меня Василиса уговорила, — добавила София извиняющимся тоном. — Но дело в том, что коллекция и на самом деле не сгорела. И поняла я это только сейчас.

— Не сгорела? Почему ты так решила? — спросила Старцева.

— Из-за того рисунка. Из-за бабочки. После пожара я копалась на пепелище — думала, может, что-то уцелело. Нашла несколько полурасплавленных стразов, кусочки кожи и брошь в виде бабочки, сложившей крылья. Ну, ту самую, которую потом нашли на пляже. Но дело в том, что это было платье из первой коллекции Андреади, почему-то оно не продалось. Хотя это было великолепное платье… В тот день его наконец-то купили. И оно лежало у меня на столе в мастерской. А потом исчезло. Я думаю, в ту ночь в мастерской для маскировки сожгли все нераспроданные вещи Андреади, а настоящую коллекцию похитили. Боже, какое счастье! — вдруг воскликнула она.

— Почему счастье? — не поняла Старцева.

— Потому что есть шанс ее найти! Потому что я не могу придумать новую коллекцию. Потому что боюсь подвести Василису и ее итальянца, которому пообещала, что показ состоится в срок. Нужно просто найти коллекцию, и мы все будем спасены. — Тут София зачем-то посмотрела на Зотова, у которого от ее взгляда неприятно засосало под ложечкой.

Неужели знает? — ужаснулся Зотов и прикинул, чем ему грозит разоблачение.

А Старцева подумала, что кража коллекции и отсутствие у Андреади тонкой и подвижной психики, равно как и склонности к самоубийству, нисколько не разрушают ее первоначальную версию, только слегка ее видоизменяют.