Инна Холод - Однажды в Хэмптоне

Весьма странная встреча. Мужчина заинтересованно выслушал ее и даже внушил доверие. Как только песня закончилась, Эмма набрала в легких воздуха и прошла за свой столик. Она делала вид, что пила кофе, поминутно смотря на Тома, который ей игриво улыбался. Она тоже делала вид, что они знакомы давно. Ее взгляд выражал радость, а движения были расслабленными. Том встал из-за стола и джентльменской походкой направился прямо к ее столу. Она снова могла видеть его в рост. Начищенные до блеска туфли, ровно заправленная рубашка, дорогие часы, – всё это говорило о том, что человек любил заботиться о своём внешнем виде.

Том элегантно подал ей руку, приглашая к танцу, снова вежливо улыбнувшись. Женщина сняла с ног салфетку, оставила сумку на стуле, и их ладони наконец соприкоснулись. В то время играла нежная романтичная мелодия девяностых годов, и много пар также встали к танцу. Том вывел Эмму в центр зала, и они стали танцевать. Его рука ненавязчиво легла чуть ниже лопаток, она же обвила своими руками его длинную шею.

– Так, значит, Вы говорите, вашего мужа убили? – широко улыбаясь, говорил мужчина.

– Да. Но почему Вы улыбаетесь? – возмутилась Эмма.

– Разве вы не видите, что за нами наблюдает парочка мужчин? – и Эмма вмиг заметно обернулась. – Не оборачивайтесь! – рыкнул мужчина, крепко сжав свою руку у нее на талии.

– Значит, и мне улыбаться?

– Постарайтесь.

– Мой муж исчез после свадьбы. Мы провели ночь на берегу, а утром, когда я проснулась, его уже не было. Так прошло три недели. Потом мне слали записки с угрозами.

– В каком контексте?

– «Его жизнь зависит от тебя» – что-то в таком роде.

– Понял. – Том наклонил женщину, словно так предполагалось в танце.

– Так вот, – продолжила она, попутно думая о том, что неловко говорить о смерти мужа и игриво улыбаться другому мужчине. – Вот уже спустя три недели угроз, когда я возвращалась с вечеринки, на пороге стояла коробка.

– И что же было в той коробке?

Взгляд Эммы резко помрачнел. Она сжала свою ладонь на плечах у Тома.

– Пальцы. И кровь.

Улыбка исчезла с его лица.

– Вы принесли это?

– Да.

– Где они?

– В сумочке.

– Коробочка маленькая?

– В ладони поместится.

– Отлично. – Том снова лучезарно улыбнулся, поворачивая её в танце.

– Сейчас я буду Вас провожать до дома. Мы будем мило болтать о жизни. Затем Вы сделаете вид, будто бы Вам холодно… – медленно говорил Том, качаясь под медленную музыку, проводя своей рукой по плечам партнерши.

– Вы обнимите себя руками, поежитесь, а я джентельменски подам Вам свое пальто с глубокими карманами. Затем вы незаметно достанете из сумки коробочку и кинете в мой карман. Когда мы дойдем к вашему дому, вы отдадите мне пальто, и я дам вам листочек, на котором вы напишите мне свой номер. Мы мило обнимемся и разойдемся по домам. Вы поняли? – Эмма улыбнулась.

– Конечно, Том.

– Чудно, – хмыкнул он, – И не забывайте, – он наклонился к ее уху, – за Вами очень пристально следят.

– Конечно, Том. – Она натянуто улыбнулась, и мужчина мило подвёл её к столу, присев рядом.

– Официант, счет, пожалуйста.

– Так, значит, Вы переехали в Хэмптон совсем недавно? – спросил у женщины Том.

– Да, незадолго до свадьбы.

– Угу, – только и ответил тот, с подозрением наблюдая, как черная машина «незаметно» проезжала мимо.

– Скажите, а у Вас есть кто-то, кто может Вас охранять?

– Друзья предлагают ночевать у меня. Но я не хочу подвергать их опасности. Я не знаю, как так всё вышло в моей жизни… Всё слишком быстро перевернулось. Еще недавно я держала моего мужа за руку, а теперь мне по почте приходят его пальцы, – расстроено улыбнулась Эмма.

– Да уж, отвратительно.

– А давайте на «ты».

– А, черт с ним. Давай. – Том ухмыльнулся. – Мы вроде как одного возраста.

– Кстати, сколько тебе лет?

Эмма рассмеялась.

– Тридцать.

– Говорю же, – вздохнул мужчина. – Эмма, я уверяю тебя, как профессионал в своем деле я обязан найти тех, кто убил твоего мужа. И чем скорее это произойдет, тем скорее возобновится твоя безопасность.

– Каковы твои последующие действия, когда я отдам тебе ту…

– Коробку? – закончил за нее Том.

– Да. – Эмма опустила голову.

– У меня есть кое-какие планы. О них позже.

– Ладно, – промолвила женщина, заметив, что они уже подходили к дому. Том посмотрел на нее взглядом, призывающим к действию. Машина снова появилась в поле зрения.

– Ой, что-то мне холодно, – поежилась Эмма, обняв себя руками.

– Что ты? Я дам тебе свое пальто, – наигранно сказал Том.

Она улыбнулась.

Том подошел к ней, снимая пальто. Он тихо сказал:

– Сейчас мы попрощаемся. Не называй меня Томом. Придумай имя.

– Конечно.

Они прошлись по длинной дорожке парка, и она незаметно вытащила из сумки ту самую коробку, положив ее в карман Тома.

Том в это время отвлекал ее разговорами о погоде и разных историях из жизни. Только вот она не знала, придуманные они или же настоящие. Совсем скоро они подошли к дому Эммы. Она любезно сняла с себя его пальто, уловив запах дорогих духов. Затем, как и договаривались, написала на листке бумаги свой номер и улыбнувшись обняла его.

– Прощай, Лукас.

– Просто отвратительное имя, – ухмыльнулся Том.

– Будь аккуратней, – на прощание сказал он и исчез в темноте, которая к тому времени накрыла город.

Том был очень придирчивым человеком. Перфекционизм порой выводил из себя даже его самого. Поэтому-то у него всегда всё лежало на своем месте. Упаси Господь, если папка с каким-то делом лежит не на той полке – всё должно быть идеально сложено. Таким и казался сам мужчина: снаружи – идеальным, внутри – слишком самокритичен. У него не было лишнего волоска на свитере или рубашке. Его волосы (которые, кстати, были длинные, но просто всегда завязаны) были идеально зачесаны. Иногда он позволял маленькому локону челки спадать к подбородку (что делало его еще более привлекательным), но это случалось крайне редко. Том любил носить рубашки – синяя, белая, красная – его любимые, а удачно подобранные галстуки дополняли эту одежду.

У него всё было идеально и в работе, и в еде. На кухне всегда было чисто. Блюда, которые он готовил сам, были наполнены самыми изысканными вкусами.

Том сам по себе – человек отнюдь не бедный, но он никогда не позволял заботиться о чистоте дома кому-то другому, например, горничной. «Я могу со всем справится сам» – так думал Том, поэтому ненавидел просить помощи у других.

Такой уж был его характер – жутко придирчив, слишком самокритичен, однако, у монеты всегда есть две стороны… Его критика не раз доводила женщин до ручки, поэтому романы длились не больше года. Безусловно, Том привлекал почти всех женщин своей элегантностью, шармом, безупречной красотой, чистоплотностью и даже запахом парфюма, но! Редко какая дама могла бы выдержать его колкое слово. И редко с кем он позволял себе просто расслабиться. В его жизни такая женщина была всего одна.