Майкл Суэнвик - Хроники железных драконов (сборник)

Джейн отложила вилку.

– Если ты не можешь…

На стул рядом с Джейн внезапно скользнула Сирин и с ходу заявила:

– Я должна объяснить тебе насчет прошлой ночи. Просто чтобы у тебя не сложилось неверного впечатления.

Сегодня волосы у нее были стянуты в тугой хвост, а из косметики было только чуть-чуть белой помады и тени в тон. Черная водолазка. Ей шло.

– Думаю, я все достаточно хорошо поняла.

Крысякис откашлялся.

– Мне тоже приятно видеть тебя, Сирин, – громко произнес он.

– А, К’cяк. – Она едва глянула на него. – Ты не знаешь, каково это – иметь аппетиты, которые… ну, может, они не особенно респектабельные, но они мои. Ты же понимаешь, правда? Они часть меня – я не могу от них отмахиваться.

Смущенная, потому что Крысякис ловил каждое слово, Джейн ответила:

– Ты не обязана разъяснять мне, почему тебе нравится Гальяганте. Разным людям нравятся разные вещи. Я в состоянии это понять.

– Нравится Гальяганте! – Сирин рассыпалась серебристым взрывом изумленного смеха. – Откуда ты такое взяла? Гальяганте не имеет к этому никакого отношения.

– Дело не столько в личности, сколько в идее доминирующего самца, – встрял Крысякис. – Это все феромоны, которые мы испускаем.

Сирин отмела его замечание легким взмахом ладошки. Просто великолепно, как колкости Крысякиса отскакивали от нее.

– Мне нравится, как он со мной обращается. Нравится, как я себя при нем чувствую. Подвернись более удобный в этом отношении вариант, Гальяганте стал бы уже историей. Но, готова спорить, новый окажется ничуть не лучше. С подобными типами всегда так.

– Не узнаешь, пока не попробуешь меня. Может, я лучше.

– Сирин, зачем ты мне все это рассказываешь?

Джейн ни за что не стала бы вести себя так открыто, рассказывая свои секреты в чьем-то присутствии – тем более Крысякиса! – словно мнение окружающих вообще не имеет значения. Будто они не могут воспользоваться услышанным.

– Я видела сон. Про свою судьбу. – Лицо Сирин осунулось от усталости. – Мне снилось, что Гальяганте… Что он… Нет, я не могу рассказать тебе, как отвратительно это было. Я проснулась и могла думать лишь об одном: «Только не так». Джейн, ты всегда уверена в себе, ты такая сильная.

– Я? – изумленно переспросила Джейн.

Ухмылка Крысякиса сделалась похотливой и расчетливой. Джейн почти видела, как крутятся колесики у него в голове.

– Я подумала: может, ты на несколько дней переберешься ко мне? Знаешь, просто поболтать и побродить вместе. И вообще… чтобы убедиться, что я не наделаю глупостей. – Голос у Сирин упал. – Понимаю, идея так себе.

– Я уже говорила, – холодно ответила Джейн. – Мне жаль тебя, и я хотела бы помочь. Но я ничего не могу поделать.

– Я прошу так немного.

Именно в этот момент к последнему оставшемуся стулу подошел Билли Бука с подносом в руках.

– Это место занято?

– Ой, ради!.. – Джейн вскочила. – Садись! Жри мой обед! Мне наплевать! Что я такого сделала, чтобы в довершение всего заслужить еще и тебя?!

Он пораженно уставился на нее. Она вылетела из столовой.

В тот вечер, чтобы избежать нежелательных встреч в кафе или другом излюбленном месте студенческих тусовок, Джейн отправилась в Город и поужинала в столовой в Оргулусе. Она взяла кусок мяса и пюре. С ней попытался заигрывать гном, и, когда она принялась орать на него, персонал попросил ее удалиться.

Вечер был мягкий и приятный. Шум уличного движения казался приглушенным, а воздух – почти теплым. Джейн шагала по улице, погруженная в себя, с засунутыми глубоко в карманы руками, бросая по сторонам сердитые взгляды.

«Сколько можно? – спрашивала она себя. – Сколько можно?»

До Оргулоса Джейн добиралась через Сеноден и, поддавшись порыву, взяла частную кабинку до улицы. Ступив в вестибюль Бельгарда, она внезапно осознала, что, занятая то одним, то другим, оказалась здесь впервые за много месяцев. А еще вспомнила, что оставила проездной в сумочке, а сумочку в комнате.

– Черт!

Не имело смысла тратить деньги на то, за что уже заплачено, поэтому девушка направилась задними коридорами в служебную зону в поисках грузового лифта. Подобное не поощрялось, но студенты все время им пользовались.

Она почти сразу заблудилась. Лестница привела в подвал, а при попытке Джейн вернуться по собственным следам вообще куда-то пропала. Поэтому Джейн пошла вперед, через анфилады все более темных складских помещений, где пахло скипидаром, дегтем, уксусом и заплесневевшими книгами. Она как раз начала паниковать, когда увидела выкрашенную зеленой краской стальную дверь рядом с угольным ящиком. И остановилась.

По непонятной причине ее переполняло твердое убеждение, что искомое находится ровно за этой дверью.

Она открыла ее.

Во мраке громоздилась огромная масса черного железа. В воздухе висел запах смазки и машинного масла. Отраженный свет единственной голой лампочки мерцал на громадном сооружении из стали и злобы, знакомом не хуже закоулков ее собственной души.

№ 7332. Меланхтон.

Дракон ухмыльнулся.

– Удивлена нашей встречей, маленький подменыш?

От его насмешки Джейн словно окатило волной жара, как от распахнутой прямо в лицо топки. Дверь растворилась под рукой Джейн, и тьма вокруг стала гуще. Во всей вселенной не существовало ничего, кроме нее и дракона. Беззвучно открылась драконья кабина.

– Входи. Нам надо многое обсудить.

Ничего не поделаешь. Джейн забралась внутрь.

Пилотское кресло выглядело поновее, чем ей помнилось. Когда она в него села, сомкнулись интимно знакомые объятия. Неяркими огоньками светили приборы. Краем глаза Джейн замечала шныряющих во тьме созданий. Где-то задушенно пискнул мерион.

– Ты бросил меня.

– А теперь вернулся.

Джейн стиснула подлокотники. Один поворот – и в запястья скользнут иглы. Опустятся панорамные сенсоры, чтобы подключить ее к нервной системе дракона.

– Вид у тебя цветущий.

Она не стала поворачивать ручку.

Как и было задумано, это обидело его.

– Ты, как всегда, тупая и тормозная, – насмешливо заметил Меланхтон. В глубине его брюха с ревом ожил двигатель. Его вибрации сотрясали кабину. – Я пришел, чтобы принести тебе смерть, кровь, отмщение и скромное участие в величайшем, со времен первого убийства, приключении, а ты мне – комплименты.

– Кроме комплиментов, нам нечего сказать друг другу.

– Болтай что хочешь, – рявкнул дракон в яростном нетерпении. – Испорти сколько угодно воздуха своими затхлыми и пресными словами. Но мы с тобой жили внутри друг друга. Мы соединили наши сущности, и ни один из нас не сможет освободиться от другого до конца жизни.

В последовавшей за этим тишине Джейн ощутила тошнотворную уверенность в его правоте.