Ная Геярова - Первое правило драконьей невесты

Толпа разочарованно вздохнула и начала расходиться. Вот точно, проклясть их надо! Чтобы не расслаблялись сильно, пока я у чужого государя буду. А когда вернусь, я вам все припомню! Поймете, что значит настоящая черная ведьма! Я вам…

– Вы на черную ведьму не похожи! – нахмурился маг.

Я чуть не подавилась кляпом.

«Что значит не похожа? Я же… Я… Самая настоящая! Самая–самая пречерная! Чернее не найдете! Эй, маг, снимай меня скорее! Идем помогать государю в важном деле».

Незнакомец смотрел на меня с интересом.

– Разве черная ведьма могла позволить себя поймать, да еще и на костер отправить?

«Прокляну! Вот только отсюда слезу и прокляну тебя, маг, чтобы неповадно было меня оскорблять!»

Хотя в чем–то он прав. Но я же подлости–то не ожидала. Меня сонную спеленали и прямо из кровати вытащили. Рот заткнули, руки связали. А какое колдовство без рук и слов? Ты бы головой подумал, маг!

– Точно, ведьма! – вмешался палач. – Она у нас единственная. Черная.

С такой важностью сказал, что я даже загордилась. Вот что значит молва людская.

– Что же вы единственную ведьму – и на костер? – покачал головой маг.

Пирр пожал плечами.

– Так вредительством занимается! Народ жалуется. Государь РитТиг приказал, мы и того… А мне, вообще, она даже нравится!

Ага, значит, приказал РитТиг. А ведь я ему сына спасла! Неблагодарный! Вот его по возращении первого и прокляну!

– Снимай! – коротко приказал мой спаситель.

Палач вытащил нож из–за пояса, разрезал веревки.

– Везучая ты, ТийрРи! Третий раз на костер тебя веду и еще ни разу не сжег! Надеюсь, в четвертый раз точно сожжем!

Я вытащила кляп изо рта. Сплюнула. С вызовом посмотрела на палача. Сожгут они меня! Как же! Эх, матушка–настоятельница, не получилось у меня светлой в душе остаться. Буду настоящей черной ведьмой. И вы у меня еще попляшете! Вот дайте с делами дальнего правителя разобраться, и как вернусь… Э–э–эх! Разойдется колдовство, распоясаются проклятия на ваши головы!

У меня все это на лице было так живо написано, что палач посторонился.

– Ты это… Чего…

Я бы сказала – чего. У меня вообще было много что сказать. Но на плечо мне легла тяжелая рука спасителя.

– Идем! Времени нет, а путь еще дальний.

Идем!

Я погрозила пальцем палачу и предостерегающе клацнула зубами. Пирр побледнел, оступился, пытаясь отстраниться, и сел на землю.

Я поправила растрепанные волосы и пошла следом за спасителем к ожидающему рысаку.

Сидеть за спиной мага неудобно. Кожаное седло трет заднее место. Да и непривычная я долго верхом. Спина затекла. Руки, уцепившиеся за торс мага, озябли. Я, кстати, так в ночной рубахе и поехала. Меня и не спрашивали, может, нужно сумки собрать или переодеться. А еще я очень уставшая после сожжения меня.

– Найдем кров – отдохнешь, – безразлично бросил мне маг.

Мне даже неуютно стало. Мысли он, что ли, читает?

– А вы маг?

Он промолчал. Рысак торопливо перебирал копытами и закусывал узду.

– До ночи добраться бы до села, в ближайшей таверне переночуем, – подал голос спаситель. – С утра снова в путь. Ты помалкивай. Не стоит, чтобы кто–то заподозрил в тебе ведьму. Проблем не оберемся. У нас уже всех вывели, прознают о тебе, я с костра снять не успею. А учитывая дело, для которого везу, и подавно… Сделай вид, что немая!

Вот те здрасте!

Я вся подобралась и хмуро уткнулась лбом магу в спину. Хотя свежи еще воспоминания о костре.

Вздохнула.

Немая так немая. Тем более маг говорит – для дела надо.

– А что за дело–то?

– Правитель сам расскажет.

– А едем куда?

– Увидишь.

– Хоть как город называется?

– Хагрин.

– Большой город?

Молчание. Я, по–моему, достала мага своими расспросами. Закусила губу и замолчала. Потеснее к спасителю прижалась. Солнце клонилось к закату, расписывая лесные кроны в золотисто–рыжий. И так уж по–осеннему не тепло, а от теней и подавно холодом несло. Быстрее бы село или деревня. Далеко мы от дома моего уехали. Считай, с утра всего один раз и останавливались. Костер разжигать маг не стал. Из мешка, перекинутого через седло, достал каравай и вяленое мясо, поделил между нами.

– А звать тебя как? – жуя, поинтересовалась я.

– А тебе меня звать не надо. Лишнее это, – сунул мне в руки бурдюк с водой.

Жадно глотнула и даже чмокнула от удовольствия, вызвав насмешку на тонких губах мага. А я, вытерев губы ладонью, продолжала интересоваться:

– Как же? Спасителем – слишком высокопарно. Эй, маг, ты обидеться можешь!

– Постараюсь не обидеться! – Он откусил мясо с ножа и уставился на меня серебристыми очами. Симпатяга. Глаза потусторонние, лицо – насколько из–под капюшона видно – волевое. Не мужчина – загляденье. Вот если бы не маг, а я не ведьма…

Доедала молча. Уже обратно на его скотинку забираясь, услышала:

– Дайкаром меня зови.

Дайка, значит! Интересно, он согласится на такое обращение? Эх, а магом все же лучше было и как–то солиднее!

Ехали: я – задумчиво, он – сурово глядя перед собой из–под капюшона темного плаща.

Между деревьев показалась стена частокола.

Я облегченно вздохнула. Наконец прекратится эта невыносимая езда.

– Слезай! – у ворот приказал маг. Я приподняла одну ногу… Ох, устала, просто сил нет. Вторую. Плюхнулась мешком на землю.

– Помнишь? Ты немая, – грозно предупредил маг. Я молча кивнула. Совершенно немая. Вот ни гу–гу буду.

Скрипя, открылось окошко в воротах. Мужик с путаной черной бородой выглянул наружу и, наткнувшись взглядом на мага, грозно спросил:

– Кто будешь? Чего надо?

– Крова и хлеба, – твердо произнес Дайкар и скинул с головы капюшон.

И правда, красавец. Вот только жутковатая красота у него. Черные волосы заплетены в косу и заколоты на затылке. Кожа ровная, но слишком бледная, четко выделяются широкие скулы. Взгляд темных глаз пронзительный, с серебряным блеском в глубине, и все выражение лица чересчур хмурое и строгое.

Мужик у ворот охнул.

– Маг! Государский! Извини, под плащом не признал!

Ворота заскрипели, тяжело открываясь.

– А это кто с вами будет, мой лорд? – сдержался, пытаясь не поморщиться от моего вида, мужик.

– В соседней деревне подобрал нищенку. Пусть вещи мне таскает.

– Оно и видно! – покачал головой рыжебородый. – Значит, правда, что у государя РитТига дела плохи. Ишь, девчонка совсем, а худая – аж смотреть не на что! И грязная. Вы к дальней хате ступайте. Там тетка Хранья, хорошая баба: и на постой примет, и баньку соорудит. Дочери у нее в город подались, может, какую одежонку оставили. Оденешь свою нищенку. А то чего ж, прохладно, а она в одной рубахе. Да на виду у мужиков!

Я вызывающе посмотрела на мага. Слыхал? Мужик деревенский, а дело говорит! Не то что некоторые государевы прихвостни.