Сергей Охотников - Хранители живой воды

– Вы куда! К нам столько не влезет.

Но поместились все – десять человек взрослых и двенадцать детей. Правда, свободного места совсем не осталось.

Когда деревня опустела, Дарья высунулась из-за колодца и выстрелила. Пуля пробила белый плащ на груди колдуна. Он оступился, замер, но в следующее мгновение выпрямился и пошел на девушку. Вот брошенное колесо телеги поднялось в воздух и с силой врезалось в колодец. Дарья едва успела укрыться от дождя острых щепок. Стеша сорвалась с плеча девушки и полетела в атаку.

– Не сметь! – прошипела Дарья, выглянула из-за колодца и снова выстрелила.

Перед колдуном кружилась в воздухе тяжелая обгорелая балка, она-то и приняла на себя пулю. Девушка выстрелила еще раз, но проклятая деревяшка снова отразила выстрел. Колдуну это надоело, и он метнул в колодец наковальню. Дарья Муромская успела откатиться прочь. За ее спиной гулко треснули разломленные бревна. Девушка укрылась за плетеным забором, но это было все равно что прятаться за занавеской. Колдун приближался. Он шагал размеренно, как метроном. Дарья перекатилась на живот, выстрелила еще раз, но не смогла пробить защиту чародея. Зато девушка увидела Мусю. Рысь кралась за колдуном, тихо, медленно, на мягких лапах. В револьвере оставалась последняя пуля. Дарья Муромская замерла, прижавшись к земле. Только бы не выдать Мусю! Колдун был совсем близко, он широко развел руки – наверное, готовил какое-то смертоносное заклинание. Муся напрягла все мышцы, превратившись в большую пушистую пружину, и прыгнула. Колдун щелкнул пальцами. Белый плащ сорвался с его спины, спеленал рысь в полете и сбросил на землю. Капюшон больше не прикрывал голову колдуна, и девушка совершенно неожиданно узнала его.

– Нет! Не может быть! – воскликнула Дарья Муромская.

Тяжелая деревянная балка ударила девушку по голове. Она еще успела услышать, как колдун смеется странным скрипучим и безумным смехом, а потом потеряла сознание.

Перегруженный курень шагал в сторону деревни Большие Ключи. Он двигался медленно, с хрустом в дубовых ногах. И это еще повезло, что удалось скрыться от неизвестного колдуна – его файербол чуть было не догнал ходячую избушку. Ник и Оливия очень переживали за Дарью Муромскую, но помочь девушке никак не могли. Нужно было поскорее доставить беженцев в безопасное место.

До Больших Ключей добрались затемно. Неладное Николас в прямом смысле почуял, когда из-за леса потянуло гарью. Юный шаман сразу же велел дубам сбавить ход. И дальше курень шел медленно, почти крался. Вскоре из-за черных деревьев показалось пепелище. Жар поднимался над руинами, изредка среди углей сновали быстрые малиновые огоньки. Ник направил в деревню анимированную лампу. Она пролетела над всеми домами, освещая дымящиеся головешки.

– Никого, – облегченно объявил Николас и направил курень прочь.

Нужно было уходить подальше от Светлояра, искать места, до которых враг еще не добрался. На счастье, Тимофей Спиридонович отлично ориентировался на местности даже в темноте. Домовой в любой момент мог указать направление на ближайший населенный пункт. Правда, он совершенно не считался с препятствиями, понятия не имел о холмах, реках и оврагах на пути, но это было ничего. Ведь Ник уже неплохо выдрессировал ноги куреня, и они начали сносно справляться с обычными маневрами. Так, с помощью дубов и Тимофея Спиридоновича путешественники добрались до деревни Новодмитриевка. В этом месте заволжские леса уступали место бескрайнему простору полей. Сквозь лиловый предрассветный воздух были видны огоньки еще двух соседних деревень. После недавних ужасов это обычное место показалось райским уголком.

Николас высадил крестьян на окраине села и отвел курень в небольшую рощицу. Там выждали четверть часа, чтобы убедиться – с беженцами все в порядке. На востоке среди гладких пшеничных холмов появилась полоска расплавленного солнечного металла. Воздух начал стремительно терять лиловую плотность, а ночные тени – разбегаться.

– Нужно уходить в лес, – устало проговорил Николас. – Можешь указать направление на Светлояр?

– Так… – Тимофей Спиридонович закрутился на месте. – Владимирское на пять часов, берем западнее, вычисляем синус угла… Получается вон туда.

Ник пропустил мимо ушей всю лишнюю информацию и просто развернул курень в нужном направлении.

– Я немного передохну, как доберемся до леса, устроим привал и подумаем, что делать дальше. – Николас опустился на лавку и мгновенно заснул. Но вот кто-то легонько ударил его по щеке. Казалось, прошло полчаса, не больше.

– Тя! – услышал Ник сквозь сон и получил еще один удар маленькой ладошкой.

– Еще немного посплю… – пробормотал мальчик, а потом резко вскочил с лавки. – Настенька!

– А! Где?! Что с ребенком?! – Взлохмаченный и заспанный Тимофей Спиридонович вылез из-за печки.

– Нужно возвращаться! Мы забыли отдать Настеньку! – воскликнул Николас.

– Не стоит, – отвечал Тимофей Спиридонович. – Откуда ты знаешь, может, Белый колдун скоро нагрянет и в ту, новую деревню? Да и вообще, там сейчас сплошная теснота и неустроенность! Негоже нашей Настеньке жить в таких условиях.

– Так ты знал! – возмутился Николас. – Ты специально ее спрятал! Я немедленно разворачиваю курень!

Ник не на шутку разозлился.

– Поздно разворачивать, – проговорил Тимофей Спиридонович.

Николас проследил за взглядом домового и увидел – морозные узоры затянули окно, а на подоконнике лежит иней!

– Давайте нарядим елку и отпразднуем Рождество! – предложила Оливия. – У нас в кукольном театре не было настоящей елки.

– Тядю! Етю! – воскликнула Настенька.

– Малышка говорит, что у них в деревне наряжали елку на улице, она тогда еще не умела ходить и видела только краем глаза из окна, – перевел Тимофей Спиридонович.

Ник только покачал головой, подошел к окну, дохнул на морозный узор и растер рукавом. Сквозь оттаявший кругляш была видна только стена летящего снега. Бешеная метель совершенно перекрыла обзор.

– Дубы, стой! – скомандовал Николас. – Надо переждать непогоду и осмотреться, тогда решим, что делать дальше.

Избушка замерла. Оливия, Тимофей Спиридонович и Настенька действительно принялись украшать комнаты к празднику. Развесили вязанки лука и перчика, соорудили шарики из зеленых яблок. Больше всего досталось маленькому деревцу в кадке. Когда Тимофей Спиридонович посыпал на него крупой, вся избушка затряслась и задергалась.

– Ишь ты, щекотно! – воскликнул домовой, но украшательств не прекратил.

Николас не отрываясь смотрел в окно, но метель даже и не думала прекращаться. К мальчику подошла Оливия.