Сью Таунсенд - Тайный дневник Адриана Моула

Встал в шесть часов и отправился разносить газеты. Мне достался Вязовый проспект. Шикарный район. И газеты они читают тяжеленные: “Таймс”, “Дейли телеграф”, “Гардиан”. Везет как утопленнику!

Берт сказал, что Штыку лучше – он набросился на молочника.

Лег спать рано, замучила меня работа. Кроме газет, доставил двадцать пять “Панчей” ( 6).

С газетами сегодня получилась путаница. Вязовый проспект получил “Сан” и “Миррор”, а обитатели Коммунальной улицы – толстые газеты.

И чего они все взбесились? Разве не интересно время от времени почитать чужую газету!

Последняя четверть Луны

Сегодня рано утром видел на Вязовом проспекте Пандору. Она была в кепи для верховой езды и галифе; значит, направлялась не в школу. Я постарался, чтобы она меня не заметила. Не хочу, чтобы она узнала, что я работаю разносчиком.

Итак, теперь я в курсе, где Пандора живет! Я хорошенько разглядел ее дом. Он намного больше нашего. На окнах деревянные жалюзи, а комнаты похожи на джунгли – столько у них растений. Через щель для газет я углядел большого рыжего кота, он трескал что-то на кухонном столе. Они выписывают “Гардиан”, “Панч”, “Частный сыщик” и “Новое общество”. Пандора читает “Джеки”, комиксы для девочек. Она не интеллектуалка, как я, но, наверное, жена Малкольма Маггериджа тоже звезд с неба не хватает.

У Пандоры есть маленькая толстая лошадка по имени Бутон. Каждое утро перед школой она кормит ее и учит брать барьеры. Я знаю, потому что спрятался за “вольво” ее отца, а потом тайком шел за Пандорой до заброшенной железнодорожной ветки, где в сарае держат Бутона. Там я укрылся за разбитой машиной и наблюдал. В костюме для верховой езды Пандора выглядит потрясающе, а грудь у нее трясется – просто с ума сойти! Мое сердце так громко билось, что стук в ушах отдавался, словно у меня внутри была стереоколонка. Я сбежал, пока Пандора не услышала.

Клиенты были недовольны из-за того, что я поздно доставил газеты. В сумке осталась одна “Гардиан”, и я взял ее себе. В газете полно орфографических ошибок! И это в наше время, когда столько грамотных людей сидят без работы.

Сыропустное воскресенье. День святого Давида

Прежде чем разносить газеты, покормил сахаром Бутона. Так я себя чувствую ближе к Пандоре.

Спина болит от всех этих воскресных приложений. Оставшийся воскресный номер журнала “Лица” взял домой и подарил маме, но она сказала, что этими “Лицами” только мусорное ведро выстилать. За шесть дней заработал два фунта и шесть пенсов. Рабский труд! Да еще половину пришлось отдать Барри Кенту. Мистеру Черри пожаловались из дома № 69 по Вязовому проспекту: вчера они не получили “Гардиан”. Мистер Черри послал им “Дейли экспресс” ( 7) с извинениями, но отец Пандоры принес газету назад, сказав, что “этого добра ему не надо ”.

В газеты сегодня даже не заглянул, сыт ими по горло. Наш воскресный обед состоял из китайской лапши и зеленой фасоли.

Мистер Лукас заявился, когда отец ушел в гости к бабушке. В петлице его куртки торчал пластиковый нарцисс.

Прыщи у меня совсем прошли. Наверное, утренние прогулки пошли им на пользу.

Только что в моей комнате побывала мама. Сказала, что должна сообщить мне нечто ужасное. Я сел в кровати и скроил скорбную мину, на тот случай, если ей осталось жить полгода, или ее поймали на воровстве в магазине, или еще что-нибудь в таком духе. Мама потеребила занавески, уронила пепел на модель “Конкорда” и начала бормотать про отношения между взрослыми, про жизненные трудности и про то, что ей необходимо “обрести себя”. Сказала, что любит меня. Надо же! И очень не хочет, чтобы я страдал. А потом заявила, что для некоторых женщин брак – все равно что тюрьма. И выскочила из комнаты.

Брак вовсе не похож на тюрьму! Женщины могут каждый день свободно выходить в магазин и вообще куда им надо, а многие даже на работу ходят. По-моему, матери надо поменьше смотреть мелодрам по телику.

Закончил “Скотный двор”. Дико символическая книга. Я плакал, когда Боксера тащили к ветеринару. Отныне стану относиться к свиньям с презрением, которое они вполне заслуживают. Бойкотирую свинину во всех видах.

Жирный Вторник

Отдал Барри Кенту его “охранные” деньги. Наверное, Бога нет. Если бы он был, разве б позволил жлобам вроде Барри Кента притеснять интеллектуалов! Почему здоровые парни угрожают тем, кто ростом не вышел? Может быть, все силы их организма уходят на выращивание костей и сухожилий, а на мозги уже ничего не остается? Или же они с детства на голову ударенные мячом, который гоняют целыми днями? Или им просто нравится драться и запугивать? Поступлю в университет и займусь этой проблемой.

А когда опубликую научную диссертацию, пошлю копию Барри Кенту. Надеюсь, к тому времени он научится читать.

Мама забыла, что сегодня последний день масленицы и надо печь блины. Напомнил ей в 11 вечера. Честное слово, она нарочно их сожгла! Через месяц мне исполнится четырнадцать.

Пепельная Среда ( 8 )

Утром пережил сильное потрясение. Просто жуть! Занес пустую сумку к мистеру Черри и увидел там мистера Лукаса, он разглядывал те самые журналы на верхней полке. Я стоял за стеллажом, откуда мне было отлично видно, как он выбрал “Больших и прыгучих”, расплатился и вышел, спрятав журнал под пальто. “Большие и прыгучие” – дико неприличный журнал. В нем полно отвратительных снимков. Надо рассказать маме.

Отец забрал машину из мастерской. Два часа он отойти от нее не мог, мыл, полировал и все прочее. Я заметил, что с заднего стекла пропала наклейка – рука, которую я подарил ему на Рождество. Сказал ему, чтобы обратился с жалобой в мастерскую, но он не хочет поднимать шум. Поехали к бабушке, чтобы испытать машину. Она угостила нас травяным чаем и противным кексом с тмином. Про маму она не спросила, но сказала, что папа совсем отощал и ему необходим “хороший уход”.

Рассказала, как Берта Бакстера выгнали из “Вечно молодых”, потому что он плохо вел себя в Скегнессе. Автобус дожидался его два часа на стоянке. Кто-то отправился искать его по пабам, потом Берт вернулся, пьяный, но один. Тогда отправились искать тех, кто искал Берта. В конце концов обратились в полицию, и те долго трудились, вылавливая пенсионеров и загоняя их в автобус.