Валерий Горшков - Поздняя исповедь

– Не было, – пожал плечами Вован. – Только баксы, штука девятьсот, немного рублей и электронная записная книжка без кнопок, типа блокнота. Ну, еще косметика… и пачка прокладок с крылышками! – громко гоготнул явно довольный собой ублюдок. – Течка, поди, у биксы. Я как раз люблю это дело. Ее трахаешь, она орет, кровищи – море! Кайф!

– Извращенец, – без толики осуждения спокойно констатировал очкарик.

– Тащи сюда компьютер, – нахмурил выпуклый высокий лоб трескоед Ярри. – Посмотрим…

– Ага, – губастый пошарил в «девятке» и принес оттуда сумочку Алены. Протянул чухонцу. – Деньги я, понятное дело, забрал, остальное все тут.

– Не слабо, штука девятьсот на карманные расходы! – подал голос очкарик. – Богатенькая, выходит, девочка… Папа, поди, барыга упакованный.

Закусив сигаретный фильтр зубами и молча взяв у Вована дорогую кожаную сумочку, блондин, морщась от дыма, быстро просмотрел содержимое, извлек портативный компьютер, небрежно отшвырнул сумку в угол и исподлобья взглянул на скованную ужасом, поджавшую ноги к груди Алену.

– Горло простудила, говоришь? – тихо пробормотал Ярри, умело активизировал компьютер, извлек из паза в корпусе пластиковый стек и несколькими точечными уколами в жидкокристаллический экран вошел в первый попавшийся файл. Прочитал текст, фыркнул и посмотрел сначала на подельников, а потом и на пленницу совсем иными глазами.

– Она не простужена, – заявил чухонец тоном прокурора. – Она немая по жизни. Как рыба.

– Да ну?! – вылупил зенки Вован. – Так это вообще ништяк! Рот можно не затыкать, кричать все равно не станет. Только будет, как корова, му-му! Ха-ха-ха!

– Идеальная жена, – поддержал амбала скрививший тонкие бесцветные губы очкарик. – Повезло бы какому-нибудь прибашленному мудаку, оторви он себе такую аппетитную ляльку. И посмотреть есть на что, и потрогать, а язык на замке. Да, видно, не судьба… – вздохнул мерзко-печально, разведя руками. – Как тебя хоть зовут, деточка? Скажи дядям, пожалуйста. А то, слышь, не очень мне нравятся эти французские штучки – трахать девушку, даже не спросив имени.

Ярри пристально посмотрел на Алену. Поколебавшись, дочь Тихого взглядом указала на записную книжку.

– Коча, а ну-ка развяжи ей руки, – приказал финн амбалу. Вован поспешно сунул руку в карман линялых джинсов, достал швейцарский перочинный нож со множеством прибамбасов, оголил лезвие, ухватил за плечо и рывком поднял застонавшую и зажмурившую глаза от боли девушку на ноги, развернул спиной к себе и полоснул острой как бритва, сверкающей сталью по стягивавшим запястья капроновым кольцам. Путы упали на мокрый бетон. Вован снова развернул Алену лицом к себе и, с ходу наградив третьей по счету звонкой пощечиной, толкнул кулаком в грудь, припечатав к стене.

– Если твой мохнатый сейф уже вскрыли, то через часик мы с тобой сладко поиграем, киска! – приблизив мясистые губы к самому лицу Алены, брызгая слюной и дыша вонючим ртом, жарко прошептал Вован. – А сейчас крапай, как сказано! Имя, фамилия, адрес, кто шнурки. Быстро, бля!

Отморозок смачно харкнул на пол. Сохраняющий невозмутимую маску «спортсмен» Ярри без лишних слов протянул дрожащей девушке компьютер.

