Сью Таунсенд - Тайный дневник Адриана Моула

Мать Пандоры вернется за полночь, так что придется заскочить завтра с утра пораньше и тайком вынести шубу в пластиковом мешке. Это будет нелегко, но у меня теперь вообще жизнь нелегкая и дико запутанная. То и дело чувствую себя персонажем из русского романа.

Проснулся в панике и увидел, что на часах уже 8.50! Мои черные стены казались необычно светлыми и словно сверкали. Взгляд в окно подтвердил мои худшие подозрения: снег белым ковром покрыл землю.

Спотыкаясь, я потащился к дому Пандоры в отцовских сапогах для рыбной ловли, но не обнаружил в доме любимой ни души. Заглянул в щель почтового ящика и увидел, что пандорина рыжая кошка валяет по полу шубу моей матери. Я громко выругался, но гнусная тварь только глянула на меня саркастически и продолжила рвать шубу когтями. У меня не было иного выхода, как выбить плечом дверь черного хода и броситься на подмогу шубе. Вырвав ее из кошачьей пасти, я быстро смотался (насколько быстро можно смотаться в рыболовных сапогах до пояса, которые еще и велики на четыре размера). Надел шубу, чтобы не откинуть копыта на морозе: пурга разыгралась не на шутку, и путь предстоял опасный. Я едва не заблудился на углу проспекта Пахаря и Пастушьего проезда, но упорно продолжал брести сквозь вьюгу, пока не увидел знакомые уродливые гаражи на углу нашего тупика.

Ввалился в кухню в состоянии крайнего истощения и переохлаждения. Мама курила и стряпала пирожки с мясом.

– Зачем, черт подери, ты надел мою лисью шубу? – завопила она.

Ни единого ласкового слова, ни малейшей тревоги о моем здоровье! Вот вам и материнские чувства. Засуетилась вокруг своей дурацкой шубы: снег отряхнула и ну давай феном ее сушить. Хоть бы чашку горячего чая предложила.

– По радио передали, что школа закрыта из-за снегопада, – сообщила она, – так что займись делом. Проверь, не заржавели ли раскладушки. Сагдены приезжают на Рождество.

Сагдены! Родственники матери из Норфолка! Какая гадость! Они уже сто лет женятся друг на друге и потому даже говорить толком не умеют!

Позвонил Пандоре рассказать про шубу и нанесенный ущерб меху и мне, но Пандора умотала кататься на лыжах на горку за кооперативной пекарней. Ее отец велел мне положить трубку, поскольку ему необходимо срочно позвонить в полицию. Сказал, что только что вернулся домой и обнаружил следы взлома! В доме полный разгром (его мерзкая кошка учинила, я-то был очень осторожен), но, к счастью, ничего не пропало, если не считать старой лисьей шубы, которой Пандора выстлала накануне вечером кошачью корзинку.

Прости, Пандора, но это была последняя соломинка, которая переломила спину ослика! Поищи себе другого Иосифа, я отказываюсь стоять на одной сцене с девушкой, которая ставит комфорт своей кошки выше проблем возлюбленного.

Утром школа была закрыта, потому что учителя не смогли добраться вовремя из-за снегопада. Это отучит их выпендриваться, селясь в старых деревенских домах и на мельницах! Мисс Эльф живет с выходцем из Вест-Индии в обычном многоквартирном доме, потому она бодро притопала в школу, чтобы готовиться к концерту. Я решил простить Пандору за инцидент с лисьей шубой. Оказывается, ее кошка скоро будет матерью.

Школьный концерт успеха не имел. Первый класс “Ж” слишком долго звенел колокольчиками.

– Вот и мы скоро зазвеним бутылками, – ляпнул мой отец, а мама фыркнула чересчур громко, и мистер Скратон строго на нее посмотрел.

Школьный оркестр потерпел полный провал!

– Когда они закончат настраиваться и заиграют наконец? – поинтересовалась мама.

Я объяснил, что они только что сыграли концерт Моцарта для рожка. Мои родители и предки Пандоры непристойно захохотали. А когда толстая бочка Алиса Бернард выкатилась на сцену в пачке и станцевала “Умирающего лебедя”, я решил, что моя мама лопнет от смеха. Первой начала аплодировать мать Алисы Бернард, но ее почему-то мало кто поддержал.

Затем на сцену взобрался хор придурков и спел несколько тягомотных рождественских песенок. Барри Кент пел вульгарную версию (я прочел по его губам), потом хор сел нога на ногу, а умник Хендерсон из пятого “Б” принялся наяривать на трубе, арфе, пианино и гитаре. Этот выпендрежник раскланивался под аплодисменты с жутким высокомерием. Потом был перерыв, и я побежал переодеваться в костюм Иосифа – майку и джинсы. Атмосфера за сценой была наэлектризована. Я стоял за кулисами (театральный термин; так называют сцену с боков) и наблюдал, как зрители рассаживаются по своим местам. Потом грянула музыка из фильма “Близкие контакты третьей степени”, занавес взмыл вверх, открывая сцену с абстрактными яслями. Я едва успел шепнуть Пандоре: “Ни пуха, ни пера, детка”, и мисс Эльф вытолкнула нас под свет софитов. Я играл великолепно! Действительно влез в шкуру этого малого, Иосифа. Пандора была не так хороша: она забывала нежно поглядывать на Иисуса (Питера Брауна).

Три панка-волхва слишком громко гремели цепями, заглушая мою речь о ситуации на Ближнем Востоке, а хор ангелов, изображавший миссис Тэтчер, был так громко обшикан публикой, что их речевку о безработице никто толком не расслышал.

И все-таки в целом нашу пьесу приняли очень хорошо. Мистер Скратон встал и произнес лицемерную речь про “смелый эксперимент” и “огромную работу, проделанную мисс Эльф за сценой”, а потом мы все запели “Веселого вам Рождества!”.

Когда мы ехали домой, папа сказал:

– Это была самая забавная рождественская пьеса, которую я когда-либо видел. А чья была идея превратить библейский сюжет в комедию?

Отвечать я не стал. Мы ставили не комедию.

9.00. До Рождества осталось два дня, потом магазины закроются, а у меня до сих пор ни гроша. Я смастерил для мисс Эльф рукавицу-хваталку, но чтобы подарить ее вовремя, придется тащиться в неблагополучный район, где я наверняка подвергнусь риску ограбления.

Чтобы раздобыть деньги, остается одно средство – распевать рождественские песенки на улицах.

22.00. Только что вернулся с улицы. В районе частных особняков лишь зря потерял время. Мне кричали: “Приходи на Рождество!”, даже не удосужившись открыть дверь. Самой благодарной аудиторией оказались пьяницы из паба “Черный бык”. Кое-кто плакал в открытую, тронутый моим сольным исполнением “Тихой ночи”. Должен заметить, я и впрямь являл трогательную картину, стоя под снегом и обратив юное лицо к небесам. Пьяное безобразие вокруг я полностью игнорировал.

Заработал 3 фунта 13 с половиной пенсов плюс ирландский десятипенсовик и крышку от бутылки “Гиннеса”. Завтра опять пойду. Надену школьную форму, она наверняка принесет мне лишний фунт.