Марина Белова - Слезы нильского крокодила

Легче противодействовать началу, чем вмешиваться в конце. Об этом надо всегда помнить, прежде чем сказать окончательное «да». Как только я увидела это скопление людей, яро ненавидящих друг друга, сразу поняла: мои благие намерения помочь подруге тщетны. Увы, нельзя отмотать все назад — поезд ушел, вернее, белый теплоход уплыл, а вместе с ним и мечты о беспечном отдыхе.

Мертвое тело нашла изрядно выпившая пассажирка. Она брела в одиночестве по палубе, и ей хотелось продолжения вечера. Подслеповатые глаза искали того, кто бы мог составить ей компанию. Проблема знакомства не волновала. Всего-то остановить и элементарно спросить: «Который час?» Или: «Где все?» Или: «Не скажите ли, завтра экскурсии будут?» Часы показывали половину четвертого утра. В это время палуба была пуста. В баре стихла музыка. Кое-где даже выключили иллюминацию, дабы яркий свет не мешал отдыхать пассажирам круизного судна «Рамзес».

Дама шла по деревянному настилу, ее голову кружил хмель и обдувал ветер. Она пошатывалась и, чтобы не упасть за борт, цеплялась за поручни. Как назло, никто не попадался навстречу.

И вот — о радость! Она не одна! — кто-то лежал в шезлонге в просторном белом одеянии. Женщина это или мужчина — не разобрать. Не так давно закончилась вечеринка в арабском стиле. Женские костюмы были в дефиците, поэтому многие дамы облачились в просторные арабские рубахи, перехватив их на талии поясами с разноцветными стеклянными каменьями.

«А вдруг все же мужчина», — подумала пассажирка, и игривая улыбка коснулась ее губ.

Она приподняла сползший на лицо и закрывающий половину груди черно-белый, в мелкую клетку платок и уже хотела начать разговор, но вместо вопроса с ее губ сорвался истошный крик:

— «Скорую»! Врача! Помогите кто-нибудь. Здесь труп!!!

Алкоголь мгновенно улетучился. В голове прояснилось. Женщине тут же стало плохо и, завидев бегущих на ее крик людей, она с чистой совестью упала в обморок на соседний шезлонг.

Я проснулась не от дикого крика, а от того, что мимо окна нашей каюты с прибывающей интенсивностью стали пробегать люди. Сон как рукой сняло.

«Здесь труп» прозвучало зловеще, эхом отрикошетило от нильских берегов и пулей влетело в мою голову.

«И зачем трупу «Скорая»?» — спросонья подумала я.

— Что?! Где труп? Чей труп? — Я села на кровати.

— Почему кричишь? — спросила с соседней кровати Алина. Спросила вяло, как будто во сне.

— Кажется, там что-то стряслось, — мотнула я головой, чтобы окончательно проснуться.

«Неужели то, чего я опасалась, случилось?» От собственного ясновидения мне стало не по себе.

— Алина, вставай, — толкнула я в бок подругу.

— Что? — не сразу поняла меня Алина. — Уже? Асуан?

С Оксаной Василенко я познакомилась лет семь назад. Тогда у меня и в мыслях не было заняться туристическим бизнесом. Я приехала в Трускавец с дочкой и остановилась на квартире у нее. Оксана подрабатывала тем, что сдавала оставшуюся от бабушки квартиру отдыхающим. Так завязалась наша долгая дружба.

С тех пор много воды утекло. Я и моя подруга Алина Блинова открыли туристическое агентство «Пилигрим». Оксана поднакопила деньжат, взяла в банке кредит и построила в центре Трускавца маленькую частную гостиницу. Поскольку попить целебную водичку приезжают независимо от времени года, то желающих остановиться в Оксаниной гостинице не убывало. Очень скоро ее дела пошли в гору. Вскоре Оксана выплатила банку все долги, построила еще один домик для приезжих и теперь живет в собственное удовольствие, по крайней мере, я так думала до этого звонка.

— Привет, Оксана, — обрадовалась я, услышав в трубке западно-украинский говорок. — Как дела? Как Лиля? Как Василь? Только сегодня о тебе думала и собиралась звонить. Хочу тебе клиентов подбросить. Две супружеские пары собираются забронировать в твоей гостинице номера на весь месяц. Возьмешь? Хорошие деньги заплатят.

— Не сейчас, — как-то уж грустно отозвалась Оксана. — Я закрываю гостиницы.

— Закрываешь гостиницы?!! — не поверила я. — А, понимаю — хлопотно? Хочешь вложить деньги во что-то другое? — попыталась я угадать намерение подруги.

Оксана из тех трудяг, кто взваливает на себя все: у нее нет управляющего, со всеми возникающими проблемами она справляется сама. Впрочем, зачем ей заместитель, если гостиницы — семейный бизнес, и муж Василий всегда рядом. Он, конечно, еще тот гусь, но доверить ему ремонтные работы, закупку продуктов питания, а также встретить с вокзала клиентов вполне можно.

— Я закрываю гостиницы не потому, что хлопотно, а потому, что не хочу, чтобы хоть одна копейка перепала этому мерзавцу.

— Не поняла. О каком мерзавце идет речь?

— Да о Василе! О ком же еще?! — в ее голосе одновременно слышалась злость, раздражение и радость от того, что она насолит поганцу и оставит его ни с чем. — Он ушел от меня!

— Как ушел? — воскликнула я, не в силах понять, как такую женщину можно бросить. Не дурак же он? — Ушел? От тебя?

У меня в голове сразу возник ее образ: красивая, стройная, следит за собой и за модой. Я ни разу не видела ее растрепанной или нелепо одетой. При этом Оксана замечательная хозяйка, заботливая мать и преданная жена. Всегда считала, что Василию крупно повезло с женой — куда больше, чем ей с ним.

Брак был неравный по всем статьям. Честно говоря, Василя я недолюбливала. Разумеется, в слух своего мнения никогда не высказывала, но где-то в глубине души предвидела разрыв. Но не такой.

А не любила я его вот почему: когда мужчина обладает одними амбициями, не имея при этом за душой ничего, и даже не стремится реализовать себя в жизни, ему дома все не так. Чтобы создать видимость собственной значимости, он становится домашним деспотом и «строит» своих домочадцев по любому поводу. Да-да, вместо того, чтобы делать собственную карьеру, Василь решил перекраивать под себя домашних. Особенно доставалось дочери Лиле: то она обувь не так поставила, то посуду за собой не помыла, то в магазин не сбегала.

Оксане Василий нервы трепал тоже по полной программе, но уже по другому поводу. Оказывается, при весе пятьдесят пять килограммов он считал жену толстой, постоянно с кем-то сравнивал, обидно обзывал «старухой» только потому, что она была старше его на четыре года. Когда-то эта разница была не существенна для обоих, но с каждым годом шутки Василия становились все обиднее, и Оксана все больше комплексовала по этому поводу.

— От меня, — вздохнула на другом конце провода Оксана. — От меня ушел, к другой ушел, молодой… Знаешь, как ее зовут? Рада!

Я отняла от уха трубку и с недоумением посмотрела на нее, как будто та по своему усмотрению могла перевирать слова абонента.