Оливер Пётч - Заговор Людвига

– Бисмарку это понемногу надоедает, – продолжал тихим голосом Дюркхайм. – Если Бавария выйдет из состава империи, то мечты о сплоченном немецком отечестве так и останутся мечтами. Бисмарк давно подумывает о том, чтобы усадить на престол Луитпольда. Но на пути у него, конечно же, стоит Людвиг…

Последние слова зловеще повисли в воздухе. Мне стало зябко в тонком халате.

– Хотя возможно, что фон Штрелиц должен лишь разведать обстановку в Мюнхене, – прошептал Дюркхайм. – В любом случае мы должны быть осторожны.

– Что вы предлагаете?

Граф бросил на меня задумчивый взгляд.

– Как думаете, вам по силам проследить за этим фон Штрелицем? – спросил он.

– Мне? – Я почувствовал, как кровь схлынула с моего лица. – Но я не жандарм и не комиссар, я всего лишь врач. Не думаю…

– Теодор, прошу вас! – впервые в жизни Дюркхайм назвал меня по имени. – Мне больше некому довериться! Служба внутренних дел во главе с Файлитчем давно отвернулась от короля. В полиции, скорее всего, тоже полно доносчиков. Нужно выяснить, что задумывает Бисмарк, – и прежде, чем об этом узнают противники Людвига! – Тут по лицу его скользнула улыбка. – Кроме того, будучи простым ассистентом, вы обладаете одним неоспоримым преимуществом. Никто не заподозрит в вас баварского агента с секретной миссией.

– Что ж, замечательно, – шепнул я. – И как вы себе это представляете?

Дюркхайм вкратце изложил мне свой замысел. Король между тем декламировал османское стихотворение прошлого столетия. Некоторые из слуг в тюрбанах уже тихо похрапывали.

VOYPIJPUM

Спустя две недели я стоял, в черном плаще, в цилиндре и с кнутом в руках, на главном вокзале Мюнхена и дожидался четырехчасового поезда из Берлина. Граф Дюркхайм выяснил через своих осведомителей в службе внутренних дел, что фон Штрелиц прибудет в Мюнхен под именем Альфонса Шмидта. В министерстве агенту пообещали предоставить экипаж с кучером. Дюркхайму стоило немалых трудов, чтобы выяснить, кто из перевозчиков взялся за это дело. Когда же он все-таки преуспел, хватило пятидесяти марок, чтобы посадить на место кучера своего человека.

То есть меня.

На лбу у меня выступили капельки пота, и причиной тому был не только душный сентябрьский день. Я все ждал, что ко мне подбегут жандармы и возьмут под стражу, распознав мой незатейливый камуфляж. Но мои опасения были напрасны. Поезд со свистом подошел к платформе, распахнулись двери вагонов, и начали выходить пассажиры из Берлина, Аугсбурга и Нюрнберга. В большинстве своем это были деловитые на вид мужчины средних лет, в аккуратных котелках и дорогих костюмах, у отворотов которых блестели золотые цепочки часов. Были среди пассажиров и немногочисленные женщины: в пышных платьях с турнюрами и искусно расшитых шляпках, они изящно вертели в руках зонтики, пока худые, неухоженные носильщики возились с их внушительным багажом.

Я узнал фон Штрелица по худощавой фигуре, высокому цилиндру и аккуратно подстриженным бакенбардам. Накануне Дюркхайм показал мне фотографию прусского агента. В одной руке он держал небольшой чемодан, в другой – трость. Его плащ развевался, отчего фон Штрелиц на краткий миг стал похож на большую летучую мышь. Он огляделся в поисках обещанного экипажа.

– Господин фон Шт… – начал было я, но вовремя опомнился и громким голосом окликнул господина Шмидта.

Фон Штрелиц повернулся ко мне, и в первый миг мне показалось, будто он видит меня насквозь. Агент окинул меня взглядом и задумчиво подкрутил черные усы.

– Вы и есть тот самый кучер, которого мне обещали? – спросил он властным голосом.

Я усердно закивал.

– Я и есть, сударь. Я и есть. – Как перед выходом на сцену, волнение вдруг прошло, стоило мне вступить в свою роль. – Если вы господин Шмидт из Берлина, то я и есть ваш кучер, господин. К вашим услугам.

Я коснулся своего цилиндра и обозначил легкий поклон.

– Позвольте ваш чемодан, – я показал на небольшой чемодан в его руке, но агент лишь покачал головой.

– Он останется при мне. Езжайте сначала на Максимилианштрассе. Нужно будет забрать оттуда кое-кого.

– Как прикажете, сударь.

Между тем мы вышли из здания вокзала, расположенного недалеко от города. Всюду сновали извозчики и носильщики, предлагая свои услуги. Маленький мальчик продавал горячие, ароматные крендельки из ящика на колесах, размером больше самого продавца. Фон Штрелиц брезгливо отмахивался от малолетних попрошаек и следовал за мной к тому месту, где я оставил свой экипаж.

– Поспешите, пожалуйста, – проворчал агент, забираясь внутрь. – Господин, которого нам следует забрать, не привык ждать.

Я щелкнул кнутом и взмолился, чтобы лошадь меня послушалась. Я довольно сносно держался в седле, и несколько раз мне даже доводилось управлять повозкой. Но править тяжелым экипажем по оживленным улицам Мюнхена – это совсем другое.

Лошадь заржала и тронулась с места. Мы проехали Карловы ворота, за которыми, собственно, и начинался город. Дети со смехом перебегали улицу и собирали конские яблоки, старый слепой солдат клюкой нащупывал дорогу. Навстречу то и дело проносились другие экипажи, едва не касаясь моих дрожек. За последние десятилетия Мюнхен разросся до настоящей метрополии, и толкотня на улицах была соответствующая. Я щелкал кнутом и как мог пытался скрыть свою неуверенность. Однако в душе я проклинал Дюркхайма за его идею выдать меня за кучера и таким образом узнать о планах прусского агента.

– Поворачиваем на Максимилианштрассе, – сообщил я чуть громче, чем следовало. – Вы только взгляните на эти великолепные здания! Шедевры архитектуры, ради которых король Максимилиан Второй в годы своего правления…

– Помолчите ради бога, вы, идиот, – проворчал фон Штрелиц. – Если мне понадобится экскурсовод, я куплю «Бедекера» [17] Карл Бедекер (1801–1859) – немецкий издатель, основавший в 1827 г. в Кобленце издательство путеводителей по разным городам и странам. . Остановите вон там.

Я покорно кивнул и остановил лошадь у роскошного министерского здания. Из дверей то и дело выходили господа в цилиндрах и с толстыми портфелями. Фон Штрелиц приподнял занавеску и выглянул из окна. Потом вдруг махнул рукой, и к нашему экипажу приблизился благородный пожилой господин с моноклем и пышными бакенбардами.

Когда я узнал его, у меня едва не остановилось сердце. Это был не кто иной, как секретарь Генрих Пфаффингер, правая рука Иоганна фон Лутца, председателя совета министров Баварии! Пфаффингер не раз видел меня при короле. Я надвинул цилиндр на лоб и молил пресвятую Деву Марию, чтобы он не узнал меня.

Но Пфаффингер даже не посмотрел в мою сторону. Он направился сразу к фон Штрелицу, и тот открыл перед ним дверь. Секретарь кивнул в знак приветствия и влез внутрь.