Наталья Александрова - Почему коровы не летают?

Я подробно расспросила консьержку про расположение гаража Пустышкиных и только после этого отправилась домой к дяде Васе.

Мой шеф стоял в прихожей перед зеркалом и мрачно разглядывал свое лицо. За время моего отсутствия лицо его не претерпело заметных изменений и подходило только для того, чтобы играть живого мертвеца в каком-нибудь малобюджетном фильме ужасов.

У ног дяди Васи расположился Бонни.

Он тоже был разукрашен зеленкой, но не очень по этому поводу огорчался.

Я пересказала Василию Макаровичу все, что удалось узнать у консьержки.

Он неохотно оторвался от созерцания своего лица и прошествовал в кухню. Там налил себе чашку чаю, достал из буфета сухарь с маком, обмакнул его в чай и только тогда заговорил:

– Теперь понятно, как к Пелагее Петровне попадали записки от похитителей и почему никто не видел того, кто эти записки приносил. Ну что ж, тезка, считай, что мы с тобой это дело раскрыли…

Я так не считала, мне еще многое было непонятно, но я не стала задавать никаких вопросов, чтобы не ударить в грязь лицом перед Василием Макаровичем. Он и без того то и дело дает мне понять, что детектив в нашем агентстве только он, а я – так, девочка на побегушках!

– Но главная-то наша задача еще не выполнена, Сережу мы еще не нашли, не вырвали его из рук похитителей!

– Не вырвали, – дядя Вася отчего-то усмехнулся. – Ну, как раз сейчас мы и пойдем на дело… вырывать его из этих самых рук. Пойдем, Бонни?

Бонни радостно заурчал – он обожает, когда его берут на дело!

– Но как же, дядя Вася! – проговорила я с сомнением. – Вы в таком виде не хотели выходить из дома, чтобы не пугать окружающих. А уж Бонни сейчас вообще страшнее собаки Баскервилей…

– Как раз сейчас это нам очень поможет, – дядя Вася выглянул в окно. – На улице уже темнеет, и пойдем мы огородами, так что пугать прохожих мы не станем, а то, что нас с такими мордами увидят похитители, – это даже хорошо… в воспитательном смысле!

Короче говоря, через сорок минут мы уже пробирались в сгущающихся сумерках мимо того самого забора, где минувшим утром разыгралась история с оранжевым грузовиком.

Обойдя забор, мы миновали ту бытовку, при штурме которой дядя Вася и Бонни были обстреляны зеленкой. Бонни покосился на бытовку и сердито зарычал.

– Тише, Бонечка, тише! – проговорила я вполголоса. – Мы не должны выдать себя раньше времени!

Дядя Вася промолчал. Видимо, он разделял переполнявшие Бонни чувства.

Обойдя бытовку, мы углубились в тот проход между гаражами, куда утром скрылись злоумышленники. Бонни выглядел очень возбужденным, короткая золотистая шерсть у него на загривке поднялась дыбом.

Наконец мы подошли к тому месту, где, по описанию консьержки, находился гараж семьи Пустышкиных.

– Ага! – проговорил дядя Вася и выразительно переглянулся с Бонни. – Вот как раз поблизости от этого гаража мы утром и потеряли след! Так что все сходится!

Он оглядел основательный кирпичный гараж, вполне соответствующий описанию консьержки, и скомандовал:

– Бонни, заходи сзади – там наверняка есть какой-то лаз! А мы с тобой, тезка, пойдем через главный вход.

Бонни зарычал и скрылся в высокой траве сбоку от гаража, а мы с дядей Васей подошли к гаражным воротам.

– Думаете, похитители здесь держат Сережу? – проговорила я с сомнением в голосе.

– Думаю, тут они все! – подтвердил мой шеф.

Он прильнул ухом к железным воротам, прислушался. Потом кивнул мне и сделал знак рукой, чтобы я держалась у него за спиной.

В первый момент я хотела возмутиться – что это он относится ко мне, как к кисейной барышне! Я такой же детектив и оперативник, как он, и не собираюсь прятаться за его спину!

Но затем вспомнила выстрел из водяного пистолета, вспомнила дяди-Васино зеленое лицо и послушно отступила назад. Одно дело – огнестрельное ранение, пусть даже и очень опасное, и совсем другое – получить на пару недель жуткий зеленый цвет лица!

Дядя Вася осторожно подергал за створку ворот. Она не поддавалась.

Тогда он огляделся, нашел в траве какую-то гнилую доску, обмотал ее пучком травы и поджег.

От этого самодельного факела пошел густой вонючий дым. Дядя Вася закашлялся, вытянул руку как можно дальше вперед и поднес факел к гаражным воротам. Видимо, там был сквозняк, потому что дым затянуло в щель между створками ворот.

Почти тут же из гаража донеслись истошные вопли:

– Горим! Пожар! Полундра!

В следующий момент громыхнул засов, створка ворот приоткрылась, и на пороге появился мальчишка лет десяти со слезящимися от дыма глазами. Увидев перед собой дяди-Васино зеленое лицо, он в ужасе взвизгнул:

– Носферату! Живой покойник! – и бросился обратно в гараж.

Василий Макарович метнулся за ним и, прежде чем мальчишка успел закрыть ворота, схватил злоумышленника за шкирку:

– Стой, Колька, не уйдешь!

Тот пытался вырваться, визжал, но дядя Вася держал его крепко. Тогда малолетний преступник крикнул в глубину гаража:

– Серый, линяй! Делай ноги!

К этому времени я вслед за дядей Васей протиснулась в гараж, и мои глаза привыкли к царящей внутри полутьме.

Я разглядела большой черный джип, а за ним, возле задней стенки гаража – уютный закуток, пару складных стульев и маленький столик, на котором стоял термос и валялся кулек с конфетами. Возле этого столика стоял испуганный мальчишка с огненно-рыжими волосами и густо посыпанным веснушками лицом. Услышав Колькин крик, он согнулся пополам, метнулся к задней стене гаража и хотел юркнуть в какой-то неприметный лаз, как вдруг оттуда навстречу ему высунулась огромная жуткая морда ужасного желто-зеленого цвета с оскаленными клыками…

– Мама! – завопил мальчишка и стремглав бросился в обратную сторону, то есть прямо к нам.

На этот раз я была наготове и схватила его возле самых гаражных ворот. Тут я как следует разглядела его и убедилась, что это не кто иной, как Сережа, племянник нашей заказчицы Пелагеи Петровны. Сережа, чье похищение мы с дядей Васей расследовали.

– Куда же ты убегаешь? – спросила я его. – Мы же пришли спасти тебя от похитителей!

Рыжий мальчишка ничего не ответил, только громко шмыгнул носом.

– Что ж ты, Серый! – укоризненно проговорил Колька. – Струсил?

– Какой он Серый? – дядя Вася с живейшим интересом разглядывал мальчишек. – Он же рыжий!

– А ты не струсил? – огрызнулся рыжий. – Сам закричал: «Носферату! Живой покойник!»

– Дядя Вася, – обратилась я к своему шефу. – А где же второй похититель? Ведь вы на крыше бытовки видели двоих?

– Да вот же он – второй! – Василий Макарович показал на понурившегося Сережу.

– То есть он… сам себя? – наконец догадалась я.

– Ну да, сам себя похитил! – подтвердил дядя Вася. – А все дело в игровой приставке «FX-200»…