Александр Мардань - Дочки-матери (сокращенный вариант)

Катя подбирает свитер Риты, надевает его прямо на халат.

РИТА: Ты чего?

КАТЯ: Холодно.

Катя лихорадочно собирает по комнате свои вещи.

РИТА: Умоляю, не ходи босая, озноб берет! Надень тапочки.

КАТЯ: Пойду оденусь. (Берет свою одежду, уходит в ванную.)

Рита берёт веник, заметает соль с пола и приговаривает) : Что делать? Ну что же делать?

В комнату входит Катя. Она в брюках и кофточке. В руках у неё халат Риты.

РИТА: Знобит?

Катя молча обходит Риту, кладёт халат на стул и начинает шнуровать ботинки.

КАТЯ: Я пошла.

РИТА (кладёт веник на пол) : А я?

КАТЯ (почти кричит) : Ты же хотела «скорую» вызывать? Вызывай! Что нам на параше лет десять пересидеть!..

РИТА: Я смотрю, ты в материале.

КАТЯ: У нас только глухие не в материале… (Направляется к выходу. Берёт сумочку, пальто) . Не говори мне ничего! Я не виновата! Я не хочу здесь…

РИТА: В каком смысле?

КАТЯ: Глебу скажу, что отработала и ушла. А что у вас потом случилось — не знаю.

РИТА: Как думаешь, кому из нас поверят… В прокуратуре…

КАТЯ: Как будет по — французски: «Пошли вы все к собачей матери»? Вот и ищите меня. Без адреса, фамилии и особых примет.

РИТА: Особые приметы есть…

КАТЯ: Особые?! Сейчас у каждой второй — тату.

РИТА: Но не у всех змеи…Послушай, Катя…

КАТЯ: А может, не Катя? Может, это — псевдоним… Рабочий… Всё, пока! (Выходит из комнаты.)

РИТА (громко) : Гражданка Грибова! Из общежития медучилища номер два… до этого проживавшая в Саратове, на улице Ленина.

Катя появляется в дверях. Она ошеломлена. Смотрит на Риту, роется в сумочке. Потом швыряет сумочку на диван.

КАТЯ (придя в себя, наносит ответный удар) : По сумкам шаришь, Валентина Витальевна!

РИТА: Ты… Откуда знаешь?..

КАТЯ: Я тоже твой паспорт посмотрела! С псевдонимом работаешь?..

Валентина бросается к шкафу, достает шкатулку.

КАТЯ: Успокойся, всё на месте. Я чужого не беру. Там и брать нечего… (Валентина, проверив содержимое, ставит шкатулку на полку.

Пауза.

ВАЛЕНТИНА: Зачем паспорт таскаешь?.. Думаешь, человек хороший случится? Сразу в загс?

КАТЯ (плача) : Кредит оформляла.

Пауза. Раздается звонок в дверь.

ВАЛЕНТИНА: Тише.

КАТЯ (шепотом) : Кто это?

ВАЛЕНТИНА: Не знаю.

КАТЯ: Кого-то ждешь?

ВАЛЕНТИНА: Ты что?! Первый час ночи!

Звонок повторяется.

КАТЯ: Иди в глазок посмотри.

ВАЛЕНТИНА: Дай халат.

Надев халат поверх комбинации, Валентина на цыпочках уходит в коридор. Катя так же, на цыпочках, обходит кресло и, присев на корточки, прячется за ним.

Трели звонка обрываются. Слышен звук открывающейся входной двери и голоса — Валентины и мужской. Катя за креслом закрывает ладонями лицо.

В комнату входит Валентина. В руках у нее блюдо, накрытое салфеткой.

ВАЛЕНТИНА (оглядываясь) : Катя! (Ставит блюдо на стол и зовет осторожно, почти шепотом.) Катенька, где ты? (Находит ее за креслом, обнимает.) Это сосед блюдо принёс.

Садятся рядом на диван. Смотрят на блюдо.

КАТЯ: Что это?

ВАЛЕНТИНА: Блинчики.

