Анна Алора - Хозяйка «Доброй феи» и последний из драконов

Уж как было тяжело на сердце, когда Алеша ушел. Неожиданно совершенно. Так что вы думаете, Леночка принялась рыдать и беспомощно лежать, уставившись в потолок?

Ничуть не бывало.

Буквально с утра она ворвалась к руководству, и взялась за очередной проект, который ей давно предлагали вести.

Так за работой и все страдания прошли.

Но прошли ли?

Кому, как не ей, дипломированному специалисту, знать, что так просто ничего не проходит. Уходит, да. Прячется, до поры до времени. Чтобы потом вот взять и выстрелить, и, как правило, в самый неподходящий момент.

Девушка вздохнула, и мелкими глотками допила кофе.

А Ленька? Леонид, мальчик-одуванчик. Доброе, открытое лицо. Настойчивые губы и вечная трехдневная щетина. На лицо набежала тень, и уголки рта девушки чуть опустились вниз.

Вот от него она ничего подобного не ожидала.

Девушка даже пристукнула ножкой, одетой в открытые шлепки.

– Да что это меня на воспоминания потянуло? – недовольно подумала Леночка. Хватит. Хорошенького понемножку.

Работать кто будет? – принялась отчитывать она себя. Вот то-то!

Но отчитывай, не отчитывай, а на сердце было горько. Нет, это кофе был горький. Без сахара.

А сердце…Что сердце?

– Ничего, вот запущу агентство, поеду наконец в отпуск.

А уж там…, – и Леночка мечтательно улыбнулась, представив острова, море, подтянутых загорелых мачо с кубиками на животе и полным отсутствием интеллекта.

Тут девушка поморщилась, потому как мачо это хорошо, а вот насчет отсутствия интеллекта… Вот с такими ей было тяжело. Ведь господь отправил нашу Леночку в жизнь, дав ей такой уровень развития ума, что поди найди подходящего мужчину. Кто же потерпит рядом женщину, которая умнее?

– Вот хорошо бы встретить мужика, обладающего и такими вкусными кубиками, и чтобы с ним можно было поговорить не только о том, что на ужин приготовить…, – размечталась девушка, удивляясь самой себе.

Работа сегодня не шла. Не шла категорически. Леночка огорченно вздохнула, откинула с лица роскошные темные пряди, и откинулась на рабочее кресло. Кресло она себе купила на колесиках, и мало того, оно могло вращаться, чем радовало девушку безмерно.

– Так. Что же добрые люди советуют делать в таких случаях?

А советуют они отвлечься. Гмм, – с тоской подумала девушка, которая отвлекаться не очень-то и умела.

Да не очень-то и хотела.

А еще очень хорошо представляла, сколько работы предстоит сделать.

Пять кандидаток! Это же капля в море.

– Тут сотенку хорошо бы…, – протянула Леночка, и, наплевав на советы знающих людей, в ряд которых входила и сама, решительно потянулась к монитору.

Оживший монитор радостно поприветствовал владелицу, и Леночка первым делом посмотрела почту.

– Так, это в спам, и это в спам, а это… – тут у девушки оборвалось сердце и она бессильно откинулась на спинку кресла.

Последнее письмо явно было рекламой, и тоже просилось в спам, но…

На Леночку смотрел плюшевый мишка. Обычный, сейчас его Тедди называют.

Он был розовый.

Вот точно такого она получила когда-то на свой День Рождения от папки…

Папка..

Лайонард Серебряный

Но ветер, льеры, ветер!

В это время суток ветер имел обыкновение дуть столь сильно, что лорд вполне мог порадовать любого встречного видом развевающихся пол плаща, не скрывающего под собой содержимого.

Мужчина нахмурился, схватил плащ и быстро накинул его на себя.

И тут, невесть почему, лорд вспомнил неясное бормотание и явное смущение льера Конфю.

– Погоди-ка, Кон, погоди, – медленно произнес он, поворачиваясь к другу.

– А что ты там все про Туманный Тион и всякое разное вещал, а? – с нарастающим подозрением сказал лорд.

У льера Конфю забегали глаза, он вспотел, и в конце-концов ответил:

– Ты это, Лайон… Тут такое дело… Вообщем, – он покаянно вздохнул, – ты прости меня, а?

Придворный алхимик смотрел на друга умоляющим взором.

Лайонарду стало жарко. Он скинул плащ и вытер лицо рукавом халата.

– Что ты сделал?! Говори! – выдохнул он наконец.

– Ты только не волнуйся так, Лайон, прошу тебя…, – зачастил Конфю, тоже вытирая пот, обильно текущий по его небритой с утра физиономии.

– Дело в том, что когда Туманный Тион находится в Третьем доме Бариска…, – тут он зажмурился, и продолжил, не открывая глаз, – Я поспешил. В такое время лучше снадобье не делать. Понимаешь?

Он открыл глаза и посмотрел на друга.

Лайонард понимал. Плохо, но понимал.

– Ты говоришь о последствиях, верно? – спокойным голосом и появившейся широкой улыбкой спросил он.

Конфю только кивнул.

Лорд же выпрямился, высоко поднял голову и, аккуратно надев плащ, неторопливым шагом вышел из лаборатории.

Придворный алхимик смотрел ему вслед, и чувствовал, что вот сейчас он, пожалуй, и потерял друга.

Лайонард же вышел в сад, и ветер, уже набирающий силу, набросился на нашего последнего из драконов, играя полами его плаща, как долгожданной игрушкой. Мужчина шел прямиком к потайному ходу, но проклятый ветер был так силен, что так и норовил сбить его с давно известной дороги.

Лорду было тяжело. Не столько от того, что последствия принятия зелья были неизвестны, столько от того, что старый друг умолчал об этом.

Что это? Небрежность? Придворный алхимик был таковым не за красивые глаза, и обычно небрежностей в работе не допускал.

Тем более, когда готовил зелье для друга.

Когда же мужчина подошел к той части стены, в которой находился вход, то на всякий случай сделал отвращающий жест, и резко шагнул.

Однако стена вовсе не соизволила открыться, как обычно, и лорд со всего маху ударился головой о древний камень.

Лайонар зашипел сквозь зубы и замотал нещадно затрещавшей головой. Удар был так силен, что в она зазвенела, и перед глазами все закружилось. Мужчина едва удержался на ногах, но, не веря случившемуся, кинулся к стене опять.

Ударившись же головой еще раз, и получив уже вторую наливающуюся синевой шишку, он остановился, пошатываясь и ничего не понимая.

– Ах, милорд! Как неожиданно увидеть вас здесь, – вдруг услышал он мелодичный голосок леди Селани, любимой фаворитки монарха. Девушка, тоненькая и стройная как лань, смотрела на него широко раскрытыми голубыми глазами, мило надувая губки.

Чертыхнувшись, и чувствуя себя полным дураком, Лайонард повернулся к придворной даме.

– О! О, мой дорогой! Что это с вами?! – увидев две наливающиеся шишки на лбу главы Тайной службы, вскричала та, и, радуясь подвернувшемуся предлогу, шагнула к лорду.

Ветер же, этакий шалунишка, как раз в этот момент подул не так чтобы сильно, но… Но тут обе полы плаща лорда взвились как крылья диковинной птицы, прикрыв обе шишки, зато явив леди Селани всю прелесть его мужской красоты, которую не смог скрыть и старый халат.