Алехандро Касона - Утренняя фея [=Та, которую не ждут]

По лестнице спускаются дети с Дедом.

Андрес. Уже зажгли большой костер и вся деревня танцует вокруг!

Дорина. Дедушка, идем скорее, уже поздно.

Фалин (подходит к Страннице с венком из роз и цветов черешни). Возьми. Это я сам свил.

Странница. Мне?

Фалин. Этой ночью его надевают все женщины.

Дорина. Ты не пойдешь посмотреть на танцы?

Странница. На заре я вновь должна двинуться в путь. С вами пойдет Адела. И не будет отходить от вас ни на шаг. (Смотрит на нее повелительно.) Да?..

Адела (опускает голову). Да. Прощайте, сеньора… Спасибо.

Андрес. А мы еще увидимся?

Странница. Не спешите. Пройдет еще много лет. Прощайте, малыши.

Дети. Прощай, Странница!.. (Выходят с Аделой.)

Дед. За что Адела тебя благодарила?.. Она знает, кто ты?

Странница. Еще долго она не будет знать.

Дед. Но ее ты искала в эту ночь?

Странница. Я тоже думала, что ее, но теперь вижу, что ошиблась.

Дед. Тогда почему ты здесь? Чего ждешь?

Странница. Я не вернусь одна. Я тебе уже сказала: женщина из твоего дома, в цветах, встретится со мной в реке. Но не бойся: ты не прольешь больше ни одной слезы.

Дед (смотрит на нее с подозрением). Не верю. Ты все поглядываешь на детей. Признайся!

Странница. Не бойся, дед. У твоих внуков будут внуки. Иди с ними. (Берет свой посох и ставит его около двери.)

Дед. Что ты делаешь?..

Странница. Это знак прощания. Когда ты вернешься с праздника, мой долг будет выполнен. (Тоном приказа.) А теперь оставь меня. Это мои последние слова.

Дед уходит. Пауза. Странница одна, разглядывает корону из цветов. Ее глаза оживают, она надевает ее на голову и смотрится с женским любопытством в маленькое зеркальце. Улыбка пропадает, она бросает зеркало, снимает корону и начинает холодно, с отсутствующим взглядом обрывать розы. Между тем слышатся народные песни о святом Иоанне.

Голос (звонко).

Женский голос.

Снова тишина. Странница сидит спиной к двери, ее локти на коленях, ладони закрывают лицо. В дверь, крадучись, входит девушка, половину ее лица скрывает мантилья. Она осматривает дом. Видит Странницу и боязливо приближается к ней.

Странница (не оборачиваясь, громко) Анжелика!

Анжелика (отступает, смешавшись). Откуда вы знаете мое имя?

Странница встает и оборачивается.

Я вас никогда не видела.

Странница. Я тебя тоже. Но я знала, что ты придешь, и не хотела, чтобы ты нашла дом пустым. Тебя кто-нибудь видел?

Анжелика. Никто. Я ждала ночи, чтобы остаться незамеченной. Где моя мать, братья?

Странница. Им бы тоже лучше не видеть тебя. У тебя хватит мужества посмотреть им в глаза? Что ты им скажешь?

Анжелика. Найду, что сказать… Я заплачу и; встану на колени, и они поймут.

Странница. А Мартин?

Анжелика (со страхом). Он здесь?

Странница. На празднике, танцует со всеми вокруг костра.

Анжелика. Со всеми… Нет. Ложь! Мартин мог меня забыть, но мама — нет. Я уверена, что она все дни и все ночи ждет меня… (Зовет.) Мама!.. Мама!..

Странница. Бесполезно звать. Я же тебе сказала: она на празднике.

Анжелика. Я должна увидеть ее как можно скорее. Это будет самая ужасная минута в моей жизни, но у меня уже нет сил ждать.

Странница. А что ты ищешь в этом доме?

Анжелика. То, что было моим.

Странница. Ты же сама все бросила.

Анжелика. Я не надеюсь найти здесь любовь, это уже невозможно, — только прощение. И хотя бы угол, где можно умереть спокойно. Я заплатила за все четырьмя годами несчастий, которые стоят всей жизни. Они не могут закрыть передо мной эту единственную дверь!

Странница. В таком ты отчаянии?

Анжелика. Больше я не могла. Я вынесла все худшее, что может вынести женщина. Оскорбление и одиночество, жалкое ожидание у мраморных столиков и усталые рассветы под открытым небом. Как грязная монета, я переходила из рук в руки. И только гордость поддерживала во мне силы. Но и ее я потеряла. Я побеждена, и мне не стыдно кричать об этом. Я уже не чувствую ничего, кроме желания укрыться и отдохнуть в теплом углу!..

Странница. Пожертвовав всем ради страсти, нельзя потом возвращаться, как трусливая собака, и просить крошки с собственного стола. Ты думаешь, Мартин снова примет тебя в свои объятия?

Анжелика (в отчаянии). После всего, что я вынесла, что мне может сделать Мартин? Ударить?.. Тем лучше!.. По крайней мере, это была бы сладкая боль. Бросить хлеб на пол? Я на коленях съем его, потому что это его хлеб, и он выращен на моей родной земле! Нет! Ничто в мире не заставит меня уйти отсюда! Эту скатерть вышивала я… В моем доме! В моем… моем… моем!.. (Рыдая, падает на стол и в отчаянии целует скатерть.)

Пауза. Снова слышится песня.

Голос (звонко).

Все (хором). Святой Иоанн!

Странница (преисполнившись жалости; подходит к ней, ласково гладит ее волосы; мягко). Скажи, Анжелика: в эти ужасные дни, там, ты никогда не думала о том, что есть другой путь?

Анжелика (не оборачиваясь, опершись локтями о стол). Для меня закрыты все пути. Города слишком велики, и там никто друг друга не знает.

Странница. Сладкий путь, в тишине, по которому ты пошла бы одна…

Анжелика. У меня не было сил… И все-таки в ту ночь, когда он меня бросил…

Странница. В ту ночь ты подумала, что там, по другую сторону страха, есть страна последнего прощения, полная холодной белой тишины, и там для всех губ есть мирная улыбка, для всех глаз — бесконечное спокойствие… и где так хорошо заснуть, без боли и страданий!

Анжелика (оборачивается, смотрит на нее со страхом). Кто вы такая, что читаете мои мысли?

Странница. Друг. Единственный, оставшийся у тебя.

Анжелика (инстинктивно пятится). Я не просила у тебя ни дружбы, ни совета. Оставь меня. Не смотри на меня так!

Странница. Ты предпочитаешь, чтобы мать и братья узнали правду?