КАТЯ: Зачем?

ВАЛЕНТИНА: Посуду одалживаешь — возвращать надо с чем-то.

КАТЯ: Блинчики… знаешь по какому поводу пекут?

ВАЛЕНТИНА: Дура!

Катя берёт блинчик, откусывает, но тут же бросает на стол и, зажав рот руками, выбегает из комнаты. Валентина, подходит к двери в спальню, приоткрывает и заглядывает в щёлочку. Затем возвращается к столу, открывает бутылку с минералкой, наливает воду в стакан.

Возвращается Катя.

ВАЛЕНТИНА: Выпей водички, легче станет.

Катя пьёт, стуча зубами по стеклу.

КАТЯ (сквозь слезы) : Больше никогда, никогда!.. на скамейке буду ночевать… полы мыть днем и ночью… Честное слово!!! Господи! В церковь пойду, буду сутками поклоны бить…

ВАЛЕНТИНА: Если на всенощной. А так на ночь запирают.

КАТЯ: Ничего, я умолю — меня оставят… Господи, что я наделала?! Отче наш, иже еси на небеси…

ВАЛЕНТИНА: При чем здесь «Отче наш»?

КАТЯ: Я другого ничего не знаю.

ВАЛЕНТИНА: Так, всё… (Разливает коньяк, один бокал протягивает Кате, сама берет второй.) Мировую.

Чокаются и выпивают.

ВАЛЕНТИНА: Ничего — ничего… Придумаем что-нибудь. Даже у туннеля есть два выхода.

КАТЯ: Надо вызвать Глеба.

ВАЛЕНТИНА: Глеба? Ты что — совсем? Будет он своей головой твою задницу прикрывать! В его коллекции статей только мокроты не хватает! (Пауза.) А может, твоего вареника?

КАТЯ: Ты что, с ума сошла? И потом, один человек здесь ничего не решит…

ВАЛЕНТИНА: Один решит. Как всегда. Только ему сейчас не до нас… И далеко он…

КАТЯ: Где?

ВАЛЕНТИНА: В Кремле… Ладно, подключать никого не будем. Чтоб смуты не вышло. (Пауза.) Слушай, а давай вызовем «скорую» и скажем, что человеку плохо с сердцем, а потом — умер, пока они ехали…

КАТЯ: Они заберут его и уедут? Не поинтересуются, кем тебе этот жмурик приходится и как всё произошло? И потом, с инфарктом — не сложится. Мужик не старый. Обязаны сделать вскрытие. Определят удушье…

ВАЛЕНТИНА: Ясно. Тогда выход из туннеля один. Выносим его, кладем в мою машину и отвозим в ближайший парк, на скамеечку. Пусть разбираются — инфаркт, придушили, убили…

КАТЯ: А что Глебу скажем?

ВАЛЕНТИНА: Вечер прошел прекрасно. Вареники все съел… Откуда мы знаем, куда он потом пошел?

Пауза.

КАТЯ: Как мы его потащим?..

ВАЛЕНТИНА: Вниз — не наверх… (Закуривает, подходит к окну.) Чер-р-рт…

КАТЯ: Что? (подходит к Вале.)

ВАЛЕНТИНА: Видишь того козла?

КАТЯ: Это, вроде, собака…

ВАЛЕНТИНА: Я про хозяина.

КАТЯ: Где?

ВАЛЕНТИНА: Да вон он! Где темно — огонек… На скамейке, курит. Сосед. С блинами. «Ночной дозор»… Паршиво. Он когда пьяный, может собаку час выгуливать.

КАТЯ: Ничего, подождем. Не до утра же он будет сидеть…

ВАЛЕНТИНА: Катя, давай все-таки вызовем «скорую».

КАТЯ: Зачем?

ВАЛЕНТИНА: А вдруг — реанимация… Спасут…

КАТЯ: Кого?

ВАЛЕНТИНА: Его. И нас с тобой…

КАТЯ: Я же тебе говорила: из всех средств реанимации у них — только белые халаты…