Валерий Горшков - Личный выбор

Но, возможно, она ожидала совсем другого человека – откуда ей, собственно, знать о маршруте его красной «Субару»?

Так или иначе, разворачиваться посреди улицы, в запрещенном для подобного маневра месте, из-за каких-то смутных подозрений выглядело довольно глупо, и Сергей продолжил движение вперед.

Девушка в красном плаще тут же подняла руку.

Конечно, такая молодая особа со столь выразительной внешностью не могла не привлечь внимания мужчин, в том числе и тех, кто сидел за рулем. К девушке с поднятой рукой мгновенно выстроилась длинная очередь, причем в основном из престижных иномарок.

Но Ирина нервическими движениями руки давала понять, чтобы они проезжали дальше.

В принципе для сохранения душевного спокойствия по газам мог бы ударить и Сергей Северов. Тем более что он не воспринимал Ирину Сосновскую как юную привлекательную женщину. Из его памяти еще не выветрилось ее, попросту говоря, блядское поведение на базе киднеперов. Да и вообще у Северова сложилось мнение о Сосновской как о шальной шалаве, избалованной папенькиными наворованными денежками.

Тем не менее какое-то неясное ему самому чувство заставило Сергея нажать на тормоз, а не на акселератор.

Он открыл переднюю дверцу, и Ирина тут же оказалась в салоне.

– Ты как меня выследила? – вместо приветствия довольно хмуро осведомился Ворон.

– Вы часто проезжаете по этой трассе, – пожала она плечами.

«Эта девица выглядит сметливей всех питерских сыскарей», – не без удивления отметил он. А еще Северов отметил ее крайне встревоженный и даже несчастный вид.

– Что-то еще случилось?

Тут произошло неожиданное: Ирина разрыдалась, повиснув у Сергея на плече – ему с трудом удалось удержать управление машиной.

Он дал девушке время выплакаться, потом успокаивающе погладил ее по разбросанным по упругим плечам волосам.

– Ну-ну! Будет хныкать. Безвыходных ситуаций, как известно, не бывает. Итак, в чем дело?

– Пошли, братва, – поднимаясь из-за стола, сухо сказал Чахлый, с ходу взяв руководство свежеиспеченной бригадой в свои руки. – Сейчас мы этого лоха обдерем, как сраного, пикнуть не успеет, как придет звездец!..

– Когда привяжем к дереву, нужно не забыть обоссать, – глубокомысленно наморщив единственную извилину в крохотном, гладком, как колено, мозгу, с серьезным лицом заявил подельникам Бита, когда вся троица, покинув кафе, спряталась в ожидании жертвы за полуоткрытыми металлическими воротами арки, ведущей в глубину двора. – Так всегда крутые делают, я в кино видел… Типа имели мы тебя, петух!

– Все, замолчите! – прошипел Чахлый, выхватывая из-за пояса черный револьвер и осторожно выглядывая в переулок. – Он вышел. Так… Ключи с брелком достал! Вперед, гасим!

Выждав, пока «Тойота», открываясь после нажатия на кнопку брелка, моргнет габаритными огнями, Чахлый пулей выскочил из утопающей в тени арки, в два прыжка преодолел отделяющее его от мужика расстояние и взмахнул револьвером, метя в лысоватый затылок…

Услышав у себя за спиной торопливый топот, хозяин роскошной иномарки, внешне очень смахивающий на преуспевающего адвоката, суетливо обернулся, глаза его на мгновение встретились с кровожадным взглядом оказавшегося рядом бритого парня с перекошенной рожей, и он, отчетливо увидев занесенный над ним пистолет, попытался защититься от удара рукой. Но все-таки опоздал…

Тяжелая стальная ручка тупо врезалась в висок над его левым ухом. В раскалывающейся пополам голове бедолаги словно взорвалась чудовищно яркая световая граната, а потом сознание заволокло липким туманом, и вокруг наступила полная тишина…

– Хватайте его, живо! – Ловко вырвав из руки грузно оседающего на скользкий асфальт мужика ключи от машины и подождав, пока тяжелую ношу подхватят под руки и поволокут к заднему сиденью Бита с Доцентом, Чахлый быстро сунул револьвер в карман, распахнул водительскую дверь и прыгнул за руль, нервно тыркая ключом в замок зажигания.

Попал. Мотор, как и положено крутой тачке, неслышно завелся с полоборота, стрелки приборов плавно поползли вверх.

– Быстрее, мать вашу! – обернувшись через плечо, заполошно крикнул Чахлый.

Его лицо и спина были мокрыми от пота, руки мелко дрожали. Кинув взгляд на рычаг незнакомой автоматической коробки передач, он интуитивно двинул его в положение «драйв» и, как выяснилось, не ошибся. «Тойота» плавно тронулась с места. Противно зашуршали царапающие асфальт каблуками ботинки застрявшего в задней двери лоха.

– Вот падло! – Доцент торопливо нагнулся, схватил ноги мужика, рывком задрал их кверху, громко хлопнув дверью. – Порядок, гони!

Взвизгнув резиной, автомобиль сорвался с места и, обдав грязной водой из лужи ошалело застывшую у тротуара старуху с собачкой, с ревом полетел вперед, к виднеющемуся впереди каналу Грибоедова.

– Ну что я говорил, а?! – радостно орал во все горло Чахлый, судорожно вцепившись в «баранку». – Даже не пикнул, терпила! Посмотрите, что у него в карманах!..

– Э-э, да тут целый капитал! – достав из пиджака валяющегося в ногах мужика бумажник и раскрыв его, присвистнул Бита. – Ни фига себе! Штука двести баксов и две с половиной штуки в рублях! Плюс телефончик цивильный, «Нокиа»! Во повезло…

– То ли еще будет, – властным тоном непререкаемого «крестного отца» глухо профыркал быстро успокоившийся и уверенно ведущий машину по городу Чахлый. – Не пройдет месяца, и мы будем трахать сучек из «Невского Паласа» в ванне с шампанским, а при одном упоминании нашей команды все остальные быки будут мочиться от страха! Вспомните мои слова, пацаны…

– Кажется, я придумал, как нам называться! – весело и возбужденно воскликнул Бита, хлопнув себя ладонью по лбу. – Пионеры! Прикольно, да?!

– А что, ништяк, – довольно гоготнув и тягуче сплюнув на лежащего под ногами пленника, сказал Доцент. – Хорошо запоминается и с понтом. Ты как, Родик?

– В кайф! – кивнул, злодейски ощерившись, Чахлый. – Теперь мы – Пионеры! Скоро о нас узнает весь Питер!

Роковой выстрел на секунду очнувшегося, лежащего в жидкой вонючей грязи у подъезда торговца «дурью» по кличке Гоблин, до сих пор звучал в раскалывающейся от звона в ушах голове капитана.

Все было кончено. После того как яркими желтыми пятнами стали одно за другим вспыхивать окна, выходящие в погруженный в темноту ночи узкий двор-колодец, а надрывный, истерический женский голос пронзительно заверещал, будя тех, кто еще не проснулся: «Убили! Убили!», опер Валера Дреев из питерского УБНОНа понял, что случилось непоправимое. За похищенный у наркодилеров килограммовый пакет кокаина пришлось заплатить страшную, чудовищную цену – жизнь друга! И он был бессилен повернуть время вспять хотя бы на десять секунд.