Евгений Щепетнов - Монах. Предназначение

Марго пришла чуть позже – Андрей закрыл глаза и притворился спящим. Она аккуратно прикрыла дверь, присела на кровать и влезла под одеяло, стараясь не разбудить Андрея. Минут пять Марго лежала неподвижно, потом тихо-тихо протянула руку и осторожно погладила Андрея по бедру, животу… Он ничем не выдал, что чувствует ее прикосновения, хотя и знал, что та знает, что он не спит и хочет ее всем своим существом.

Наконец девушка убрала руку, глубоко, шумно вздохнула и, повернувшись к Андрею спиной, затихла. Так они лежали с полчаса, думая каждый о своем, и затем сон принял их в свои объятия, готовя к завтрашнему дню.

Простор. Звезды. Луна. Когда Шанти оказывалась в небе, ее неизменно охватывал щенячий восторг – свобода кипела в крови, бурлила, требовала выхода!

Она заметила стайку косуль, осторожно передвигающихся по ночному лесу, – ее зрение позволяло видеть в темноте не хуже, чем сова или… оборотень. Драконица сложила крылья, как это делает сокол во время атаки, и начала пикировать, с каждой секундой все быстрее и быстрее. Косули заметили летящую смерть, но было уже поздно – острейшие когти пробили шкуру животного, поймав косулю в тот миг, когда она перескакивала куст дикой малины, прорвали мясо до самой кости, и косуля закричала в бессильном желании жить, спастись, умчаться… и сознание ее померкло.

Шанти торжествующе заревела, упиваясь запахом крови, свежего, теплого мяса, упиваясь свободой и радостью зверя, настигнувшего свою добычу. В такие секунды в ней просыпался зверь, тот, что сотни миллионов лет плавал в морях, бегал по поверхности планеты, владея ею без остатка. От всех тысяч видов динозавров, которые миллиардами особей бегали и летали на этой планете, остались лишь драконы – их потомки, разумные, летающие и невероятно приспособленные к выживанию.

Природа дала им все: самое совершенное оружие, какое можно придумать, – острейшие когти, огромные острые зубы, сравнимые с акульими и, самое главное, – железы, вырабатывающие секрет для изрыгания огненной струи, прожигающей все, что только можно себе представить. Покрывавшую драконов броню не брало ни одно оружие, данное природой другим существам. Не было существа на планете, которое могло бы противостоять этим летающим танкам. И драконы желали, чтобы это положение сохранялось как можно дольше, а лучше – вечно.

Шанти с наслаждением глотала теплое мясо, его она могла съесть очень много – косуля спокойно вмещалась в брюхо драконицы, – что для нее какие-то пятьдесят – семьдесят килограммов мяса? Ерунда. При собственном весе в тонну с лишним…

С тех пор как Андрей нашел Шанти в темной пещере, ее реальный вес вырос как минимум вполовину: отличное питание, летные тренировки, восстановление здоровья – все это благотворно повлияло на состояние драконицы. Она была в расцвете сил и росла не по дням, а по часам. Конечно, до размера матери, Гары, ей было еще очень, очень далеко – та весила много тонн и своими размерами напоминала стратегический бомбардировщик, но все равно теперь в молодой драконице было не узнать прежнюю, исковерканную жизнью и злыми людьми нервную и злую Шанти. Теперь это была королева воздуха, летающая смерть… и добрая подруга, которая искренне переживала за своих друзей.

Когда Андрей попросил ее отправиться на поиски Федора, она охотно и беспрекословно согласилась. Во-первых, Андрей не был ей безразличен: она на самом деле считала его кем-то вроде своего брата, ущербного – не летающего и немного с придурью, как и все люди, – но все-таки брата. Так как же она могла отказать ему в просьбе? Кроме того, Федор и его семья были не безразличны драконице. Она всегда чувствовала своим эмпатическим восприятием, что Федор, Алена и особенно Настенка искренне ее любят. Ни за что – просто любят, и все тут. За что вот любят друзей или мужчина и женщина любят друг друга – если оставить в стороне секс и всякое такое прочее, – за что? Да кто знает за что. Бывает, что друг и не совсем по жизни хорош, и совершает дурацкие и безумные поступки, и все равно – его любишь, о нем заботишься. Как так может быть? Наверное, только Бог знает. Андрей ведь тоже ее любил, даже когда она пакостила или злобничала-вредничала, когда весь мир, кроме матери, от нее отвернулся.

Видимо, Шанти, общаясь с людьми, сама немного очеловечилась. Дошло до того, что иногда, пока никто не видит, она принимала человеческое обличье и пыталась ходить, как люди. У драконов это считалось настолько гадким, настолько мерзким и постыдным делом, как если бы кто-то принял образ глиста. Или полуразложившегося дерьма.

Драконы были о людях очень, очень плохого мнения. Те, с точки зрения драконов, были существами низкими, отвратительными и… опасными. Недаром где-то рядом с людьми всегда находились наблюдатели-драконы, которые смотрели за тем, как развивается человеческое общество и, самое главное, не вмешивается ли кто-то из драконов в жизнь людей, что было строжайше запрещено. Никто из драконов не имел права вмешиваться в жизнь людей, кроме старейшин-наблюдателей, следивших за соблюдением древнего договора. Гара нарушила этот договор, разрешив Андрею вылечить ее дочь и отправив жить рядом с ним. Шанти же просто не оставалось ничего иного: или жизнь в пещере – вечно – бескрылой, убогой уродкой, влачащей жалкое существование, или нарушить договор. Само собой, Гара и Шанти выбрали второе. И драконы и люди всегда выберут то, что им выгоднее, и плевать на законы. Если только наказание не неминуемо… Узнают драконы о преступлении или нет, это еще вопрос. Они не могут следить за всем миром? На то и был расчет.

Шанти отправилась на поиск Федора и его семьи в ночь – лететь было несколько часов, а начинать поиски следовало на расстоянии несколько сотен километров от столицы. Обдумывая план того, как следовало искать фургон, она решила задачу так: с момента, как Андрей и она покинули Федора, прошло несколько дней. Зная, сколько фургон проходит в день, она может с достаточной долей достоверности вычислить расстояние, которое тот прошел за эти дни. Если только с ним все было нормально, само собой. Как выглядел фургон, она знала, тем более что Федор покрасил его в веселенький голубой цвет, резко отличающийся от стандартных темно-зеленых и серых фургонов купцов. Как он сказал, его раздражают эти серые коробки «как у всех», да и Настенке этот цвет очень нравится.

Рассчитав, где должен находиться фургон, она подлетела на нужное расстояние, взяв запас в несколько десятков километров, и спокойно принялась охотиться. Так и время можно убить, и поесть после дальнего перелета совсем не лишне, да и просто приятно поразмяться, не так уж и часто она вылетала в свободную охоту, да еще и на такое длительное время.