Александра Флид - Семь портретов

Виктор, супруг Юдифи, встретил его сразу же.

– Артур, что это с тобой?

– Не подходите ко мне близко, возможно, я заразен, – предупредил он сразу же.

Виктор уложил все овощи в сумку, а затем сам отсчитал деньги из кучки купюр, протянутых Артуром.

– Я могу отправить тебя домой на такси, – обеспокоенно наблюдая за своим покупателем, сказал он. – Ты весь трясешься, ей-богу.

– Меня ждет машина, – едва слышно ответил Артур. – Спасибо вам. Не говорите Юдифи, она примчится, а у вас дети…

Таксист честно дождался его, а затем начался слишком долгий растянутый и болезненный путь домой. На каждом повороте Артура начинало подташнивать, кружилась голова, и движущаяся дорога за стеклом путала мысли. Он не смотрел в окно, стараясь сосредоточиться на своих покупках, сложенных в полотняную сумку.

– Я могу завезти в переулок, если вам очень надо, – чуть мягче предложил водитель, оборачиваясь к нему. – К вашему дому, в самый конец я не довезу, но до половины проехать, пожалуй, можно. Снег расчистили только утром, так что если хотите…

– Да, пожалуйста, – уже почти теряя сознание и не осознавая, что таксисту известен его дом, прошептал Артур.

Он с большим усилием заставил себя вновь запустить руку в карман, а затем выложил на сидение еще одну купюру – щедрость водителя нужно было вознаградить.

Парадная дверь показалась тяжелой и неповоротливой, ключ не хотел слушаться, и Артур, собрав последние силы, едва сумел запереть дом. К счастью, Рита еще спала. Возможно, она и просыпалась, но поскольку ей было сложно подниматься с постели, скорее всего, она не заметила того, что Артур покидал дом. Он бросил сумку на пороге спальни, а затем без сил упал на кровать рядом с ней.

– Где ты был? – спросила она. Его вторжение растревожило ее сон.

– Ты просыпалась?

– Нет, на тебе пальто и снежинки еще не растаяли в твоих волосах.

– Я ходил за покупками. Сейчас сварю суп и испеку лепешку. У нас будет горячий ужин, понимаешь?

Рита поджала губы, и в ее глазах блеснули слезы.

– Ну, зачем ты выходил? Совсем ослабнешь…

– Не плачь, – осторожно касаясь губами ее лица, прошептал он. – Плакала, когда болел я, теперь плачешь, когда сама слегла. Не нужно, лучше поспи еще.

– И ты полежи немного со мной, – смешно морща нос и шмыгая, попросила она. – Погрей меня немного, ладно?

Он забрался под одеяло, нашел ее тело и прижался к ней, стараясь приложить все оставшиеся силы. Она была податливой и холодной – очевидно, совсем ослабла.

– О дровах я сама забыла, – вдруг сказала она. – Это я все виновата. С этой конторой совсем забросила дом. И припасов никаких нет.

Рита не успела пополнить запасы еды и дров не потому, что искала помещение для своих помощниц, а потому что была занята его болезнью. Обычно она занималась домашними делами во второй половине дня, а последние недели все ее время было посвящено ему одному. Артур поцеловал ее плечо.

– Ты не виновата, – прошептал он. – Никто не должен себя винить.

Дождавшись, пока ее веки снова закрылись, и дыхание стало размеренным, Артур осторожно выбрался из постели и встал на ноги. После передышки сил прибавилось, и он, подобрав сумку с продуктами, двинулся к кухне.

Если уж у них есть последние дрова, нужно использовать их с максимальной пользой. Останется еще назавтра, чтобы вскипятить Рите чаю на завтрак, а потом он, наверное, опять постарается выйти из дома и добраться до нужного места, чтобы привезти дров.

Он сварил сразу двух цыплят в одной небольшой кастрюле, добавив к этому целую картофелину и морковь. Лепешка была готова почти одновременно с супом, и до этого времени он успел даже немного вздремнуть, сидя за столом и опираясь на него локтями.

Найти поднос не удалось, так что пришлось набрать суп в чашку, а сверху положить половину этого слабого подобия настоящего хлеба.

– Рита, просыпайся, – поставив чашку прямо на пол, он осторожно взял ее плечо обеими руками и несильно сжал его.

– Что такое? – Она медленно открыла глаза.

Он наклонился, чтобы поднять чашку и кусочек хлеба.

– Ты должна поесть.

– Откуда это?

– Я купил сегодня.

Наверное, она стала путать сны и явь или просто забыла об их разговоре.

– Не нужно было тебе выходить, – печально сказала она. – Там, наверное, очень холодно.

– Ради этого момента стоило выйти, – улыбнулся он, глядя как она осторожно отпивает бульон прямо из чашки.

– Ты сам ел? – неожиданно спросила она.

Артур пробормотал что-то неопределенное, зная, что сейчас она разозлится – если у нее, разумеется, хватит на это сил.

– Почему? – подняв брови, почти жалостливо спросила она.

Ее темные волосы были спутанными и распущенными, а кожа стала мертвенно-бледной, но в глазах уже появилось понятное ясное выражение. Как бы то ни было, Артур и сейчас смотрел на нее, отмечая, как она красива.

Она протянула ему чашку.

– Сделай глоток.

– Нет.

– Тогда я тоже не буду.

Он улыбнулся:

– Это очень старая игра, и она не для тех, кто болеет.

– Я не смогу есть, если ты будешь голодным.

– Я приготовил это для тебя, – осторожно поддерживая ее дрожащую руку, сказал он. – Это только тебе.

– Давай так – один глоток ты, а другой я. По-другому не могу.

Это было очень необычный ужин – когда она делала свой глоток супа, он откусывал от хлеба, а когда она передавала ему чашку, то половинка лепешки переходила в ее руки и она тоже отламывала от нее небольшой кусочек. Иногда нужно было подождать, поскольку ей было тяжело жевать, и она ела очень медленно.

Потом чашка вернулась на пол, а они вновь лежали под одним одеялом, и Артур почувствовал, что тело его жены потеплело. Нужно было давно выбраться из дома.

На следующий день утром он истратил остатки дров для того чтобы подогреть суп и заварить чай. Теперь они ели так же, как и прошлым вечером. Сейчас она не думала о том, что может заразить его, и Артур пытался вести себя так, чтобы не напомнить ей об этом неосторожным движением.

Слишком устав после завтрака, Рита уснула почти сразу же. Артур накрыл ее одеялом, забрал посуду и пошел в гостиную, чтобы собраться в еще один поход. Он уже был почти одет, когда зазвонил телефон.

Чертыхнувшись сквозь зубы, он подошел к аппарату, полагая, что это звонят Сара или Анна, а то и вовсе какой-нибудь заказчик. В первые два дня Рита продолжала вести дела по телефону, принимая заказы от каких-то незнакомых ему людей, а дальше отдавая указания девушкам. Насколько он понял, к концу недели кто-то должен был принести почти готовые пригласительные, которые Рите предстояло завершить своими умелыми руками. Он понятия не имел о том, что им придется делать с этим заказом, а потому новые рабочие новости были сейчас для него настоящей катастрофой.