Надежда Первухина - Выйти замуж за дурака

Наконец я наткнулась на стоявший в зарослях раскладушек холодильник. Самое странное, что он не претерпел никаких трансформаций. Я вспомнила, что именно в холодильнике Охранник хранил бумагу и письменные принадлежности, и любопытства ради решила заглянуть туда. Ведь интересно, во что превратились бумага и канцелярские принадлежности от фирмы «Эрих Краузер»!

Я дернула дверцу холодильника и остолбенела. Там, внутри, никакой бумаги и никаких полок с пеналами-авторучками не было. А был выход. Прямо на ромашковую лужайку. И прохладный ночной ветерок, ласковой ладонью проведший по моему лицу, убеждал меня в том, что это никакая не галлюцинация.

«Холодильник как выход в другое измерение». Отличная тема для следующей диссертации! Так, посмеиваясь над собой и своими страхами, я через холодильник выбралась на лужайку. И только сейчас заметила, что на ромашковом поле есть еще кто-то помимо меня.

Они сидели ко мне спиной в больших, плетенных из белой лозы креслах. Приглядевшись, я поняла, что кресла не стоят на земле, а парят над золотыми сердечками ромашек и метелками ковыля.

–.. Ты считаешь, что ситуация еще не является критической? – Голос, несомненно, принадлежал кошке Руфине.

– Да. А это явно Охранник сказок.

– Но ведь эта деляга со своим вашнапупцем мне всю страну развалит.

– Не успеет. Василисы на что?

– На Прекрасную надежды нет. Да и Премудрая меня разочаровывает. Я думала, она быстрее сообразит, где спрятан Альманах.

– Просто у нее не возникало в этом необходимости.

– И то, что они бежали из Кутежа, расстраивает мои планы…

– Но они прибежали ко мне, Руфина.

– Да. Это плюс. Ты, конечно, им поможешь.

– Чем смогу. А вообще Охранники не имеют права вмешиваться в текущий сюжет.

– Ладно тебе. Права он не имеет. Кстати, файл-то расшифровал?

– О каком файле речь?

– О том самом. Где Альманах.

– А зачем? Вот ты вернешься от Ко Сея, тогда сама и расшифруешь.

Кресло, в котором предположительно сидела Руфина, качнулось.

– Охранник, пойми, – мурлыкающим тоном сказала Руфина. Мне это нужно сейчас. Я для этого у Ко Сея и отпросилась на одну ночь.

– Странно. Впрочем, это не мое дело, Руфина. Если тебе сейчас нужен файл с Альманахом, ты его получишь.

И в этот момент мне почему-то показалось, что ромашки пахнут вовсе не ромашками. А гнилой конопляной соломой.

– Подождите! – закричала я, даже не подумав, к каким последствиям может привести этот мой крик.

Кресла развернулись, и теперь на меня смотрели охранник и кошка Руфина. У Охранника в руках был простой деревянный кубик величиной с ладонь. Интуитивно я поняла, что в этот кубик преобразился мой верный компьютер.

А Руфина… Она выглядела очень напряженной и смотрела на меня со злостью и раздражением.

– Привет, Руфина! – сказала я ей. Я так рада тебя видеть! А ты почему такая кислая?

– Уходи! – рявкнула Руфина. Нечего тебе здесь околачиваться. Спать положено.

– А мне не спится.

Охранник пристально посмотрел на меня:

– Ей действительно не спится. И я не вижу причин, по которым эта дама может лишиться права ночной прогулки.

– Пусть гуляет, где хочет, – прорычала Руфина. А нам надо дела делать. Охранник, верни мне мое!

Тот протянул было руку с кубиком Руфине, но я в каком-то нереальном броске перехватила этот кубик.

– Погодите! – Мне почему-то было все труднее дышать – запах конопляной пыльцы невыносимо раздражал и злил. Руфина, ты же сама договаривалась со мной перед тем, как уйти к Ко Сею. Сама предупреждала…

– Что было, то сплыло, – скороговоркой буркнула кошка.

– Нет. Поэтому я отдам тебе этот кубик только в обмен на… пароль.

– Чепуха! – взвыла кошка. Шерсть на ней встала дыбом. Я отменила все пароли! Тем более что с Охранника ты пароля не требовала.

– А он не требовал с меня главную книгу Черного Осьмокнижия. Пароль, Руфина. Я просто хочу убедиться в том, что ты – это ты.

– Да я это, я! – зарычала кошка и вдруг, страшно сверкнув глазами, бросилась на меня.

И застыла в броске со смешно растопыренными лапами.

– Ты ей не доверяешь? – спросил меня Охранник сказок.

Мне понравилось, что он обратился ко мне на «ты». Это почему-то разряжало обстановку.

– Я хочу знать, кто она на самом деле.

– Это законное желание, – кивнул он и засверкал глазами так, что на поляне стало светло, как в полдень.

От этого света кошка Руфина начала плавиться с шипением и противным визгом. И за какую-то минуту обрела свое настоящее обличье.

Обличье узурпаторши Аленки.

– Мне все ясно, всем спасибо, – пробормотала я, отходя от чудовища, коим, в сущности, Аленка являлась. Меня не грела мысль быть немедленно растерзанной ее жуткими конечностями.

Охранник же только и сказал:

– Прочь с территории.

И Аленка с завыванием исчезла.

Охранник внимательно посмотрел на меня.

– Как ты догадалась, что она – не Руфина? – спросил он.

– Я и не строила догадок. Просто у нас с кошкой действительно был договор о пароле и отзыве, который знаем только мы двое… А вы, вы. Охранник сказок, почему не догадались» что с вами ведет светскую беседу чудовищная колдунья?!

– Я догадался.

Меня захлестнуло арканом справедливого возмущения.

– И вы могли бы вот так просто отдать ей файл с Альманахом?! – Я трепетно прижала деревянный кубик к груди.

Охранник рассмеялся. Сошел с кресла и, приблизившись ко мне, ободряюще похлопал по плечу:

– Не бойся. То, что ты так крепко держишь, пустышка. Фикция. Настоящее – спрятано.

– Ф-фу… А я уж было подумала…

Охранник сказок посмотрел на меня взглядом, в котором отражалась ущербная луна.

– Ты полагаешь, что человек, видевший Нерона, может быть таким наивным?

И тут рассмеялась я.

– В чем дело? – слегка удивился Охранник.

– Я ведь просто-напросто шла в уборную! И даже в этот момент напоролась на приключения! Кстати, вы мне не подскажете, где…

– За углом дома. За левым.

– Мерси. А обратно в дом я попаду опять через холодильник, или вы дверь сделаете?

Щеки Охранника отчего-то стали пунцовыми:

– Не волнуйся, – сказал он, – Дверь будет.

– 3-замечательно!

И я пошла за левый угол.

Перед этим подбросив вверх нагревшийся в ладонях деревянный ненужный кубик.

Он взлетел и рассыпался пригоршней золотистой пыли.

Охранник не уходил в дом. Видимо, он решил дождаться финала моего вояжа в уборную и самолично отконвоировать меня в постель. Во избежание непредвиденных ночных инцидентов.

– Вот так, царевич, мы теперь и живем, – грустно заключил пивовар Иван Таранов свой долгий печальный рассказ.

Разговор происходил в палате после очередного осмотра. («На поверку, становись! Равняйсь! Смир-рна!»), раздачи каких-то пилюль и отбоя. Но спать никто не мог и не хотел, поэтому Иван Таранов приник своими грандиозными ушами к запертой двери и долго слушал. Наконец он сказал: