Аморе Д'Лиссен - Путь II. Тьма сердец

«Да, это был наш план – они ведь нас хорошо знают и за нас всегда ответить смогут» – с таким же искренним недоумением продолжила девушка.

«Вот, дуры! Столько времени на вас потратили!» – выругался бандит, добавив – «А на ваших федералов у нас и местные силовики найдутся – вот пусть они между собой и перетирают». После этого Гога фирменно кивнул своим сопровождающим – «Забираем их с собой – доставим Сипатому – пусть там сам решает, что с ними делать».

В этот момент Мария Алексеевна быстро извлекла из небольшой дамской сумочки жёлтого цвета небольшой электрошокер и, пододвинув его к бандиту, крикнула – «Всем не двигаться!».

Габриэль сложила перед собой на столе руки, уже аккуратно облачённые в тонкие замшевые серые перчатки, с умилением продолжая наблюдать за живой картиной известного классика под названием «не ждали». Сопровождавшие Гогу бандиты всё ещё стояли на своих местах, едва сдерживая улыбки.

Гога истерически хихикнул и достал увесистый длинный охотничий нож, обращаясь к Соколовой со словами – «А это ты видела?».

«Двадцать киловольт!» – угрожающе произнесла Соколова и для демонстрации работы прибора нажала на кнопку.

В тот же момент, вырвавшийся из прибора разряд, пробив корпус, прошёл по руке Марии Алексеевны, после чего прибор задымился. Рука несколько раз импульсивно дрогнула, в то время как голова Соколовой тяжело опустилась на стол.

«Чего за дела?» – рассмеявшись, спросил Гога. Его подельники по-прежнему стояли на своих местах, но уже корчась от смеха.

Габриэль аккуратно подалась вперёд и, убрав злосчастный прибор из руки Марии Алексеевны, приложила два пальца к её шее, чтобы проверить пульс.

«Жива хоть?» – с задором переспросил бандит, добавив – «А то только трупов нам тут в центре не хватало».

«Пульс в норме – жива» – через пару секунд, к заметному облегчению присутствовавших, констатировала Габриэль и, снова сев на стул, закрыла глаза.

«Ну и что это было?» – настойчиво переспросил Гога, по-прежнему играючи держа кинжал в руках, и, посерьёзнев, добавил – «Сама с нами поедешь или так же как её выносить будем?».

«Полагаю, что это была судьба…» – хладнокровно ответила девушка и, открыв глаза, которые из-за необычно расширенных зрачков, стали почти чёрными, утратив былой карий цвет, тихо добавила – «Впрочем, мне вас ничуть не жаль».

Гога, поежившись от пронзительного холодного взгляда чёрных глаз, кивнул своим браткам, продолжая игриво перекидывать кинжал из одной руки в другую.

В этот момент Габриэль резко распрямилась во весь рост и, одним движением перехватила нож, неудачливого игрока, после чего таким же быстрым движением прижала правую руку Гоги к столу и со всего размаху воткнула в неё кинжал по самую рукоятку, с такой силой, что лезвие ножа прошло сквозь деревянную крышку стола. Вопль незадачливого бандита только начал разлетаться по окружающему пространству помещения, в то время как в следующее мгновение Габриэль ловко схватила свой стул и с резким разворотом на месте обрушила его на тушу одного из сопровождавших, надвигавшихся сзади. Браток, получив мощный импульс в поперечном направлении, со звоном бьющегося стекла вылетел из удачно рядом расположенного окна, с грохотом приземлившись на крышу одной и стоявших под окнами ресторана машин.

Не останавливаясь ни на секунду и, не обращая особого внимания на продолжавшиеся вопли Гоги, девушка ловко увернулась от удара кулаком со стороны набегавшего на неё второго здоровяка и мощным ударом ниже пояса, окончательно сломила его координацию. После чего лёгким бросковым движением направила его тушу всё в то же самое выбитое окно на крышу чьей-то весьма неудачно припаркованной в этот солнечный день машины.

Последний здоровяк, трезво оценив свои шансы, резко выхватил свой нож и подпрыгнул к Соколовой. Впрочем, это легко читаемое намерение не стало неожиданностью для Габриэль, которая эффектно перепрыгнув через стол внезапным ударом по горлу, не церемонясь, полностью обездвижила соперника, выронившего нож, после чего ударом ноги с разворота с громким звоном стекла направила его в очередной оконный проём… Впрочем, судя по глухому удару об асфальт этому бедняге повезло намного меньше, чем его коллегам…

Следующим движением девушка в одно мгновение подобрала потерянный здоровяком нож и, прижав левую руку Гоги к столу, с таким же невероятным усилием воткнула лезвие во вторую руку, полностью обездвижив бедолагу…

После того как первый вопль перепуганного бандита стих, Габриэль спокойно взяла в руки вилку, которой ей так и не довелось воспользоваться во время ланча, и аккуратно присела на край стола, глядя Гоге прямо в глаза.

«Сегодня тебе, щенок, очень повезло. Хочешь знать почему?» – тихо спросила девушка, фамильярно потрепав Гогу по щеке, побагровевшей от крови замшевой перчаткой.

Истекающий кровью Гога растерянно несколько раз кивнул, понимая, что в этой ситуации ему лучше не злить бестию…

«Потому, что мы с тобой в центре города в ресторане и сейчас день. А вот если бы мы были с вами на десятом километре и ночью… Полагаю, дальше догадаешься сам. А сейчас мне просто не хотелось возиться с Вашими трупами» – спокойно, но очень властно и жёстко с едва различимым акцентом произнесла Габриэль. После чего, убедившись в полном понимании собеседника, продолжила – «Ещё раз тебя в городе или в области увижу – я тебе не то, что нож в руку, а вот эту вилку в глаз воткну. Понял ли?».

Гога побледнел ещё больше, завидев столь обычный в быту, но столь опасный в данный конкретный момент предмет, после чего несколько раз кивнул, давая понять, что понял абсолютно всё.

«А Сипатому передай, что я не одна – за мной стоит сам Лаптев с бригадой таких же спецов, как и я. Будете рыпаться и к этому фонду лезть – всех ваших положим и регион отберём, глазом не моргнём. Всё понял?» – продолжила Габриэль, кивнув в сторону безмятежно спавшей Соколовой.

«Понял! Всё понял!» – жалобно промямлил Гога.

«Ну, живи пока, раз понятливый…» – улыбнулась девушка, глаза которой постепенно приобретали нормальный карий цвет…

Быстрым движением Габриэль распрямилась, прошлась вокруг стола, не отрывая взгляда от прикованного к столу бандита, после чего подняла свою дамскую сумочку и сумку Марии Алексеевны и, аккуратно убрав, шокер в карман, достала небольшую мензурку с нашатырным спиртом.

Под действием нашатыря Соколова едва начала приходить в себя и, следуя туманным указаниям Габриэль, опираясь на дружески подставленное плечо, приподнялась и постепенно направилась к выходу, не обратив внимания на молчаливую сцену с Гогой и выбитые окна…

«Ребята там что-то не поделили и немного пошумели, расходы, разумеется, запишите на их счёт» – с улыбкой произнесла Габриэль, поддерживая плечом, постепенно приходившую в сознание Марию Алексеевну, протягивая официанту сто долларовую купюру – «Сдачи не нужно».