Дарья Донцова - Ночной клуб на Лысой горе

Юра коротко вздохнул и, вскинув подбородок, понесся дальше:

– Первое. Яд могли налить в чай, когда Дарья отвернулась. Второе. Отраву капнули до того, как хозяйка дома взяла чашку. Кто еще присутствовал в помещении в момент смерти Марфы?

Я злорадно показала пальцем на Дегтярева.

– Он!

Юрий склонил голову.

– Значит, вы, Александр Михайлович, тоже под подозрением. И то, что вы большой полицейский начальник, в данной ситуации не имеет значения. Если я правильно понял, в столовой находилось трое: Дарья, полковник и жертва. Последняя умерла. Остальные автоматически попадают под подозрение.

Маневин зааплодировал.

– Юрий, вы мне нравитесь. Давайте познакомимся. Феликс, муж Дарьи.

– Я хочу сказать… – начала Маша.

– Котлеты! – воскликнул Гена, подходя к Наташе. – Вы – котлеты! Ик…

– Должен тебя разочаровать, – произнес мой муж, – перед тобой красивая девушка, а не изделие из фарша.

Погодин снова смачно икнул и заявил, не спуская с гостьи взгляда:

– Вы снимались в рекламе котлет, ее в Интернете крутили. Ик…

– Да, – согласилась Наташа, – я актриса. Но иногда соглашаюсь поучаствовать в каком-нибудь ролике. Из финансовых соображений.

– Это вы! – выдохнул Геннадий. – О, это вы! Не верю своим глазам! Выходите за меня замуж, а? Прямо сейчас!

– Э… э… э… – залепетала Наташа, – это как-то неожиданно…

Гена в очередной раз икнул, сел на пол, потом лег и захрапел.

– Да он нажрался как свинья! Нализался коньяка! – закричал Гарик. – Поэтому и сделал предложение Наташке!

Девушка потупилась.

– Игорь, думай, когда говоришь, – не выдержала я.

– А что? – удивился любимый сынок бабушки Феликса. – Геннадий где-то наклюкался, поэтому решил жениться на Наталье. То-то он икал!

Ну и как объяснить этому фрукту, что любой женщине неприятно слышать, что ее зовут под венец с пьяных глаз.

Кузнецова улыбнулась.

– Все в порядке. Я прекрасно понимаю: после трех секунд знакомства девушку в загс не ведут. Наверное, мужчине неудобно на полу лежать. Можно простудиться. Его надо поднять и где-то положить. У меня к вам просьба: когда он очнется, не напоминайте ему о желании вступить со мной в брак.

– Конечно, – кивнула я. – Игорь, Феликс, Дегтярев! Несите Гену в маленькую гостевую.

– Я помогу, – сказал Юра. – Пьяный человек очень тяжелый.

– Эх, дубинушка, ухнем… – прокряхтел Александр Михайлович, хватаясь за правую ногу владельца «Парка прогресса».

Из носа полковника повалил оранжевый дым.

Маневин взялся за вторую ногу, Юре и Игорю достались руки.

– На счет «три» поднимаем и транспортируем, – скомандовал толстяк. – Раз, два, три!

Мужчины оторвали Геннадия от пола. Похоже, Погодин влил в себя много алкоголя, потому что он не очнулся, а захрапел еще громче.

– Ну, потащили… – пропыхтел Маневин.

– Эй, эй, нельзя ногами вперед, – занервничал Дегтярев, – это плохая примета. Так только трупы выносят.

Мужчины начали разворачиваться, Игорь наступил на Хуча, мопс взвизгнул, Гарик подпрыгнул.

– Люди! – закричал женский голос из прихожей. – Люди! Тут полиция живет, да? Тут?

Мужчины замерли. В столовую вбежала полная тетушка в вишневом платье и фартуке.

– Охрана сказала, что тут полиция живет, – повторила она. – Кто из вас полиция? Скорей! Вероника умерла! Насмерть!

– Балабанова? – ахнула я.

– Да, да, – закивала незнакомка. – Я ейная горничная Люся. Совсем она убралася! Навсегда! А мне зарплату должна за несколько месяцев, теперь не отдаст…

Дегтярев и Маневин разжали ладони, Гарик отпустил руку Погодина, и Юра не смог в одиночку удержать его. Геннадий с грохотом упал на пол, но даже не открыл глаз.

– О! – затряслась домработница. – Вам уже принесли одного мертвеца?! А что, мне надо самой сюда того, кто окочурился, тащить?

– Нет, я пойду с вами, – мрачно произнес полковник, изо рта его на сей раз вырвались голубые клочья дыма.

– Мама! – взвизгнула домработница. – Нечисть болотная! Цветной оборотень! А-а-а!

Закатив глаза, Люся рухнула на похрапывающего Погодина.

На секунду в комнате стало тихо, я очнулась первой.

– Юра, только не подумайте, что у нас такое каждый день происходит!

– Сегодня спокойный вечер, – прокряхтел Дегтярев, – обычно жизнь в Ложкине более насыщенная. Все, я пошел к Балабановой.

Я бросилась за полковником.

– Иду с тобой.

– Ты мне не нужна, – отрезал толстяк. – Кстати! Мне интересно узнать, кто насыпал сейчас порошок этил-борметила… в пустую чашку? Кто задумал по-идиотски пошутить над тем, кто нальет в нее чаек?

Но я, не обращая внимания на слова Дегтярева, уже летела в прихожую.

В шесть утра мы с Александром Михайловичем вдвоем пили кофе в столовой.

– Хорошо тебе, – вздохнул полковник, – сейчас в кровать заползешь, а я, не сомкнув глаз, на работу порулю.

– Совсем спать не хочется, – сказала я.

– Это пока ты на адреналине, – пояснил Дегтярев. – Скоро гормон на убыль пойдет и тебя свалит с ног. Слушай, а Юра этот где? Когда мы возвращались, я видел во дворе джип бежевого цвета, а ни у кого из наших такого нет. И ботинки выпендрежные в прихожей стоят – голубые замшевые, на белой подошве.

– Думаю, парень ночевать остался, – ответила я.

– И где он спать лег? – побагровел Дегтярев.

Я пожала плечами.

– Мы с тобой ушли к Балабановой, понятия не имею, куда Юра делся.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Такой болезни нет. ( Здесь и далее прим. авт.)

Подождите одну минуту, я занята. Очень! (До невозможности исковерканный французский).

Добрый день. Что вы хотите? (Ужасный французский).

1 апреля во Франции называют Днем дураков.

Добрый день.