Алексей Макеев - Завещаю свою смерть

Роман лишь кивнул, предоставив Гурову самому все объяснить. Мальцев, чуть нахмурившись, выслушал, потом вдруг сказал:

– Знаете что? Я вообще-то приехал ненадолго, только пообедать. Присоединяйтесь к нам. Я привык, чтобы за обедом семья собиралась вместе, и мне бы не хотелось, чтобы вы с Аленой отсутствовали, в то время как мы будем сидеть за столом. Во время обеда сможете и побеседовать.

– Спасибо большое, не откажусь, – сказал Гуров, думая о том, что Мальцев, скорее всего, просто желает, чтобы разговор с дочерью происходил в его присутствии и был, так сказать, на контроле. Собственно, Гуров не возражал против этого, и все трое уселись за большой круглый стол в центре комнаты, а домработница принялась его накрывать.

Вскоре появилась и Альбина в сопровождении девушки лет двадцати, которая совсем не была на нее похожа – видимо, пошла в отца. Алена была крепкой, довольно высокой и темноволосой. Серые глаза ее смотрели на Гурова совершенно без всякого восторга, даже настороженно. Она отнюдь не разделяла восторгов матери по поводу того, что их посетил знаменитый сыщик. Алена лишь сдержанно кивнула Гурову и сразу же прошла на свое место, принявшись крутить в руках вилку.

Гуров не спешил. Он спокойно ел рассольник, искоса незаметно наблюдая за девушкой. Та ела неохотно и вообще чувствовала себя скованно. Отломила кусочек хлеба и принялась катать мякиш между пальцами. Мальцев тем временем громко рассказывал какую-то историю, произошедшую с его подчиненным сегодня утром. История была смешной, но Алена улыбалась очень натянуто.

– В общем, попал Мишка со всех сторон! – весело заключил Мальцев. – А все почему? Не гонись за двумя зайцами, пословица не зря придумана. А он аж за тремя погнался!

И он снова рассмеялся. Гуров беседу не поддерживал, только улыбался и коротко отвечал, если Мальцев обращался к нему с каким-нибудь вопросом.

– Ну, сынок, как у тебя дела на фабрике продвигаются? – обратился тем временем Мальцев к сыну.

– Нормально, – кивнул тот. – Оборудование почти все закупили, осталось ремонт доделать. Еще месяц-другой – и запустим производство. Андрюха уже договорился с одной фирмой, они обещали сделать поскорее.

– Молодец! – громко похвалил сына Мальцев и повернулся к Гурову: – Знаете, Лев Иванович, что меня больше всего в жизни радует? – И, не дожидаясь реплики Гурова, ответил сам: – То, что дети у меня хорошие выросли. Правильные дети. Сейчас это редкость.

– Это точно, – усмехнулся Гуров, вспомнив недавние сокрушения Крячко по тому же поводу. Как все же сильны проблемы детско-родительских отношений!

– Да, – не скрывая гордости, сказал Юрий Петрович. – Я их с детства грамотно воспитывал. И жене сразу сказал, чтобы не баловала. Она, правда, все равно балует втайне от меня…

Мальцев шутливо погрозил жене пальцем, та принялась что-то говорить в свое оправдание, но Юрий Петрович, не слушая ее, вновь обратился к Гурову:

– Я считаю, что ребенку нужно прививать как можно больше самостоятельности с детства! Дал ему образование – а дальше сам. Крутись, пробуй, ошибайся. Я в дела своих детей стараюсь не вмешиваться. Пусть пробуют что хотят. Сами разберутся, не маленькие. Потребуется помощь – всегда окажу, но опекать, как клушка, не буду. Верно я говорю?

– Не знаю, – уклончиво ответил Гуров. – Думаю, что полная свобода и вседозволенность тоже не есть хорошо.

– Но кто говорит о вседозволенности? – поднял вилку Мальцев и несколько раз взмахнул ею в воздухе. – Самостоятельность! Вот о чем я говорю. Или вы считаете, что я не прав?

– Мне сложно судить, у меня детей нет, – ответил Гуров, поскольку развивать данную тему и дискутировать с Мальцевым ему совершенно не хотелось.

– Да? – искренне удивился Мальцев и добавил с некоторой бестактностью: – Это вы зря. Впрочем, вы сыщик, у вас на первом месте работа. И настоящий сыщик не должен быть обременен ничем, кроме нее. Ни семьей, ни чем-либо другим.

– Ну, это вы, пожалуй, хватили через край, – заметил Гуров. – Что же, всем нашим сотрудникам теперь не жениться? Между прочим, у многих прекрасные семьи.

– Я не говорю обо всех сотрудниках, – тут же пошел на попятную Мальцев. – Я сказал лишь – настоящий сыщик, – подчеркнул он, – а их единицы!

Гуров ничего не стал отвечать, хотя отлично понял, что Мальцев явно записал его в «настоящие сыщики». Не стал он и рассказывать о том, что вообще-то у него самого тоже есть семья, пусть и бездетная. Он был уже утомлен этой беседой и громогласным баритоном Мальцева. Гурову не терпелось перейти к делу, но прерывать хозяина во время обеда казалось ему невежливым.

Во время второго, состоявшего из бараньего жаркого с гречневой кашей, Мальцев тоже заполнял собой все пространство, и Гуров никак не мог приступить к беседе с Аленой. Он уже решил наплевать на приличия и, если Мальцев не угомонится, просто встать из-за стола и позвать девушку в ее комнату. За десертом, когда Юрий Петрович несколько утомился от собственной болтовни, он неожиданно сказал:

– Лев Иванович, может быть, вы нам расскажете что-нибудь забавное из вашей практики? Наверняка у вас было много смешных случаев.

– Увы, моя практика бедна на юмор, – ответил Гуров, отпивая кофе. Он оказался огненным, и Гуров, поморщившись, отставил чашку, чтобы напиток немного остыл. – В ней чаще всего случаются, мягко говоря, неприятные вещи. Как, например, смерть Снежаны Кабановой.

Он намеренно высказался прямо. Он видел, что Алена быстро допила кофе и теперь собирается выскользнуть из-за стола. Произнеся последнюю фразу, он в упор посмотрел на девушку. Та остановилась, опустив глаза в пол. Все смущенно замолчали, словно Гуров произнес какую-то неловкость. Повисла неуклюжая пауза, которой полковник и воспользовался.

– Алена, вы пошли со Снежаной в клуб вместе? – спросил он.

– Я не помню, кажется, да, – совсем тихо ответила девушка.

– Вы вряд ли можете этого не помнить, – возразил Гуров. – Ведь это произошло совсем недавно. К тому же это была ваша последняя встреча со Снежаной.

Все по-прежнему молчали, никто не вмешивался в беседу.

– Ну да, мы пошли вместе, – признала Алена.

– А с кем Снежана ушла из клуба?

– Не знаю, – ответила Алена.

– Вы не видели, как она уходила?

– Нет.

– А с кем она общалась в клубе?

– Ну… Со многими, – пожала плечами Алена.

– Так не пойдет, – покачал головой полковник. – Вы отвечаете механически, просто чтобы от меня отвязаться. А мне нужна от вас правда.

– Но я правда не помню! – Алена подняла наконец глаза на Гурова. Смотрела она как-то умоляюще, словно прося оставить ее в покое.

Альбина Павловна заерзала на стуле и сказала:

– Лев Иванович, но Алена и вправду может не помнить того, о чем вы спрашиваете!