Николай Свечин - Фартовый город

– А кого назначили на его место? – поинтересовался Лыков, записывая фамилию в блокнот.

– Коллежского асессора Липко. Но и он фигура временная, до появления подходящего человека. Так-то опытный, службу знает, все вроде бы при нем. Но как вчерашний строевик скажу: нет у Петра Ивановича командной жилки. Там, где надо надавить, потребовать, он иногда теряется.

– И с кем мне говорить?

– С ним говорить, с Липко. Петр Иванович хотя бы может держать кадр в руках.

– А по-настоящему с кем иметь дело?

– С заведывающим сыскной частью.

– У вас есть сыскная часть? – удивился командированный.

– Создали в прошлом году, – пояснил хозяин кабинета. – Драчевский успел выбить деньги из МВД.

– А кто там главный?

– Коллежский регистратор Блажков.

Алексей Николаевич помолчал, обдумывая услышанное. Коллежский регистратор – низший чин в Табели о рангах. Такому трудно отдавать приказания по полиции. Но в провинции это повсеместно: сплошь и рядом классные должности занимают люди, не имеющие чина.

– И как он?

Градоначальник убежденно заявил:

– Этот человек – на своем месте. Храбрый, опытный, давно ловит жулье и знает все отрепье в лицо.

– И всего лишь коллежский регистратор, – не удержался от упрека Лыков.

– Что поделать, – развел руками Зворыкин. – Сами знаете, как у нас идет производство. Нет образования – нет и чина. А у Якова Николаевича только реальное училище. И хотя дело он знает как никто другой, сидит в четырнадцатом классе.

– И вы ничего не пытались сделать? Сейчас на образование повсюду смотрят сквозь пальцы…

Полковник ответил с раздражением:

– Я подавал представление министру – вычеркнул. Орден святого Станислава третьей степени за участие в подавлении восстания дали, а следующий чин – нет.

– Погляжу на вашего Блажкова в деле. И, если он так хорош, как вы говорите, толкну. А директор департамента поддержит, он понимает, что главное – деловые качества человека, а не его формуляр.

– Это было бы очень хорошо, – сдержанно ответил Зворыкин, видимо, не сильно доверяя словам гостя.

– Ну, Иван Николаевич, не буду больше вас отвлекать. Телефонируйте, пожалуйста, этому… Липко. И пусть вызовет Блажкова. Мне часто придется взаимодействовать с сыщиками, лучше сразу познакомиться. Месяц у вас просижу, чем смогу – помогу. А по итогам отдельно встретимся. Рапорт мой вы увидите самым первым. Что не так – обсудим.

– Благодарю, – ответил полковник, снимая трубку телефонного аппарата. – Возьмите мой экипаж и езжайте в полицейское управление на Скобелевскую сорок один, вас там будут ждать.

Новоиспеченный полицмейстер Ростова и Нахичевани Липко встретил ревизора почтительно. Видимо, шеф дал соответствующие указания. Не успели они сесть за стол, как явился начальник сыскной части Блажков.

– Ваше высокоблагородие! Разрешите представиться… – доложил он по-военному.

Питерец протянул ему руку:

– Здравствуйте, Яков Николаевич. А меня зовут Алексей Николаевич Лыков, я коллежский советник, чиновник особых поручений Департамента полиции. Приехал к вам с ревизией уголовного делопроизводства. Ну, не только уголовного, но преимущественно… Только что вышел от полковника Зворыкина, он сказал, что по криминальным делам надо говорить именно с вами. Господа, позвольте начать?

Ростовцы сели, заинтригованные.

– Министр внутренних дел гофмейстер Столыпин разослал по всей стране ревизоров. Я один из них. Наша задача – сделать своего рода моментальную съемку, обзор, как обстоят дела после подавления открытых форм мятежа. С этой целью ревизоры будут изучать криминальную и политическую обстановку, давать оценку действиям властей на местах…

Липко заволновался и сразу попробовал перевести стрелки:

– Ежели речь о мятеже, то надо в первую очередь посмотреть на действия жандармской полиции. Мы, общая полиция, у них были на подхвате. Что нам велели, то и делали.

– Разумеется, я проверю и их тоже. Но начать решил с вас.

Блажков слушал разговор со спокойным безразличием. Он сразу понравился питерцу: неброский, смотрит внимательно, по-сыщицки; движения уверенные, неспешные.

– Бюрократ я еще тот, – продолжил Лыков, – бумажки перекладывать не люблю. Предпочитаю заниматься чем-то более живым. Например, посмотрю, как у вас обстоят дела с негласной агентурой. Еще мне интересны процент раскрываемости, учет вещественных доказательств, состояние картотеки, количество дел, возвращенных прокуратурой для повторного дознания…

Полицмейстер уже откровенно заерзал на стуле, а заведывающий сыскной частью оставался невозмутимым.

– Для начала попросил бы вас, господа, обрисовать криминальную обстановку в городах. Я правильно понимаю, что полицейское управление одно на оба города?

– Правильно, – кивнул Блажков.

– А как так вышло, что их у вас два в ряд?

Коллежский регистратор хмыкнул и покосился на начальство:

– Кто будет докладывать, Петр Иванович, вы или я?

– Давай ты, тебе лучше знать.

Главный сыщик кивнул и вынул из кармана пачку исписанных листов.

– Вам по бумажке, Алексей Николаевич, или как?

– Смотря что в бумажке.

– Там статистика.

– Статистику посмотрю обязательно, это интересно. Но сначала послушаю вас. Начните своими словами. Если чего-то не пойму, то спрошу.

– Ясно. Значитца, так…

– Я сперва объясню, почему у нас на два города одно полицейское управление, – начал Блажков.

– Извольте. Какое хоть между ними расстояние?

– Две версты.

– И стоило турусы разводить? Почему их не объединят в один?

– Так сложилось исторически. Ростов вырос вокруг военной крепости святого Дмитрия Ростовского. А Нахичевань – это место, куда переселили из Крыма армян, еще в конце восемнадцатого века. Русские взяли Крым и обнаружили там угнетаемое православное население. А конкретно, греков с армянами. Греки подсуетились и первые попросили царицу Екатерину переселить их в пределы России. Армяне следом. Вот им и выделили землю под охраной крепости.

– А почему Нахичевань? – продолжил расспросы питерец. – Есть же такой город на Кавказе.

– В то время он еще был под турками. В честь него и назвали наше поселение. А в тысяча восемьсот двадцать восьмом году, как отбили ту, настоящую, у османов, стало в России две Нахичевани. Спустя десять лет, чтобы не путаться, у нашей изменили название, и сделалась она Нахичевань-на-Дону.

– И это целый самостоятельный город?

– Вполне. Там своя городская Дума, своя управа, бюджет, земля. Только полиция общая. В нашем управлении семь участков: четыре в самом Ростове, пятый за речкой, в Затемерницком поселении, а еще два – в Нахичевани. Полицмейстер один на всех.