Александра Флид - Семь портретов

Бережливость влияла и на творчество (Рита утверждала, что фотография – это тоже творчество). Истратив одну пластину и увидев, что результат не так хорош, как ему хотелось, Артур обычно очень расстраивался. Однако эти выходные были другими – никакого сожаления или страха он не испытывал.

Конрад жил ближе к центру города, но в его мастерской обычно не было народу. Отпечатывать негативы приходили только профессиональные фотографы, которые не желали тратить время на самостоятельную работу. Им приходилось делать столько снимков за один день, что на получение настоящей картинки уходили бы долгие часы, а этого они себе позволить не могли. Таких людей было не очень много, но они соглашались платить хорошие деньги, и потому дело Конрада процветало. Клиенты приходили, оставляли свои коробки с фотопластинками, он отмечал их в журнале, а потом отпускал на целый день. Если работы было слишком много, он покупал себе обед, закрывал мастерскую и полностью уходил в процесс получения позитивного изображения.

Артур нашел его совершенно случайно – использовав парочку пластин, он отправился в город, надеясь найти мастерскую, где можно было бы получить результат за сходную цену. Кабинка Конрада встретилась первой на его пути. Над дверью не было вывески, о роде деятельности хозяина можно было догадаться только благодаря большой фотографии под стеклом, выставленной за дверь и стоявшей прямо на земле.

«Если у тебя всего пара снимков, приходи в любое время, прогуляйся с часок и возвращайся назад. Я отдам их тебе недорого и без очереди, только старайся не светиться и не стучись слишком громко, если дверь будет закрыта».

Большего Артуру было и не нужно.

Теперь он взял с собой всего две пластины и направлялся к Конраду, преисполненный уверенности в том, что сможет, наконец, получить портрет Риты.

Впрочем, эти ожидания немного омрачались вероятностью неудачного снимка. Все же, он никогда не фотографировал людей до этих пор, да еще и волновался.

– Давненько тебя не было, – пожимая ему руку, сказал Конрад. – С чем на этот раз? Еще пара пейзажей?

Артур покачал головой:

– Две пластинки, один портретный снимок.

– Да что ты? Людей начал фотографировать? – Кажется, Конрад был действительно удивлен.

– Я бы так не сказал.

– Так что же это – портрет собаки или лошади?

Артур даже отшатнулся. Шутка показалась весьма неудачной, и он уже хотел возразить, но в этот момент Конрад опять заговорил, объясняя свое предположение:

– Есть и такие чудаки. Ты бы видел, сколько богатеньких мальчиков и девочек стремится запечатлеть свой образ в обнимку с пушистым щенком или котенком. Однажды даже горностай был.

О, это многое объясняло.

– Нет, я не снимал животных. Это портрет… да ты и сам увидишь.

Конрад спрятал руки под фартук – он часто так делал, и Артур не знал, с чем связана такая привычка. Вообще, мастер всегда был в приподнятом настроении, но говорил мало и предпочитал просто уточнять, что за работа предстоит на этот раз. Он был одет в неизменную клетчатую рубашку и черные, заправленные в сапоги брюки. Фартук из грубой ткани не имел ни одного отличительного знака грязной работы, на нем никогда не бывало пятен или брызг, но Конрад всегда носил его.

– Ну, хорошо. Погуляй пока, через час возвращайся.

– На этот раз мне нужно две копии портрета.

– Да хоть десять. Все будет нормально, на времени это не отразится. Заплатишь чуть больше, вот и все.

Почему-то Конрад никогда не отмечал Артура в своем журнале. Видимо, считал, что такие мелкие заказы не заслуживают пристального внимания. Впрочем, Артуру было все равно, главное, что фотоснимки получались почти сразу же и были отличного качества.

За прошедшие дни он почти не виделся с Ритой.

Прежде всего, не было времени – заказы в кондитерской шли нескончаемой чередой, и Юдифь стала оставлять его на вечер, чтобы сделать заготовки для следующего дня. При таком ритме работы он зарабатывал весьма прилично, но под конец, когда ему все же удавалось добраться до постели, Артур был полностью истощен. Сил не оставалось ни на что, и он, едва заставлял себя умываться и менять одежду.

Второй причиной было отсутствие повода. Даже когда у него выдался выходной, он не смог найти предлога для того чтобы вернуться в Пятый переулок и позвонить в колокольчик у калитки. После того как он познакомился с Робертом, прошло уже больше двух недель, но он все еще был под впечатлением.

Этот мальчик определенно знал, чего хотел от жизни. Он ясно и четко выражал свои мысли, держался уверенно и не рассуждал о незнакомых вещах. Возможно, Роберт был обеспокоен его частыми визитами, так что сразу же начал расспрашивать Артура о том, почему он так настойчиво приходит в их дом.

*

– Вы намеренны и дальше наведываться сюда?

– Полагаю, что еще как минимум один раз.

– По какому поводу?

– Ваша мать позволила мне сделать портретный снимок, я должен принести ей копию.

– Вот как? И что же вы собираетесь делать со своим экземпляром?

– Оставлю для себя.

– Зачем?

– Я нахожу весьма занятным лицо вашей матери.

– Занятным? С какими же людьми вы привыкли проводить время?

– Вы хотите узнать, где я работаю?

– Где и кем, если вам не сложно. А также, сколько вам лет и нет ли у вас невесты, что придет одним прекрасным утром и набросится на мою мать с кулаками.

– Нет, я не обручен и даже не… у меня нет… никого на примете. Я ни с кем не вижусь.

– И каким ремеслом вы зарабатываете на жизнь?

– Послушайте, у меня создается впечатление, будто вы принимаете меня за угрозу.

– Верное впечатление, именно так я вас и воспринимаю.

– Я работаю в кондитерской, мое дело замешивать тесто. Иногда продаю и работаю с клиентами. Что еще? Вы сами ничего о себе рассказать не хотите?

– Я ведь не хожу к вам домой и не пытаюсь соблазнить вашу родственницу.

– Это уже смешно.

– А мне кажется, что это, скорее, грустно.

– И все же, мне было бы интересно узнать немного о человеке, только что подвергшем меня такому суровому допросу.

– Мне шестнадцать, и я учусь в школе. Достаточно для вас?

– Вполне.

– У вас много друзей?

– У меня нет друзей.

– Отчего?

– У меня есть знакомые, но я обхожусь без друзей. В моей профессии не нужно разговаривать, и я вижу достаточно праздничных тортов, чтобы не испытывать желания устраивать вечеринки для близких.

– И все же, у вас есть камера.

– Есть, верно.

– Разве вы не снимаете своих приятелей?

– Нет. Я изредка фотографирую то, что мне нравится, поскольку не умею рисовать.

– Что же вам нравится?

– Природа. Вчера вечером решил заснять городской пейзаж.

– Случайно не Пятый переулок?