Джаспер Ффорде - Песнь Кваркозверя

Она уже этим занималась. Удерживая Тайгера одной рукой в нескольких дюймах над водой, второй она шарила, щупала и рылась в воздухе над своей головой. В шестидесяти футах под нами эти же движения проделывала перчатка на руке Тайгера.

Все это время Тайгер рассказывал нам о происходившем внизу, не забывая перемежать свой «репортаж» ядовитыми шуточками.

– Пятнадцать секунд, – сказала я, сверившись с часами.

– Чувствую нечто странное, – сказал Перкинс. Он стоял в сторонке и ничего особенного не делал, лишь помогал Моугонихе и Прайсу лучше использовать фоновое магическое поле. Примерно так же, как водостоки направляют дождь, текущий по крыше, в сливную трубу.

– И я чувствую, – отозвался Прайс. Он не сводил глаз с колодезного отверстия, его указательные пальцы уже подрагивали от усилия. – Поглядите-ка на это!

Я свесилась через край… Если прежде лишь верхние ряды кладки сместились, чтобы закрыть нам путь вниз, то теперь кирпичи высовывались уже из всех рядов – до самого дна. Колодец обнаруживал явное намерение схлопнуться.

– Тайгера надо вытаскивать! – сказала я леди Моугон.

Та, зажмурившись, продолжала шарить над головой.

– Почти… – пробормотала она.

– Двадцать пять секунд!

– Что там у вас? – спросил Тайгер из ботинка.

– Скоро вытащим тебя, Тайгер, обещаю!

Кирпичи все быстрее двигались к центру. Вниз сыпалась кирпичная пыль, земля и уховертки. Полноцен трясся всем телом, потея от усилия.

– Я… не… могу… удержать, – кое-как выговорил он сквозь зубы.

– Стены! – голос Тайгера задрожал. – Они складываются!

– Леди Моугон, – произнесла я как можно спокойнее. – Это всего лишь кольцо! Почему бы не оставить его лежать с миром?

– Почти… почти… – бормотала она, отчаянно орудуя затянутой в перчатку рукой.

– Тридцать секунд! – сказала я, глядя на часы. – Хватит! Прекращайте!

Она и не думала останавливаться.

– Моугон! – заорал Полноцен. Его трясло уже так, что указательные пальцы расплылись в воздухе. – Вытаскивай парня! НЕМЕДЛЕННО!

Но на Моугониху уже не действовали разумные доводы. Она так зациклилась на заветной цели, что все остальное очень мало ее беспокоило. И всего менее – участь какого-то там найденыша, которого старинное проклятие вот-вот должно было насмерть задавить кирпичами в шестидесяти футах под землей. Колодец к этому времени сузился уже вдвое, и Полноцен вскрикивал от боли, силясь остановить враждебное волшебство. Перкинс тоже трясся от непомерного усилия… а леди Моугон все шарила и шарила кругом рукой Тайгера.

Потом разом случилось много всего. Леди Моугон закричала, Перкинс рухнул наземь, а колодец сомкнулся, так тряхнув всех нас, что лязгнули зубы. Я невольно посмотрела на часы… Полноцен выдержал сорок три секунды.

А вот Тайгера было не видать и не слыхать. Колодец превратился в сплошную кирпичную пробку. И где-то там, внизу, под слоями кладки был замурован мальчишка.

Воцарилась тишина. Я хотела что-то сказать, но не могла придумать, что именно. Перкинс с Полноценом стояли на четвереньках, откашливаясь, приходя в себя после непомерных усилий. Леди Моугон просто стояла, держа перед собой неплотно сомкнутый кулак, в котором ни дать ни взять было что-то зажато. Наверное, она успела схватить искомое, но это больше не имело значения. За ее находку была заплачена слишком большая цена.

Я ощутила, как начало гореть лицо. Во мне волной вздымалась раскаленная ярость. Может, я не совладала бы с ней – ибо нрав у меня такой, что, право, лучше меня не злить, – но у самого края меня остановил еле слышный голосок, прозвучавший из детского ботиночка.

– Эй, Дженни, – сказал этот голосок. – Прикинь, отсюда Башни Замбини видны!

Голос принадлежал Тайгеру. Я нахмурилась… потом невольно вскинула взгляд. В небе над нами виднелась маленькая фигурка, свободно падавшая с высоты. Леди Моугон так лихо выдернула Тайгера из рушившегося колодца, что я даже не заметила его стремительного вознесения! А он, взлетев на порядочную высоту, теперь стремительно падал. Я покосилась на леди Моугон, и колдунья подмигнула мне, потом раскрыла сжатый кулак. И живенько переместила на двадцать футов вправо большой стог сена, куда Тайгер с шумом и приземлился несколькими секундами позже. Моугониха же сняла с ладони что-то маленькое, облепленное грязью, и передала мне.

– Держи, – сказала она и торжествующе усмехнулась. – Бюро находок Моугон…

– А круто было, – подходя к нам, сказал Тайгер. Он был весь вымазан грязью и облеплен соломой и сеном. – Штаны чуть не перепачкал, а вообще-то… здорово было! Нет, то есть не перепачкал, ты же понимаешь, – добавил он поспешно. – Но грязь со дна так воняет!

Полноцен первым облек в словесную форму то, что мы все чувствовали:

– А если бы ты не успела? А, Дафне?

– Я совершенно точно знала, сколько у меня времени, – отрезала она. – Мастер Проунс не подвергался ни малейшей опасности.

– Не согласна, – ответила я, указывая на прядку волос Тайгера, оставшуюся торчать между плотно сомкнутыми кирпичами: ее прищемило, когда он пулей вылетал вон. – На будущее попрошу вас не подвергать опасности персонал, леди Моугон.

Она смерила меня взглядом и сделала шаг вперед.

– Это ты МНЕ делаешь замечания? – медленно и очень внятно проговорила она. – Ты, недостойная даже сумку за мной носить? Вот вернется Великий Замбини, девочка, тогда и посмотрим, кто чего стоит. Ну да, Проунсу пришлось слегка рискнуть, но, будучи служащим «Казама», он должен принимать не только выгоды, но и риски!

– А что, еще и выгоды есть? – спросил Тайгер, который, пронесшись на волосок от гибели, счел это достойным поводом для нахальства. – Поясните, пожалуйста, а то я как-то не в курсе!

– По-моему, все ясно до боли в глазах, – ответила она. – Ты имеешь честь работать рядом с величайшими на земле из практикующих Мистические Искусства!

– А кроме этого? – поинтересовался Тайгер, ибо насчет величия и чести мы действительно и так понимали.

– А чего еще тебе надо, неблагодарный?.. Да, не забудь как следует вычистить перчатку, прежде чем возвращать ее мне. Я только что заработала для компании пять тысяч мула. Вы все должны мне ноги мыть и ту воду…

– Нет, а все-таки на кой было кому-то оставлять такое мощное заклятие, чтобы спрятать кольцо? – спросил Перкинс, искусно переводя разговор в более безопасное русло.

Никто ему не ответил, потому что никто не мог придумать достойной причины. Я же смотрела на маленький, заросший грязью терракотовый горшочек, врученный мне леди Моугон. Он был размером с грушу и не представлял собой ничего такого особенного. Примерно в таких горшочках некоторые держат смеси пряностей на кухне. Я сунула палец внутрь и ощупывала склизкую грязь, потом что-то нашарила и вытянула наружу золотое кольцо.