Дарья Калинина - Фальшивый золотой ключик

– Ваша свекровь вам на аллергию никогда не жаловалась?

– Вообще-то свекровь крепким здоровьем не отличалась, но именно про этот препарат она мне ничего не говорила. А в чем дело?

– Позвольте вопросы сейчас задавать мне.

Сказано это было таким тоном, что Тане не оставалось ничего другого, как пожать плечами и промямлить:

– Задавайте.

– Вчера вы кормили своих близких ужином?

– Не совсем так. Когда я пришла, от ужина уже ничего не осталось. Они все съели до моего прихода.

– Что ели?

– Котлеты.

– И все?

– И еще салат из свежих овощей муж порезал. Помидоры, огурцы, зелень, лук. И еще хлеб на столе стоял. И тарелка с мясной и сырной нарезкой.

– Все?

– Кажется, маслины еще стояли. Не помню точно, я не приглядывалась.

– Вы ели вместе с остальными?

– Нет, я же говорю, к моему приходу от котлет остались одни воспоминания. Салата мне не хотелось. Да и сидеть с ними за одним столом, если честно, тоже не хотелось.

Таня сама не знала, зачем прибавила последнюю фразу. Но, к ее удивлению, Орлов от ее слов ненадолго завис. А когда снова заговорил с Таней, тон у следователя вроде как даже смягчился.

– У вас с семьей вашего мужа были плохие отношения?

– Обыкновенные. Свекровь любила всем попилить мозги. Валя тоже не подарок. Не могу сказать, что я от свекрови была в восторге, но родня, приходилось терпеть.

– И вы терпели?

– Ну да. Терпела и терплю. А что мне остается делать?

– Например, избавиться от всех троих разом.

– От кого это троих?

– От свекрови, мужа и его брата.

– Бред! От мужа я совсем не собираюсь избавляться. Я его люблю. Ради него и свекровь с ее сыночком приходилось терпеть. Любви у меня к ним не было и нет, но этикет требует, чтобы я соблюдала определенные правила в отношении с ними. Правда, они эти правила то и дело нарушали.

– А чем вы занимались вчера в промежутке между полуночью и двумя часами ночи?

Таня изумилась.

– Я была дома.

– И кто это может подтвердить?

– Кто? Да муж может.

Таня сказала и прикусила язык. Муж-то ушел из дома около половины первого.

– Кто-нибудь еще?

– Валя… его брат.

– А еще?

– Нет, больше никого не было. Свекровь к этому времени уже увезли в больницу.

– И вы знали, в какую именно больницу ее повезли?

– Врач на «Скорой помощи» говорил, что повезут в дежурную.

– Но в какую именно?

– Кажется, в Покровскую. Это у нас на Васильевском острове. Да, помню, водитель еще радовался, что ехать недалеко.

– Недалеко. За полчаса туда даже пешком от вашего дома дойти можно.

– Наверное, – согласилась с ним Таня и спросила: – А в чем, собственно, дело? Вы что, меня подозреваете в чем-то?

Орлов взглянул на нее с сочувствием.

– Дело в том, что ваша свекровь скончалась прошлой ночью не сама по себе, а от сильнейшего анафилактического шока, вызванного приемом альбрукатина.

– И что? При чем тут я? В больнице что-то не то вкололи, врачебная ошибка. Очень жаль, что это случилось именно с моей родственницей. Но такое случается.

– Дело в том, что врачи к этому не имеют отношения. Альбрукатин попал в организм вашей свекрови вместе с последним приемом пищи. По времени это совпадает с ужином у вас дома.

– Повторяю, я не занималась застольем. Я пришла позже. Спросите у мужа, чем они с Валькой напичкали свою маменьку.

– К сожалению, это невозможно.

– Да почему же?

– Оба пострадали от действия того же препарата. И находятся в тяжелом состоянии в реанимации.

Вот теперь Таня по-настоящему испугалась. У нее даже дар речи временно пропал. Просто открывала и закрывала рот, не в силах выдавить из себя ни единого членораздельного звука. Хлопала глазами и таращилась на Орлова с видом конченой идиотки. Сама прекрасно понимала, как нелепо сейчас выглядит, но ничего не могла с этим поделать.

Когда Таня обрела возможность изъясняться связно, а случилось это лишь после того, как Орлов принес ей воды. За ней следователю пришлось ходить в коридор, где он нацедил ей целый стакан из офисного кулера.

Таня с благодарностью выпила всю воду до самой последней капли, а потом выпалила:

– Что это за препарат хоть такой? С чем его едят?

– Принимают в случае сильного повреждения костной ткани организма. Иногда прописывают при серьезных травмах, он помогает наращивать новую здоровую ткань.

– Никогда о таком не слышала.

– Средство не слишком широко распространено. Оно имеет кучу серьезных противопоказаний. Польза от его применения весьма спорна. Нет, кости срастаются чуть ли не в десять раз быстрее. Но зато потом человек может получить целый букет заболеваний, начиная от гормональной недостаточности и заканчивая… даже не хочу говорить чем.

Таня покачала головой.

– Но у нас вроде бы никто руки-ноги не ломал. И препаратом таким мы не пользовались. Никогда о нем даже не слышала.

– Тем не менее ваша свекровь приняла его внутрь в лошадиной дозе. Вместе с котлетами.

На секунду Таня испытала что-то вроде злорадства. Так вот, оказывается, кто сожрал все ее котлеты! Вовсе не мужики, как грешила на них Таня. Это свекровушка отужинала двадцатью котлетками! А еще нос воротила, хозяйка Таня плохая, готовит ужасно. А не надо было тогда столько котлет хомячить! Глядишь, и цела бы осталась! Но тут же Таня устыдилась своих мыслей. Как она может так думать, когда свекровь мертва? Хорошая или плохая, но она не заслуживала того, чтобы скончаться вот так глупо и нелепо, приняв вместе с котлетами вредное ей лекарство.

– Погодите, но если я в котлеты этот альбруканин…

– Альбрукатин.

– Пускай будет по-вашему. Но я его в свои котлеты все равно не клала.

– Уверены?

– Точно не клала. И тогда лекарство могло очутиться у свекрови в желудке лишь вместе с другими таблетками, которых она наглоталась, пока «Скорая» ехала к нам.

– Долго ехала?

– Минут двадцать ждали. Свекровь выпила несколько таблеток. Я это хорошо помню. Валя искал у нее в сумке нужную упаковку, которая куда-то завалилась. На обычном месте ее не было. Потом мой муж тоже искал, потом нашли они эти таблетки, и все трое их выпили!

– Все трое? Вы это хорошо помните?

– Да.

– А вы?

– Мне они подлечиться не предложили. Кто я такая, чтобы сметь на что-то там претендовать? Свекровь сказала своим мальчикам, что они тоже должны выпить, чтобы успокоиться. Вальке она скормила целых четыре штуки. Мужу досталось две. Мне ни одной.

Хотя успокаиваться полагалось как раз Тане. Именно на нее излился весь желчный характер свекрови.

– Понятно. Значит, альбрукатин они выпили сами?

– Нет-нет, – запротестовала Таня. – Что вы! Не пили они альбруканин.

– Альбрукатин.

– Какая разница, – отмахнулась Таня. – Они пили что-то от нервов и от сердца. Валидол и еще что-то такое же проверенное и безвредное. Никаких новых таблеток я у свекрови не заметила. Старые, знакомые всем с детства названия и упаковки. Безопасные и отлично помогающие. Свекровь этот препарат, бывало, по десять таблеток в себя закидывала. И тут она много приняла.