Алена медленно растерла розовые рубцы на запястьях, осторожно взяла из рук нелюдя свой блокнот и принялась сначала не спеша, а потом все быстрее и быстрее покрывать экран мелким каллиграфическим почерком. Закончив, с вызывающим видом сунула под нос финну. От взгляда чухонца не ускользнула перемена, происшедшая с потенциальной порнорабыней. Схватив компьютер, Ярри принялся быстро читать нацарапанный взбодрившейся девчонкой убористый текст.

Брови чухонца с первых же секунд плавно поползли вверх, по сторонам вздернутого, похожего на свиной пятачок розового носа пролегли глубокие складки. Дыхание участилось.

– Ни хера себе лялька, – чуть растерянно пробормотал Артур, как двоечник на контрольной заглядывая в монитор через плечо Ярри. – Я знаю, кто такой Тихий. Серьезный дедушка. Во, бля, вляпались…

– При чем здесь Тихий?! – заметно дрогнувшим голосом буркнул Вован, отпихнул подельника и взглянул на экран. Когда до громилы дошла суть написанного пленницей, он тихо присвистнул и тупо уставился на Алену.

В глазах девчонки плескалась смешанная со страхом лютая ненависть.

– Че таблом стрекочешь, овца малолетняя?! – скрипя зубами, процедил отморозок. – Теперь тебя точно кончать придется, усекла?! Бритвой по горлу – и привет братве!

Застывший каменным изваянием чухонец, явно игравший в этом мерзком трио первую скрипку, опустил компьютер-блокнот и вдруг широко улыбнулся, демонстрируя ровные белоснежные зубы.

– А мне ведь плевать, кто твой папа, – Ярри умышленно коверкал русские слова. – Кино, которое я снимаю, в совке никто не увидит. Слишком дорогое удовольствие для быдла. Так что выбирай. Если согласишься сниматься добровольно, тогда, обещаю, отношение к тебе будет человеческое. А нет… все произойдет так, как сказал Коча. Только не надейся, что умрешь сразу. Прежде чем пристрелить и закопать, мы накачаем тебя наркотой и все равно снимем на видео. В самом гнусном виде. Под козлом или собакой. Ты въехала, беби?

– Куда она, на хер, денется с подводной лодки?! – рассмеялся Вован, демонстративно почесав в бугром выпирающем паху всей пятерней. – Через месяц ежедневных пиздюлей будет с заглотом брать и восьмерочкой подмахивать, как Тереза Орловски. Я, бля, гарантирую!

Алена заплакала, уронив лицо в ладони. Не в силах стоять на ватных ногах, медленно осела на корточки, прислонившись спиной к кирпичной стене гаража. Плечи ее подрагивали в такт рыданиям, все тело бил озноб.

Призрачная надежда на то, что одно лишь имя отца, известного в криминальном мире Петербурга авторитета, охладит пыл похитивших ее гнусных подонков, устроивших здесь, вдали от мегаполиса, студию по производству порнофильмов, растаяла как дым. Надеяться на помощь со стороны глупо. Все. Тупик. Прогулялась. Вдохнула воздуха свободы. До кровавых соплей, полной грудью…

Господи, ну почему ей так не везет?! Кого она хоть однажды обидела, кому причинила зло?! Неужели ее короткая, и без того малорадостная жизнь закончится здесь, в потных лапах похотливых извергов, которых и людьми– то назвать язык не поворачивается?! Как нелепо и как мерзко…

Нет, никогда! Ведь должен, обязательно должен быть выход! Отец не раз повторял: обратной дороги нет только из гроба. А ему, старому, битому волку, можно верить…

Сейчас самое главное – это оттянуть время, молнией пронеслось в сознании Алены. Обнадежить тварей, пообещать, сделать вид, что ради спасения жизни она согласна на любую низость. Порно так порно. Небольшая фора у нее все же есть, ведь регулярные женские дела только вчера начались. Но главное – она девственница. Если потребуется, пусть убедятся, скоты проклятые! Ее будут готовить, беречь для главного первого дубля! А значит, у нее есть время, есть совсем крохотный, максимум – один на миллион, но все-таки шанс на спасение. На побег.