Владимир Алмаметов - Карта «ФЕНИКС»

В зале, где располагались операционные комнаты, были сделаны помещения, для таких любителей наблюдать, как Людвиг Романов. Добредя до своего любимого «места в кинотеатре», он попросил, чтобы ему принесли кофе. В одной с ним комнате, мог находиться только его второй партнер, которого сейчас не было, но который был выше и главнее самого Людвига, по крайней мере, так думали все, в том числе и сам Романов.

В операционной номер один, уже все было готово для проведения операции. Там на двух кушетках, лежали женщины, которые еще совсем недавно, находились в кабинете Романова. Рядом с ними производили разные действия, огромное количество специалистов. Им вкалывали препараты, для того, чтобы разные органы функционировали нормально, в процессе проведения всех действий. На данный этаж не пускали никого, кроме служебного персонала и самих пациентов, с кем нужно было работать. Сделано это было для того, чтобы в последний момент, глядя на своих родственников, кто-нибудь не изменил решения и не соскочил с операционного стола. К слову говоря, этот этаж напоминал какую-то камеру, где было чуть холодновато, для того, чтобы вредные бактерии не могли спокойно жить в тепле, а также, для того, чтобы хоть как-то отвлечь пациентов от мыслей про операцию. Как и в обычных больницах, здесь ярко светила огромная лампа, в глаза тем, кто лежал на операционном столе. Также, чтобы пациенты не отвлекались на тех, кто смотрит на них извне, были сделаны специальные стекла, которые дают возможность видеть снаружи то, что происходило внутри, но не наоборот.

Те, кто видел пациенток, могли бы сказать о них, что обе испытывали огромное волнение. Мало кто может сказать, что творилось за этим волнением, на самом деле. Разумеется, что одной не хотелось отдавать своего ребенка, непонятно кому, а также сделать так, чтобы он был жив, вторую же интересовало только свое здоровье и возможность жить дальше, несмотря на все эти душевные переживания, которые были ей не свойственны. Очень сложно расставаться с кусочком себя, к которому так уже успеваешь привязаться, но здесь даже осудить ее никто не может, потому что жизнь – одна, а детей можно родить – сколько угодно.

Делая последние приготовления, врач подошел к двери, где было единственное маленькое окошечко и посмотрел в него. Это действие означало то, что все готово и по сигналу Людвига Романова, они могли бы начинать проведение операций. Ассистент, который находился за окошком, вышел из помещения и направился в комнатку, где был Людвиг. Проинформировав Романова о готовности, он получил утвердительный кивок и передал это, уже самому врачу, посредством такого же способа – взгляда через маленькое окошечко.

В операционной начали шевелиться все находившиеся там врачи. На каждую пациентку, было отведено определенное количество людей. Обе команды, для начала, ввели в организмы обеих женщин снотворное, но оно оставляло пациентов в сознании и в то же время, они ничего не помнили и не чувствовали. Отмечу, что данная формула, была разработана, специально для случаев, когда требуется, чтобы организм думал, что он находиться в сознании. Через пару минут, обе женщины, начали закрывать глаза, но, как могли, сопротивлялись этому, а в конечном итоге, все-таки уснули. Доктора начали активно перебирать все инструменты и только красный цвет, который оставался на бинтах и ватах, говорил о том, что уже ничего было нельзя отменить. Не вдаваясь в подробности, необходимо было извлечь ребенка из организма беременной женщины, затем пересадить его в организм богатой так, чтобы все удачно прижилось и сам плод выжил. С первой задачей, по извлечению ребенка, врачи справлялись очень долго и старались делать все очень и очень аккуратно, чтобы ничего не повредить, иначе, они понимали, каких огромных денег, может лишиться каждый из них.

Когда ребенка уже собирались отделить от прежнего организма, что его вынашивал, врач обратил внимание на снимки, которые были сделаны обеими пациентками, еще раз и вспомнил маленькую особенность, которая показалась ему странной. Дело было в том, что из-за особенностей строения тела беременной женщины, существовал риск, если отделить сам плод, от сердца, то он мог не выжить. Он снова посмотрел на окошко, где был ассистент и сделал знак, чтобы тот подготовился и вышел в операционную. Через несколько мгновений, ассистент уже находился в одной комнате с врачом.

– Скажи Людвигу, что операцию сделать невозможно, потому что, либо мы будем надеяться на удачу, либо пересадим все сердце целиком, вместе с плодом, при этом, неизвестно, приживется ли оно в новом организме. – Проинформировал врач, своего помощника.

Словно ошпаренный, ассистент вылетел из операционной и побежал к комнате, где сидел Людвиг. Зайдя туда, он увидел, как Романов пил кофе.

– Простите, что отрываю, но вам просили передать, что существует риск из-за особенностей строения организма беременной женщины… – Он не успел договорить, как его перебил Романов.

– Ах ты, черт возьми, совсем забыл, надо записывать, в следующий раз! Что же делать? – Он думал несколько минут, а потом, словно его чем-то стукнули по голове, произнес – Да ей-то уже какая разница, все равно мы не собирались оставлять ее в живых, поэтому пересаживайте, вместе с сердцем!

Ошарашенный такой простотой Романова, ассистент застыл на некоторое время на одном месте, а затем, придя в себя, побежал в операционный блок, где через окошечко, показал врачу, жест скрепленных рук, который означал, что нужно пересаживать и сердце, и плод. Глубоко вздохнув, врач произнес, для всех, кто был вокруг беременной женщины:

– Сердце тоже пересаживаем!

Теперь, врачам предстояла трудная задача, как сделать так, чтобы поместить в организм сердце, вместе с плодом, при этом, не разделяя их. Необходимо было полностью разрезать грудную клетку богатой женщины, с последующим разрезом живота, при этом, не задев, ничего, что относилось к болезни, из-за которой делалась такая операция.

Находясь в своей комнате для наблюдений, Людвиг, отметил для себя, как он полагал, очень удачное стечение обстоятельств. В его голове связалось то, что теперь, можно было без труда, оставить ребенка с новой матерью, при этом, объяснив, что пересадка сердца была необходима, для жизни малыша, а значит и для ее лечения, соответственно, если она хочет жить, то должна выносить ребенка и родить его, чтобы все было естественно. Он очень гордился собой, когда наступали такие моменты.

Тем временем, в операционной уже пересаживали и сердце, и ребенка, в новый организм. Все руки врачей, были кроваво-красными и только, меняли инструменты, которые подавали помощники. Вколов огромное количество каких-то препаратов, в организм богатой женщины и наблюдая за ее жизненными показателями на экране мониторов, врачи очень аккуратно, вживляли сначала сердце, а затем и плод. Про вторую женщину, все уже забыли, потому что главный врач, поставил в известность о том, какая судьба для нее подготовлена Людвигом и его партнером.