Анатолий Дубровный - Листик. Дочь дракона

– Неужели это циклопическое сооружение построили местные жители?

– Нет, конечно. Баронские замки приграничья – это старые имперские пограничные крепости. Обычно в такой крепости квартировал легион, отвечающий за определенный участок границы. Хотя тогда тоже жители деревень, расположенных в зоне ответственности легиона, в случае опасности укрывались в замке. Как и теперь, – магистр Захарус улыбнулся, – но это не традиция, это необходимость.

– Но оборонять такой замок очень же тяжело! Ведь протяженность стен довольно велика, и нападающие могут организовать ложную атаку в одном месте, попытаться разрушить стену в другом. Подкопаться, наконец!

– Замок стоит на высоком холме, вернее скале, так что подкопаться под него невозможно. Высота стен в некоторых местах, вместе со скальным основанием, достигает сотни метров, а там, где можно подойти, очень много различных сюрпризов, если захотите, спросите у хозяев, они вам покажут стены. Впрочем, мы уже пришли к нашим комнатам. – Магистр Захарус остановился перед дверью, которую распахнул сопровождавший его оруженосец.

Приведя себя в порядок с дороги, участники экспедиции собрались в большом зале замка. Высота потолков здесь была в четыре человеческих роста, хотя в остальных помещениях не превышала полутора. В большом камине, в который, как в ворота, мог войти взрослый человек, пылало сразу несколько бревен, что было нелишним, – хоть уже было лето, но с гор тянуло холодом. Столы уже были накрыты, дрэгисские дружинники помогли гостям рассесться, и, как только все сели, мажордом, более похожий на воина, приготовившегося идти в атаку, провозгласил:

– Их милости, баронесса Листик и баронесса Милисента!

На девушках, вошедших в зал, были платья, вернее, платье было на Милисенте, а на Листике был зеленый сарафанчик. Женская половина академической экспедиции вздохнула, они-то платьев не взяли, думали, что едут в совсем дикие земли, а тут различные блага цивилизации, даже ванны с горячей водой. А вот Ирэн и Миримиэль тоже были в платьях. Две подруги Миримиэль, тоже эльфийки, удивились такой ее предусмотрительности, они не знали, что с Миримиэль поделилась Ирэн, фигуры у девушек оказались одинаковы.

Баронессы заняли место во главе стола. Все встали, Милисента произнесла молитву Единому. Орки и норвеи, которые поклонялись своим богам, тоже выслушали стоя. Потом баронессы сели, сели и гости, но никто не стал приступать к еде, все выжидающе смотрели на Листика. Милисента незаметно толкнула сестру и тихонько сказала:

– Листик, он ждут, когда ты скажешь: «Дорогие гости, разделите со мной трапезу, преломите мой хлеб…»

– Это что? Вся эта толпа народа будет есть из моей тарелки? Да еще и весь хлеб поломают и покрошат? – громким шепотом возмущенно спросила Листик.

Милисента хихикнула и тоже шепотом пояснила:

– Нет, им всем дали каждому по отдельной тарелке. Это просто так положено хозяину говорить, приглашать к трапезе.

– Ага, – понятливо кивнула девочка. И громко сказала: – Дорогие гости! Приглашаю всех разделить со мной трапезу! Очень вас прошу, пожалуйста, ешьте из своих тарелок! И хлеб преломите, только не весь поломайте! И сильно не крошите!

Сидящие за столом и не слышавшие разговора баронесс в недоумении переглянулись, а те, кто сидел поближе и слышал разговор сестер, захихикали, чем еще больше вызвали удивление остальных.

– Мне кажется, что вашим студенткам надо не только боевые искусства преподавать, а и немного знаний по этикету им бы не помешали, – тихонько сказал Саманте магистр эл Минэтэйнион, как и все эльфы, он очень строго относился к вопросам соблюдения этикета.

