Майкл Суэнвик - Хроники железных драконов (сборник)

– Иди домой, мальчонка, – сказал людоед в необъятных размерах кепке. – Для тебя здесь нет ничего.

– Да нет же, сэр, я совсем не за этим, – без запинки откликнулся Вилл, подразумевая под «этим» то, что уж там подразумевал сам людоед. Олдермен успел научить его никогда не встречать агрессию лобовым отпором.

– Нет? Ты не хочешь накачать себе мускулы, раздобыть девчонку, измочалить в капусту того, кто тебя достает? – Людоед сжал и отпустил Вилловы бицепсы. – Вполне пригодны для дела. Только не здесь. Здесь серьезный клуб для серьезных бойцов.

– Нет, сэр, я здесь от олдермена Туссена. – Лицо людоеда ясно показывало, что он узнал это имя и отнюдь не впечатлился. – Я надеялся, что вы сможете мне что-нибудь рассказать о Бобби Баггейне.

– Этот прощелыга. Теперь-то он что там еще натворил?

– Его убили.

– Что ж, я ничуть не удивляюсь. Баггейн был, в общем-то, большое дерьмо. Мог бы подняться до середины рейтинга, но не желал напрягаться. Всегда где-то шлялся с этим своим корешем-призраком, а нужно было работать.

– Поговаривали, что они на пару занимаются темными делишками.

Это был выстрел наугад, но шансы попасть прямо в цель представлялись очень приличными.

– Что ж, и снова скажу, что я б ничуть не удивился. Такая горилла, как Баггейн, да еще с сообщником хайнтом, может всякого натворить. Заходишь, скажем, в ювелирный магазин, а как только продавец отвернется, воруешь ихнюю веточку укропа и заменяешь на копию из пластика. Выглядит точь-в-точь как настоящая. А ночью призрак туда забирается и отключает сигнализацию. А такой, как Баггейн, может и дверцу из сейфа выломать, и все, что там внутри, унести. Вот и в Виллидже, на этом складе, устроили нечто подобное. Месяцев шесть назад. Ушли с необработанным нефритом на многие сотни тысяч. Я хорошо запомнил, потому что как раз после этого Баггейн перестал к нам ходить и у меня появились подозрения.

– Сырой нефрит трудно продать, – скептически заметил Вилл. – В смысле, большую партию.

– Не так уж и трудно, если есть связи. А даже если их нет, с таким крупным делом можно обратиться как к посреднику к самому обычному барыге, переждав, конечно же, сперва, пока кипеш немного не утихнет. Сам-то я никогда в таком не участвовал, но понаслышке знаю.

– Ясно, – кивнул Вилл. – А эта его подружка – ты помнишь, как ее звать?

– Не-а. Дейра, Дейлия, что-то такое. А может, Даная. Я потому тут вообще что-то помню, что как-то спросил у Баггейна, кто она вообще такая – пикси, русалка или кто. И он сказал, что она дайнер. Дайнер, а звать Деянира, вроде бы так. Это было для меня что-то новенькое. Я думал, что знаю все племена и расы, но в жизни не слыхал ни о каких таких дайнерах. Слушай, парень, у меня правда по горло дел.

– Не буду тогда мешать, – сказал Вилл. – Спасибо за помощь. – Он еще раз окинул зал взглядом. – Думаю, Баггейну лучше было остаться на ринге.

– Да нет, он на ринге не дрался, он дрался в яме.

– А в чем тут разница?

– Бой в яме ведется до смерти. Два бойца спускаются в яму, а вылезает только один. У Баггейна был счет три к двум, а потом он бросил.

– Каким таким хреном, – удивился Вилл, – у кого-нибудь может быть счет три к двум, если бой ведется до смерти?

Людоед широко ухмыльнулся. А затем объяснил.

Часом позднее Вилл, Салем Туссен и Дохлорожий стояли в темном проулке на задах городского морга и терпеливо ждали.

– Не совсем понимаю, – сказал Дохлорожий. – Я вроде бы знал все расовые типы от литовских ночных духов до тайских демонов испражнений, но ты говоришь, эта девица – кто?

– Дайнер, но это не порода, а должность. Дайнер – это служитель морга, ответственный за переноску и обмывание трупа. Кроме того, она помогает коронеру при вскрытии. Я навел по телефону справки, и эту неделю Деянира работает в ночь. Впрочем, я сильно подозреваю, что сегодня она уйдет с работы пораньше.

– Почему бы это?

– Это как раз сюда привезли тело Бобби Баггейна.

– Я думаю, мальчик, – твердым голосом вмешался Туссен, – что тебе пора бы рассказать нам эту историю целиком.

– Хорошо, – согласился Вилл. – Вот как я себе это представляю. Баггейн и Айс украли на пару чуть не целую машину высококачественного нефрита и договорились переждать шесть месяцев и только потом попытаться продать. Хранителем был Баггейн – думаю, он припрятал ворованное у своей подружки, но это не имеет особого значения, – и у всех у них было полгода, чтобы поразмыслить, насколько больше станет доля Баггейна, если он прикончит Айса. Возможно, Айс стал тревожиться об этом вслух. Тогда Баггейн идет к своему закадычному другу в его полуподвал, чтобы обо всем поговорить. Они выпивают, а может, и выкуривают немного крэка. Затем он предлагает ширнуться хрустальной дурью. К этому времени твой братец теряет всякое соображение, которого и прежде-то у него было маловато, и с радостью соглашается.

Дохлорожий уныло кивнул.

– Айс колет себя в вену первым, затем наступает очередь Баггейна. Только этот-то колется просто водой. Это очень просто устроить – ну какой наркоман заподозрит другого наркомана в том, что тот недодаст наркотика самому себе. Когда Айс отключается, Баггейн возвращается в свою комнату, снимает со стены веточку укропа и спускает ее в туалет. Теперь, когда его найдут мертвым, подозрение сразу же падет на того единственного в здании, который может пройти сквозь запертую дверь. На того, кого полиция сразу же и найдет.

– Так кто же все-таки убил Баггейна?

– Все это чистая подстава. Баггейн приоткрывает окно и убеждается, что его подружка терпеливо ждет в проулке. Все готово, все на месте. Теперь он инсценирует драку. Он кричит, ревет, барабанит в стены, расшибает стул. Затем, когда все соседи поднимают крик, чтобы прекратили безобразие, он подходит к окну, набирает в легкие побольше воздуха и голыми руками разрывает себе грудь.

– А он такое может?

– Боггарты очень сильны, это следует помнить. Кроме того, если проверить шприц, лежащий у него на комоде, я не удивлюсь, что в нем обнаружатся следы не дури этой, а морфия. Так или нет, но он вырывает из своей груди сердце и выкидывает в окно. Деянира ловит его в корзинку или там на расстеленное одеяло, так что кровь на землю не попадает. Теперь ничто не привлечет сюда внимание следователей.

– И она унесла его сердце.

– Баггейн скоро умрет, но у него есть еще в запасе пара минут. Он парень достаточно ушлый, чтобы не закрыть окно: на наружную часть подоконника попадет кровь, она может привлечь внимание. Но его пальцы сплошь окровавлены, а никак нельзя, чтобы детективы догадались, что все это сделано им самим, поэтому он идет к раковине и моет руки. К этому времени консьержка уже ломится в дверь. Ну и он умирает. Все идет в точности по плану.