Евгений Щепетнов - Монах. Шанти

– Прошу пройти господина Зоргена Иснака. Его величество император Славии дают ему аудиенцию.

В углу на диване кто-то вздохнул, и оттуда пошла волна зависти и неприязни. Справа – тоже волны зависти, а еще любопытства. Видимо, гадали, зачем начальник тайной стражи пришел к императору, чем будет с ним делиться, какой информацией. Не зря Иснак стал одним из богатейших людей Славии – он держал в руках множество нитей, финансовых и политических.

Шанти знала о нем многое. И по-другому быть не могло, ведь она сама некоторое время назад занимала то же самое место, что и Иснак, только в Балроне. И глупо было бы, если бы она не знала своего главного врага. Шанти никогда не видела его в лицо, но сведений о нем было достаточно. Как и у него о Шанти. Если бы драконица дала ему время, он бы вспомнил, кто такая Шанти, – не зря он на допросе переспросил, услышав ее имя. Просто он не мог поверить, что сама могущественная глава тайной стражи Балрона явилась к нему вот так – из темницы, под конвоем стражников. Это было просто нереально. Но Шанти не дала ему времени вспомнить.

Комната для приемов похожа на ту комнату, где ожидали дворяне и купцы, отличие было лишь в том, что на возвышении стоял трон, выглядевший как здоровенное позолоченное кресло или скорее стул с подлокотниками. Оно пустовало, и сопровождающий, не глядя на трон, быстро прошел мимо него к незаметной дверце в стене, бесшумно распахнувшейся в тот момент, когда к ней приблизилась процессия.

Шанти с сопровождающими оказалась в не очень большой комнате позади трона.

Уютные диваны, обтянутые толстой бархатной тканью, стулья, больше подходящие для спальни какой-нибудь дамы, чем для императорской комнаты приемов. Император сидел в глубоком кресле, положив ноги на стол.

Это был довольно-таки молодой человек лет тридцати, а может, и помладше, с одутловатым, некогда симпатичным лицом, теперь опухшим от пьянства и наркотиков. Он вступил на трон в четырнадцать лет, когда, обожравшись за пиршественным столом, умер его отец – не выдержало сердце, давно уже с трудом прогонявшее кровь через жирную тушу, больше похожую на борова, чем на человека. О смерти прежнего короля не жалел никто, кроме начальника канцелярии императора, частенько подмахивающего нужные документы, за которые ему давали хороший куш. Последние годы император мало интересовался государственными делами, их вершила свита.

Шанти огляделась по сторонам – она почему-то ожидала увидеть здесь адептов исчадий, ведь те простерли свои щупальца во все структуры государства, в том числе и во дворец императора. Но вопреки ожиданию красных плащей нигде не было видно. Видимо, обыденный рабочий прием императора был не таким важным делом, чтобы тут присутствовало хотя бы одно исчадие.

Император поднял руку, вяло махнул ладонью, приветствуя начальника тайной стражи, другой рукой сделал знак слуге, и тот наполнил бокал синего фузянского стекла розовым вином. Император с видимым удовольствием отхлебнул и, облегченно вздохнув, сказал:

– Вчера устроил вечеринку. Перебрал. Голова раскалывается! Наши лекари совсем идиоты, не могут лечить. Ну что у тебя, Зорген, я слышал, ты едва не лишился башки? Было бы досадно – кто тогда будет так эффективно добывать мне деньги на милые шалости? Проклятый казначей сегодня опять ныл, что денег в казне осталось мало и нам стоит попридержать коней с развлечениями. А ради чего тогда жить? Вино, девки, порошок – вот ради чего можно жить, не правда ли? Ну да, да – знаю, ты живешь ради власти и ради государства, за что тебе честь и хвала. Но не всем же быть такими праведниками?!

Император рассмеялся, отчего его щеки затряслись. Он отпил из бокала, поперхнулся, изо рта вылетел фонтан вина, и слуга тут же подал кружевной платочек, чтобы его величество мог утереть полные губы, с одной из которых свисала ниточка слюны.

«Мерзкий козел! – подумала Шанти. – Брр! Какое мерзкое тело! Впрочем, мне не привыкать изображать всяких подонков».

На груди императора виднелось засохшее пятно от какого-то желтого соуса, глаза его – белесые, бесцветные – были в сеточке красных прожилок, видно, он сегодня еще не ложился спать и держался лишь благодаря энергии, которую давали наркотики. В том, что он их принял, сомнений не было. Его глаза блуждали, император то кривился, то улыбался, как будто лицо жило отдельной от хозяина жизнью.

– Да, ваше величество, на меня было совершено покушение. Балронская шпионка попыталась убить меня каким-то колдовским заклинанием. Но у нее что-то пошло не так, и девица сгорела до состояния скелета.

– Да-да, я слышал, – нетерпеливо отмахнулся император. – Я вот тебя зачем пригласил… я уже сказал – казна пуста. Мне нужны деньги. Не секрет, что многие крупные землевладельцы, купцы и даже дворяне плохо платят налоги. Уверен, что у тебя, вероятно, имеются сведения, кто из них в должной мере не исполняет закон. Так вот, найди таких негодяев, отправь их на алтарь исчадий, а деньги пойдут в казну. За вычетом твоей доли, конечно, – усмехнулся император, глядя на неподвижное, как маска, лицо начальника тайной стражи.

– Это хорошо… доля, – деревянно сказал начальник тайной стражи и зачем-то огляделся по сторонам.

«Десять человек вместе с императором. А сколько спрятано? Они в нишах стоят – раз, два, три… десять! Двадцать человек? И что? Я их всех уложу как картонных. Вот только что потом? Задача ведь не в том, чтобы уложить толпу идиотов…»

Император что-то говорил, но Шанти его уже не слушала. Она встала с места, подошла к двери и внимательно ее осмотрела. Нашла мощные запоры-задвижки, заперла, не обращая внимания на недоуменные взгляды окружающих. Решив, что здесь должна быть еще одна дверь, она прошла мимо ошеломленного, замолкшего императора, осмотрела стену за портьерой, нашла эту дверь. Тоже заперла.

Красно-синее витражное окно под потолком было небольшим, и вылететь через него мог только объект размером с кошку. Впрочем, тоже вариант, подумалось Шанти.

Люди что-то говорили, окликали Шанти, но она подошла к столу и начала быстро раздеваться, сбрасывая одежду на столешницу. Оставшись без единой нитки на теле, драконица отошла на свободное место и стала превращаться, мерцая, меняя очертания.

Люди испуганно закричали, из ниш выбежали охранники с мечами наголо, лучники вышли на боевые позиции, готовые ко всему. Вот только что Шанти начала свое превращение, а вышколенные телохранители уже неслись на чудовище, сверкающее чешуей и возвышающееся над полом на высоту человеческого роста. Видно было, что в телохранителях императора трусливых не держали.

Шанти испытала укол сожаления, что им всем придется умереть, – увы, они оказались не в то время не в том месте. Ну что же, все когда-то умрут. И она тоже. Но хочется, чтобы это было попозже.