Александра Флид - Семь портретов

Она покачала головой и опустилась в кресло.

– Нет, я этого не говорила. Я была честной, когда сказала тебе, что больше никогда не выйду замуж.

– Ложь. Ложь, Рита, невинный обман, в который вы, может быть, даже верите сами. Весьма благородно, но чем слушать такие слова, я лучше пойду домой и отосплюсь, как вы и говорили.

– Артур, не уходи, – уже спокойнее попросила она. – Хочешь, я уложу тебя в комнате Робби?

– А в вашей нельзя? – горько улыбаясь, спросил он.

Она отвернулась. Все было ясно, и Артур тяжело вздохнул, отходя к входной двери.

– Ну, раз нет, то я должен…

– Ты просто бессовестный шантажист, понимаешь? – тихо проговорила она. – Ты же знаешь, почему я не хочу, чтобы ты уходил. Ты можешь умереть по дороге. Совсем недавно один наш сосед погиб под колесами ночного такси, и я не вынесу, если то же самое случится с тобой. Ты дорог мне, Артур, но если ты этому не веришь, то сделать я ничего все равно не могу.

– Можете, – возвращаясь к ней и усаживаясь напротив, сказал он. – Ответьте на мои вопросы, и я поверю.

– Ну, задавай свои вопросы, – вздохнула она.

– Вы любите меня? Говорите честно, я переживу.

Она внимательно смотрела на него, и в свете старой лампы ее глаза казались почти черными.

– Да, – уверенно сказала она. – Люблю.

Время остановилось. Артур смотрел на ее едва заметно дрожащие ресницы, напряженно сжатые губы и волнистые каштановые волосы, пытаясь понять, не сыграло ли вино с ним очередную злую шутку.

– Возможно, этого я пережить не смогу, – задумчиво сказал он.

– Продолжай, – явно не желая задерживаться на этом, попросила Рита.

– Хмм… я забыл… забыл, о чем еще хотел спросить.

– Вспомнишь завтра, – пожала плечами она. – Сейчас нужно спать, если ты не возражаешь.

– Завтра вы будете помнить о том, как я… домогался вас. Как говорил непристойности и…

– И хватал меня за плечи?

– Да, и об этом. Завтра разговора не выйдет.

– Обещаю, завтра все останется так же, как и сейчас, – улыбнулась она. – Ты своего добился, а мне уже нечего терять. И еще я думаю, что тебе лучше лечь в спальне Робби, мне так будет спокойнее, иначе я всю ночь буду просыпаться и проверять, не ушел ли ты.

– И вы не боитесь лежать в соседней комнате, зная, что нас разделяет лишь дверь?

– Две двери, – тихо рассмеялась она. – Две хорошие крепкие двери и твоя порядочность, которая прочнее дубовых досок.

Глава 37 Рита. История Артура

Утром она проснулась намного раньше обычного. Беспокойство не давало ей уснуть вновь, и она поднялась с постели, набросила на плечи капот и тихо отворила дверь, а затем встала в коридоре, прислушиваясь к звукам в соседней комнате. Артур негромко похрапывал, и Рита улыбнулась: он был в порядке. Затем она вышла в гостиную, унесла светильник и фонарь в свою комнату, а после этого отправилась на кухню, заваривать себе чай. Ей казалось, что так она сможет успокоиться и скоротать время, прежде чем проснется Артур. До этого момента ей также было нужно надеть приличное платье, и потому, поставив чайник на плиту, она направилась к дому, намереваясь подыскать что-нибудь приличное.

На улице царил синеватый полумрак, который помешал ей заметить, что Артур уже проснулся и тоже вышел из дома. Они столкнулись у самой двери.

– Простите, я не хотел пугать вас, – поймав ее за локоть, когда она отпрянула от него, сказал он. – Я услышал ваши шаги и проснулся.

– Все в порядке, – улыбнулась она. – Не беспокойся, со мной все хорошо. Я пойду в комнату, найду что-нибудь поприличнее.

– Зачем? Впрочем, конечно, это ваше дело.

Какая разница? Разве он не видел ее в одной рубашке и не держал за плечи прошлой ночью? Рита вздохнула и повернулась к кухне.

