Анна Апрельская - Мама для дракона. Попаданку вызывали?

– Думаю, это твое? – спросила я, снимая помолвочное кольцо.

– Меня оклеветали! – кричал мужчина, он явно не желал принимать кольцо, что я бросила ему в руки. – Не верь им!

– Дорогой, а что ты унижаешься перед этой? – спросила Крис, смерив меня пренебрежительным взглядом. – Зачем тебе она? Если есть Я?

Бывшая однокурсница надула губки бантиком, давая понять Евгению, что она-то всегда рядом, никогда не откажет в сексуальных услугах.

– Потому что… – начал что-то говорить брюнет, но резко передумал это делать.

– И действительно, зачем я тебе, если у тебя столько красавиц вокруг? – холодно спросила я.

Сейчас я уже понимала, что меня уже не трогают измены бывшего жениха. Я смотрю на всё как-то издалека.

– А то, что я люблю тебя, дуру! Ты не принимаешь в расчет? – выпалил со злостью Евгений.

– Ключевое слово “дура”, – проговорила я, сверля глазами когда-то любимого мужчину. – Вот тут ты прав. Дура и есть. Три года верила тебе. Но хватит! Баста, карапузики, кончилися танцы! Кстати, ты не получишь ни денег на моём счету, ни квартиры, что оставил мне папа. Год назад, когда ты пропал из моей жизни на пару месяцев, я по настоянию мамы переписала завещание. Если со мной что-то случится, то всё моё имущество будет поделено между мамой и сестрой.

И тут мужчина, которого я когда-то любила, заорал на меня:

– Что? Да как ты смела всё переписать? Это всё должно было стать моим! Только моим!

Думаю, добром все бы не закончилось, но подоспела служба безопасности, с которой работал “Great Hotel”, и несостоявшегося хозяина моего имущества выставили вон. Да ещё пригрозили, что если он подойдет на пушечный выстрел к отелю или ко мне, то его ждут крупные неприятности. И показали ему видео в телефоне, по звукам Евгений там явно не в шахматы играет. Такие восторженные женские крики мы все услышали, что мне аж интересно стало, что бывший делал с этой дамочкой? Я как-то ничего примечательного в плане секса от него не видела.

Может, не мой это мужчина? Только где ОН, тот, который МОЙ?

– Если что, это видео окажется у мужа госпожи… – специально не стал продолжать главный из безопасников. – И тогда вам крышка, господин Чёрный. Причём полная… – усмехнулся он.

***

Как я дошла домой, я не поняла. Сразу после того, как увезли Евгения и его любовниц, на меня напала странная апатия. Мне было всё равно… Абсолютно… Сквозь толстый слой окружающей меня ваты я слышала, как Ирина Викторовна просила отвезти кого-то домой. Позже поняла, что речь шла обо мне.

Очнулась я около дома, поняв, что мы стоим уже минут десять. Водитель машины оказался старым другом моей начальницы, тихо сидел со мной рядом.

– Как ты, девочка? – спросил мужчина.

– Кажется, лучше, спасибо, что увезли меня оттуда, – прошептала я.

Окружающий мир начал медленно проникать через щит, который я создала, спасаясь от боли.

– Теперь вижу, что бледность уходит с твоего лица. Ты не переживай, не стоит он твоих слёз. Не твой это мужчина. Не твой, – уверенно проговорил он. – Тебе просто нужно найти своего. Твою половинку. Ты поймешь, когда встретишь его. Ты только тогда почувствуешь эту разницу.

– Спасибо вам за поддержку, я обязательно найду его. Как бы далеко он ни находился, – произнесла я, улыбнулась на прощание и вышла из машины.

Дом встретил меня гнетущей тишиной. Опять вспомнилось, как мы с Женей смеялись над фильмами, какие романтические вечера он мне устраивал. Тогда мне казалось, что этот мужчина – предел моих мечтаний. А сейчас? Сейчас я была опустошена морально и физически. Меня будто выжали как кусок ненужной ткани, да и перед этим успешно изваляв в грязи.

– Ничего, я всё переживу. Я сильная! – твердила я себе, бродя по квартире.

Глаза натыкались на оставленные вещи Жени, и я начала их скидывать в пакет с логотипом близлежащего магазина. Рубашка… штаны… ещё рубашка и футболка… зарядное от телефона… зубная щетка… одеколон… пена для бритья и лезвие… Кружка, из которой он любил пить, полетела в мусорное ведро. Фотографии туда же. Я всё обходила квартиру, наполняя теперь уже второй пакет. Вещей бывшего жениха набралось удивительно много. И тут мои глаза замечают связку ключей на столике в прихожей. Не мою связку! Женину…

– Это просто замечательно, – горько рассмеялась я, понимая, что мужчина вчера забыл их у меня. – Значит, и не сунется теперь ко мне. Так намного лучше. Но как же ему вещи передать?..

Мои размышления прервал звонок телефона. Посмотрев на дисплей, поняла, что это мама. Как не хотелось ни с кем сейчас разговаривать, но звонок пришлось принять.

– Машенька, приезжай к нам, я твой любимый пирог в духовку поставила.

– Мам, что-то случилось? – спросила я.

Я пыталась понять причину приглашения в гости среди недели. Ведь мама не в курсе моего выходного, она должна была думать, что я на работе.

– Да ничего такого… Просто хочу тебя увидеть и всё, – пролепетала она.

– А тебе Ирина Викторовна, случайно, сегодня не звонила? – догадалась я, кто мог спровоцировать такую материнскую щедрость, что случалось не так часто.

– Да ладно тебе, чего не бывает, – уже другим тоном заговорила родительница. – Ты знаешь, дочь, Евгений мне никогда не нравился! Ну не вызывал доверия, что ли.

– А почему мне не говорила?

– И ты бы прислушалась к моим словам?

– Не уверена.

– Всё, давай приезжай, я и правда пирог поставлю сейчас, – чересчур жизнерадостно сказала мама. – А про этого забудь! Не стоит он твоих нервов!

Я тяжело вздохнула, оглядела пустую квартиру и решила согласиться.

– Спасибо, мам. Но давай завтра, сегодня у меня сил ни на что нет. Да попроси папу забрать Женины вещи, я их в два пакета положила, они в коридоре стоят.

– Конечно, как скажешь. Отец всегда тебя поддерживает, да и любит, наверное, больше чем Олюшку. А она всё же ему родная, – затеяла родительница опять свою песню.

– Мам, папа Боря любит нас с Олей одинаково, ты за это не переживай.

В который раз пытаюсь донести до родительницы то, что отцовской любви у моего отчима хватает на двоих. Но мама моих слов будто не услышала. Она, как всегда, продолжила настаивать на своем:

– Ты должна быть благодарна Борису, что он принял тебя как свою. И как только у твоего родного отца хватило наглости оставить тебе наследство! Это же немыслимо!

– Мам, а что в этом такого? Я получила его в восемнадцать лет, когда мне необходимы были квартира и возможность жить отдельно.

Почему-то тема квартиры и оставленных мне денег очень волновала маму. Она заводилась с пол-оборота, как и сейчас:

– Но это неправильно!

– Что неправильно? – разозлилась в ответ я.

– Почему он не оставил всё мне? Как твоей матери? Зачем было ждать так долго? Ведь он исчез из нашей жизни, когда тебе был год, – никак не останавливалась она.