– Да, магистр, но, сами понимаете, очень плотный учебный график… У меня просто нет времени, если бы вы оказали мне такую любезность – заняться обучением девочек, я была бы вам очень благодарна, – тихо ответила Саманта и усмехнулась. Слышала бы ее сейчас Листик, точно бы надулась. Однако Саманта ошиблась, девочка все слышала, но сейчас она была занята другим – она зорко следила за тем, чтобы гости не крошили хлеб, ну и, естественно, своим вкусным пирогом.

В зале были не только воины дружины баронства, студенты и преподаватели академии, а и другие гости, оказавшиеся по каким-то своим делам в замке. В уголке, за дальним концом стола, сидела группа гномов. Еще присутствовал сосед Листика – барон Крэгинс с капитаном своей дружины. Сосед барон приехал по очень важному делу, он хотел, чтобы его просьбу баронессе Дрэгис передал Гуго Норек. Естественно, когда та появится в баронстве, но тут такая удача! Можно будет эту просьбу изложить непосредственно самой баронессе. А просьба была очень важная: кто-то или что-то стало нападать на крестьян барона Крэгинса. И поскольку крестьян у барона было мало – всего две деревни, то он послал десяток своих дружинников разобраться. Дружинники не пропали, они были просто убиты. Это нечто как будто предупреждало барона, чтоб он и не пытался ему противодействовать. Кто-то из его дружинников посоветовал обратиться за помощью к Хозяйке леса. В приграничье люди и необычный народец жили бок о бок.

В лесу встретить лешего, а на озере или реке русалку было обычным делом. Не все из необычного народца были для людей безопасны, водяницы вполне могли утопить зазевавшегося селянина, а кикиморы заманить в непроходимое болото. Да и лешаки, в отличие от леших, могли заставить неосторожного путника долго блудить по лесу. Лешие тоже так озоровали, но от них можно было откупиться каким-нибудь подарком или просто задобрить их уважительным поклоном. Тогда леший мог помочь понравившемуся ему человеку. В общем, это было довольно мирное существование. Но все – и необычный народец, и селяне – уважали Хозяйку леса. Селяне потому, что Хозяйка заступалась за людей, но и необычный народец она не давала в обиду, особенно безвредных и беззащитных его представителей. На чем держался ее авторитет перед необычным народцем, люди не знали, ведь это была совсем юная девушка, почти девочка. Но ее слово было закон! И никто – ни люди, ни лесные, ни озерные и речные жители – не смели его нарушить, даже горные тролли, для которых вообще не существовало авторитетов, слушались ее беспрекословно.

Каково же было удивление барона Крэгинса, когда он узнал, что лесная Хозяйка – это его соседка, баронесса Дрэгис. Сначала он хотел возмутиться, ведь Дрэгисский лес занимал половину и его баронства, а тут появляется какая-то самозваная Хозяйка! Но, поразмыслив, барон пришел к выводу, что подобный авторитет не возникает на голом месте. Вот барон и приехал к соседям, но каково же было его удивление, когда баронесс оказалось двое! Сомнения барона рассеял его капитан, он указал на младшую, рыженькую, и сказал, что именно ее называют Хозяйкой леса. Но она слушалась старшую сестру, и именно эта старшая заправляла всеми хозяйственными делами баронства, в этом Крэгинс тоже убедился. Еще один вопрос смущал барона, ведь женой Лэри де Гривза была одна из его младших сестер, правда, они не общались. Она умерла после родов, но, видно, не после первых, думал барон Крэгинс. Первенца старого Дрэгиса, богатыря Тэрика, барон знал лично. А вот младших дочек граф Лэри де Гривз никому не показывал, он объявил младшую наследницей только спустя три года после гибели старшего сына. Именно младшую, а не старшую. Хотя если верить слухам, обе девочки воспитывались в монастыре у сестер карротинок. Известно, что в монастырях святой Карроты готовят из девушек именно воинов, а то, что теперь эти девочки учатся в академии Магических Искусств, тоже о многом говорит. Но сколько барон ни всматривался в черты лица девочек, сходства со своей сестрой у баронесс он не обнаружил.