Уинстон Грэм - Джереми Полдарк

— Разумеется, как угодно вашей милости, — угрюмо сказал Булл, и Джуда бесцеремонно выпроводили из зала суда.

Пока давал показания следующий свидетель, Верити наблюдала за присяжными со своего места. Все они выглядели прилично одетыми, трезвыми на вид мужчинами, большинство среднего возраста, выходцы из мелкого дворянства и торговцы. В общем и целом, в Корнуолле мало кто обвинял Росса в том, что он сделал, или в чем его обвиняли. Кораблекрушения рассматривались как законная добыча, а таможенников презирали и ненавидели. Но Генри Булл слукавил в своем последнем выступлении, и в рядах собственников сейчас царил страх приближающегося шахтерского бунта.

Якобинские клубы, открывшиеся в Англии в поддержку французских революционеров, страшные события в Редрате прошлой осенью, повторяющиеся хлебные бунты, возрастающее недовольство, все эти события усиливали предчувствие надвигающейся беды. Люди копили по двадцать фунтов в год, строили сараи или покупали новые телеги на ферму с чувством неуверенности в будущем. Все это вызывало тревогу, и если мятеж, о котором говоря на суде, сойдет с рук без тяжкого наказания для главаря...

Капитан Кларк занял место свидетеля и описал происходившее на берегу той ночью, прямо как Данте описывал свой ад: пылают огромные костры, сотни пьяных мужчин и женщин скачут и дерутся, мулы нагружены добычей с корабля, так что аж шатаются, на бедных жертв кораблекрушения нападают, а он вместе с двумя другими мужчинами, обнажив саблю и нож, охраняет пассажиров, чтобы уберечь их не разорвали на куски.

Когда он закончил, в суде наступила непривычная тишина. Моряк очень ярко живописал сцену, и казалось, что присутствующие так и представили её себе, некоторые, похоже, поразились, что сельские жители способны зайти так далеко.

— Капитан Кларк, — в конце концов нарушил молчание Росс, — вы можете вспомнить, как я подошел к вам на берегу и предложил приютить вас и ваш экипаж на ночь в моем доме?

— Конечно, помню, сэр, — ответил Кларк, — это был первый акт милосердия, оказанный нам в ту ужасную ночь.

— Вы воспользовались им?

— Да, разумеется. Нас было девятнадцать, и все мы провели ночь в вашем доме.

— С вами хорошо обращались?

— Превосходно.

— А когда вы были на берегу, вы видели или слышали, чтобы я подстрекал кого-нибудь разгромить ваш корабль?

— Нет, сэр. Могу сказать, что везде было темно, кроме как вокруг костров, но я не видел вас, пока вы не подошли и не предложили нам кров.

— Благодарю вас, — Росс перегнулся и шепотом посоветовался с мистером Клаймером. — Капитан Кларк, вы видели, как я встречался с сержантом драгун?

— Да.

— Мы повздорили?

— Насколько я помню, вы предупредили его не спускаться на берег, и он услышал ваше предупреждение.

— Как вы думаете, я предупредил по-дружески, чтобы предотвратить кровопролитие, или...?

— Может, и так. Да. Думаю, так и было.

— Так мы не дрались?

— Нет, при мне — точно нет.

— Я сопроводил вас до дома?

— Да.

— Благодарю вас.

— Капитан, минутку, — заявил Генри Булл, подскочив, когда моряк уже собирался уходить, — как долго обвиняемый находился с вами, когда вы вошли в дом?

— Хм, около десяти минут.

— А когда вы его увидели в следующий раз?

— Часом позже.

— Когда вы видели драгун, были ли с ними таможенники?

— Нет, я не заметил.

— Значит, насколько вам известно, ничто не мешало обвиняемому сразу после вашего обустройства уйти из дома и вступить в стычку с солдатами?

— Нет, сэр.

— Благодарю вас, вызовите капитана Эфраима Тревейла.

Невысокий худой человек занял место свидетеля и заявил, что видел драку с таможенниками и солдатами, подтвердил, что именно Росс возглавлял нападавших, и опознал его как человека, сразившего Джона Коппарда. Насколько Росс знал, он никогда не видел этого человека раньше, но не мог повлиять на его показания. Мистер Джеффри Клаймер передал ему записку с просьбой не давить на враждебно настроенных свидетелей. Затем вызвали Илая Клеммоу, который рассказал ту же самую историю. Росс видел его больше трех лет назад. Он почувствовал, как внутри нарастает гнев.

— Где вы живете, Клеммоу? — спросил Росс, когда настала его очередь задавать вопросы.

Губы мужчины разжались, явив выступающие зубы. Они походили на скрываемые до поры клыки ядовитой гадюки. 
— В Труро.

— Как же вы оказались на пляже Хендрона во время кораблекрушения?

— Я там и не был. Я услышал о первом крушении и пошел посмотреть на забаву.

— Когда-то вы жили на моей земле, не так ли?

— Так.

— Но я выгнал вас, как вы помните, потому что вы являлись источником непрекращающегося беспокойства для своих соседей.

— Вы о том, что выгнали моего брата из его же дома ни за что, ни про что!

— Вы ненавидите меня за это, правда?

Илай осекся.
— Нет-нет. Вовсе нет.

Мистер Клаймер передал Россу записку: «Можете вытрясти из него детали?».

— Скажите, Клеммоу, какой из кораблей потерпел крушение ближе к моему дому? — медленно спросил Росс.

Свидетель нервно облизнул губы, но ничего не ответил.

— Вы слышали вопрос?

— Было темно, когда я туда пришел.

— Какой из кораблей был больше?

— «Гордость Мадраса», — ответил он после долгой паузы.

— Сколько у него было мачт?

— Две или три.

— Откуда вы знаете?

— Мне сказали.

— И больший корабль находился ближе к моему дому или дальше?

Последовала еще одна пауза.

— Полагаю, вы видели костры у Дамсель-Пойнт?

— Да.

— Никаких костров у Дамсель-Пойнт или поблизости не было. Вы ведь не были той ночью на пляже Хендрона, так? Вы не покидали Труро.

— Нет, был. Вы пытаетесь сбить меня с толку!
Лицо Илая Клеммоу побелело от напряжения.

Он собирался продолжить объяснения, но мистер Генри Булл снова встал и прервал его.
— Вы когда-нибудь бывали в море, мистер Клеммоу?

— Ну... это... нет, как говорится, если именно в море, то нет. Но...

— Значит, если вы увидели в темноте на берегу два кораблекрушения на некотором расстоянии друг от друга, то вам было бы сложно сказать, какой корабль больше, раз вы не эксперт в этих вопросах?

— Это точно!

— Без сомнений, гораздо труднее, чем если бы вы активно помогали грабить корабли и нападали на команду?
Илай благодарно кивнул.

— Вы заметили, где именно были костры?

— Нет. Там и сям.

— Как далеко вы находились от места драки между обвиняемым и таможенниками?

— Это голословное утверждение, — заявил Джеффри Клаймер, встав и снова сев одним движением.

— Что именно является голословным утверждением?

— О, прям так же близко, как сейчас к вам.

— И то, что вы рассказали под присягой — это правдивое свидетельство о том, что там произошло?