Надежда Майская - Наследство для Венеры

Ох, грехи наши тяжкие!

В другой ситуации Вера, при её любви одеваться с шиком, даже бы не посмотрела в сторону таких вещей. На голову пришлось надеть белую косынку, тётя Ната одолжила из своих стратегических запасов. С тем безобразием, что творилось на немытой голове бывшей пациентки, выходить на улицу было стыдно.

– За комнату немного с тебя возьму, завтра выписывают, вместе и пойдем, как смену сдам. Так и не вспомнила, кто ты?

– Нет. Имя только и помню.

– Ну и то хорошо! Готова? Не ахти, конечно, да кто на тебя глядеть станет? Ты словно цыпленок с местной фабрики. Они худые да синие на прилавках лежат, вот и ты так выглядишь. Ничего, молодая, оклемаешься.

Они вышли из ворот больницы, и неторопливо отправились домой к Соболевой. Слева от больницы располагалось кладбище. Удобно больничку построили предки.

Татьяна Васильевна вела её тихими небольшими улочками с деревянными заборами выше человеческого роста и большими воротами перед домами.

Они обходили лужи, иногда переходили на другую сторону улицы, если видели лежащую у ворот собаку. Вера уже ходила уверенно, не хваталась каждую минуту за бок, как было вначале.

По улицам проезжали трехколесные мотоциклы с колясками, легковые автомобили, в основном, отечественного производства. Ехали водители не быстро, но и не медленно. Иногда у открытых распахнутых ворот мужчины копались в своих железных конях, разложив инструменты на земле.

Вера с любопытством заглядывала в такие дворы: чаще всего в них было всё аккуратно убрано, собаки бегали на цепи или сидели в вольерах, там же виднелись и грядки. Дома смотрелись большими хоромами. Все было основательным, надежным и натуральным, что ли.

Некоторые встречающиеся здоровались с Татьяной Васильевной, но не останавливались, шли по своим делам.

Город, которого Вера ещё не увидела, казалось, отдалялся, уходил от нее в другую сторону.

– Я живу на озере, район наш старый, окраина города, – сказала Соболева.

– А в озере купаться можно? – заинтересовалась девушка.

– Нет там никакого озера. Засыпали давно. Площадь теперь, автобусы разворачиваются.

– Как жаль.

– Нисколько! Нам и реки хватает. Весной вода разливается до середины старого города, люди на лодках добираются из дома. Теперь у нас старики одни остались, дома как дачи используют. Молодёжь ближе к заводам селится, там же и поселок «Царское село» местные богачи построили. Оклемаешься немного, на реку сходим. Поплаваем. Плавать-то умеешь?

– Умею. Большое строительство у вас?

– Какое там! У кого деньги есть, тот и строит.

– Людям работу дают?

– А толку что? Авансы дают, а расчет не делают. Сами жируют. Закон вышел, что зарплату нельзя задерживать, но им закон не указ. Моему племяннику за семь месяцев задержали. И не уйдешь, работы больше нет.

– Как же так? Что же за хозяева такие?

– Есть тут одни, говорить не хочу! А вот и дом мой. Ты не пугайся, у меня собака, без неё здесь нельзя, мало ли кто пожалует. Заходи.

Деревянный дом двумя окнами глядел на улицу. Они вошли в закрытый, как и у всех тут, от прохожих большими воротами двор. Во дворе был устроен деревянный тротуар из широких и читсых досок, слева, за невысоким заборчиком, вдоль которого росли кусты малины и крыжовника, виднелись грядки. Тротуар тянулся, огибая дом, дальше, вглубь.

– Туда за дом пройдешь, там баня, дровяник и туалет. Проходи в дом.

Маленькая злобная собачка, захлебываясь лаем, бросилась к ним.

– Ну-ка, цыц, Фроська! Сейчас накормлю! Свои!

Женщины вошли через застекленную веранду. Дом внутри оказался светлым, уютным, с высокими потолками и двумя комнатами, помимо кухни. Белоснежные тюлевые занавески закрывали окна, но пропускали много света, солнечные лучи освещали всё пространство, и оттого оно выглядело более нарядным.

– Как здесь красиво и светло! И тепло, – воскликнула Вера, испытывая приятное чувство умиротворения.

– Располагайся, вот здесь будешь спать. Я сейчас баню истоплю, вода есть, носить не надо. После больницы отмоешься, а потом в город сходим, продукты купим, да и себе что присмотришь.

Банька оказалась небольшой, побеленной изнутри.

После бани девушка уснула. Татьяна Васильевна дала поспать ей пару часов, а после они сходили за продуктами и приготовили обед, неспешно разговаривая о жизни. Говорила в основном хозяйка, а гостья только слушала и помогала, чем могла.

Вера пока была не готова рассказывать о себе. От того, что приходилось скрывать правду, она испытывала стыд, поэтому вела себя неестественно, зажато. Хозяйка не придавала значения её поведению, принимала такой, какая она была. От этого девушка и испытывала неловкость.

На самом деле её именовали Венера Даниловна Милославская. В простонародье – Венера «Милосская», так подшучивала о себе девушка.

Гордый родитель окрестил! Дочка появилась в период его увлечённости римской мифологией.

За пору учебы в школе страсть сколько «умников» прохаживалось по тому, что она не тянет зваться именем богини любви и красоты. О том, что она претерпела за свою жизнь от необычного имени, можно вести отдельный разговор. Вследствие этого от греха подальше она звалась Верой.

Венера приехала в этот уральский городок, чтобы выйти замуж за Эдуарда Хромова и счастливо жить с ним в горе и в радости. Она не предупредила жениха, что едет, на это также были свои причины, хотела сделать ему сюрприз. Вот и сделала.

Районный город поразил её тишиной.

У вокзала стояло несколько автомобилей, но девушка решила пройтись пешком – по рассказам жениха, заблудиться в городе было невозможно.

«Надо просто идти и идти по центральной улице и можно увидеть все времена и архитектурные стили. Дома купцов екатерининской эпохи, сталинские и кировские, советской постройки. Город у нас небольшой, зеленый, со своим старинным укладом».

С Хромовым она познакомилась на вечеринке у Лили Барабанщиковой, муж Лилии, Леонид, праздновал сорокалетие. Эдуард приехал к другу и сокурснику на юбилей – поздравить, дела свои решить и просто погулять по Санкт-Петербургу. Старые приятели оба были строителями, учились в ЛИСИ. После учебы Эдуард вернулся в свой город на Урале, а Леня Барабанщиков работал инженером в крупной строительной компании.

Эдуард пригласил Венеру погулять после вечеринки. Она не отказалась: приятель Леонида был хорош собой и к тому же холост. После той прогулки Венера и Эдуард стали встречаться каждый вечер. Оказалось, что он поселился в гостинице в центре города, почти рядом с домом, где жила девушка.

С первой встречи он ухаживал за ней по всем правилам, дарил цветы, обращался галантно, как с какой-то дамой из прошлого века, обожающе смотрел. Их так называемый роман был похож на эпизод фильма из чеховских рассказов. Они так и не перешли на «ты», он целовал ей руку при прощании. Вначале это немного смущало девушку, но потом она привыкла, с иронией решив, что перейдет с ним на «ты» только после марша Мендельсона.