– Будем пить чай, – сказала она, меняя решение. – Если тебя не смущает мой внешний вид, то, пожалуй, я останусь в таком домашнем наряде.

Она провела его на кухню, усадила за небольшой стол, которым обычно пользовалась для приготовления еды, а затем вернулась к плите.

– Вы сказали, что любите меня, – неожиданно напомнил он, когда она подошла к шкафу чтобы найти коробочку с заваркой. – Вы ведь не шутили, верно? Я был пьян и заслужил наказание, но ведь это было бы слишком жестоко даже для вас.

Рита залила сухие листочки кипятком и вернулась к столу с чайником в руках.

– Нет, я не шутила. И я не жестока, что бы ты ни думал обо мне. И почему вы в один голос твердите мне о моей жестокости, хотя сами поступаете ничем не лучше?

– Что же я вам сделал?

– Ты заставил меня почувствовать надежду и радость от осознания того, что я любима. Заставил меня забыть о том, что все эти красивые слова и приятные вечера – просто обман и не более.

Артур улыбнулся и налил ей чаю, а затем подвинул другую чашку к себе.

– Вы всегда пьете чай, – сказал он, осторожно касаясь горячих краев тонкой чашки. – Я знаю, что это неизменно. А еще я знаю, что вы выслушиваете людей, если относитесь к ним хорошо. Вы никогда не перебиваете и всегда слушаете до конца, если считаете, что человек пришел с миром. Однако как только вам начинает казаться, что он представляет опасность, вы сразу же принимаетесь за другое – делаете вид, будто ничего не слышите, и говорите так, что просто слова нельзя вставить. Я испытал все это на себе, но до сих пор не понял, в какой момент вы сочли меня угрозой. Сейчас я не опасен, можете не сомневаться.

– Хорошо, я верю.

– Так значит, я могу говорить?

– Говори, конечно. Ты достаточно трезв для того чтобы выбирать правильные слова.

– Дело в том, прекрасная Рита, что я не собираюсь выбирать слова. Мы уже достаточно долго общаемся так, словно играем в мяч в музее стеклянной посуды. Надоело мне это, понимаете? Хочется прямоты и правды.

Она улыбнулась и сделала небольшой глоток горячего чаю, а затем вновь подняла на него глаза. Артур все ждал ответа.

– Я готова выслушать все, что ты скажешь.

– Правда? Вы уверены?

– Да, вполне. Я взрослая женщина, у меня есть сын и я была замужем, так что не представляю, чем бы ты мог меня шокировать.

Он кивнул:

– Спасибо. С чего мне начать?

– Зависит от того, что именно ты хочешь рассказать.

– Я могу выложить вам все, но не знаю, что именно вы хотите услышать в первую очередь. Может быть, стоит развеять этот туман, который висит над Элизой?

– Пожалуй, это было бы прекрасно.

Да, она хотела узнать, кем ему приходилась та красивая девушка. Она помнила Элизу так ясно, что могла бы прямо сейчас нарисовать ее портрет. Наверное, эта хрупкая изящная внешность так сильно бросилась ей в глаза, потому что Элиза была ее полной противоположностью.

– Когда мне было двадцать два года, я уже работал на том самом месте, где вы меня и нашли. То есть, я зарабатывал столько же денег и находился в том же статусе, что и в момент нашей встречи. Тогда я не думал о большем, и вообще не загадывал наперед. Первым появился Марк – он привозил нам продукты. Помню, что в его обязанности входила ежедневная доставка муки и молока, и все мы очень ждали его появления. Я стал уважать его за то, что он никогда не опаздывал и всегда точно выполнял все задания. Через некоторое время мы стали общаться, а после и вовсе подружились. Марк был одним из таких ребят… я таких повидал немало, пока учился в школе, а затем мотался по улицам. В то время у меня не было работы, я был оборванцем, и мне здорово от них доставалось. Я ни разу не видел, чтобы Марк задирал мальчишек помладше или победнее, но был почти уверен в том, что он из числа тех самых здоровых и холеных детей среднего класса. Впрочем, у меня уже была работа, я прилично одевался и жил один на собственные деньги. Бедность оказалась позади, и я даже не задумывался над тем, как бы он отнесся ко мне, если бы я был все тем же голодранцем.