Анатолий Бочаров - Призрачный престол

Крик ударил по ушам плетью. Один из солдат, чьего имени Гарет так и не запомнил, рухнул на мостовую с развороченной когтями грудью, залитой кровью. Другой воин, ошалело обернувшись, едва вскинул для защиты клинок — но сабельное лезвие, имевшееся на конце диковинного хвоста, с очередным быстрым взмахом отсекло ему руку. Отрубленная конечность упала на камни, выпавший из помертвелых пальцев меч зазвенел на брусчатке.

Гледерик отреагировал очень быстро, словно ждал чего-то подобного. Едва только чудовище расправилось с первыми двумя солдатами Колдера, он уже выстрелил. Оба арбалетных болта с визгом устремились в полет. Тварь развернула крылья, прикрываясь ими, словно щитом. Стрелы тренькнули по чешуйчатой броне, отлетели. Оскалилась длинная зубастая морда, напоминавшая змеиную. Чудовище встало на задние лапы, выпрямляясь во весь рост — оказавшийся в полтора, если не в два человеческих.

Подобных существ Гарет прежде видел, лишь переворачивая ломкие страницы хранившегося в семейной библиотеке бестиария. Виверна — или нечто наподобие ее. Не настоящий дракон, значительно меньше его и совершенно безмозглое. Лишь одна пара лап, не плюется огнем, зато клыки, вполне вероятно, смазаны ядом. Выведена во времена могущества Атлантиды. Считается вымершей… считалась вымершей до недавних минут. Ему невольно вспомнилась тень, парившая предыдущей ночью в небе над древним кромлехом, словно бы закрывавшая собой звезды.

Гледерик принялся деловито перезаряжать арбалет.

— Окружать! — крикнул Колдер, поворачивая коня. — Поднимайте копья!

Двое отправленных на разведку пеших солдат, оказавшихся поблизости с тварью, бросились наутек. Она догнала их в быстром прыжке. Ударом шипастого крыла перебила хребет одному, сомкнула вытянутые челюсти на голове второго. Конник, оказавшийся к существу ближе всех, ткнул его копьем в спину, попутно едва справляясь с напуганной лошадью. Удар, кажется, не причинил виверне никаких неудобств. Утробно рыча, она развернулась с грацией, больше приставшей опытному фехтовальщику. Сломала копье, наклонилась вперед, дыша испарениями прямо в лицо всаднику. Бешено заржала, встав на дыбы, лошадь.

— Ее слюна ядовита! — выкрикнул, запоздало вспомнив об этом, Гарет.

— Вовремя напомнил! — крикнул в ответ Колдер. — Колдуй, чем придумаешь, живо!

Долго раздумывать не пришлось. В такие мгновения на ум приходит самое эффективное и простое. Воздух зашипел, заискрился, наполнился яростным пламенем. Всадники, по приказу своего капитана приблизившиеся было к виверне, едва удержались в седлах, когда их лошади, напуганные, подались назад.

Поток огня, с каждой секундой все более неукротимого и злого, наполнил пустоту вокруг твари, окружая ее со всех сторон, быстро сжимаясь, не давая взлететь. Гарет вливал в заклинание всю отпущенную ему магическую силу, делая его все более и более мощным.

Должно сработать, на этот раз непременно должно. Вызванному колдовством огню противостоят не ожившие мертвецы, а обычное чудовище, выведенное некогда чародеями, пусть и весьма древнее. Потом разберемся, как и почему оно оказалось здесь, сейчас важно лишь, что простой стихийной магии хватит, чтобы его удержать, остановить, уничтожить. Пламя шипело, пожирая воздух и приближаясь к чудовищу.

Созданию, наделенному лишь примитивным животным разумом, по всем законам здравого смысла полагалось сейчас впасть в панику, начать метаться, судорожно забить крыльями, пытаясь всеми способами вырваться из ловушки. Однако виверна лишь сложила крылья, плотнее прижав их к телу, и медленно водила головой из стороны в сторону, будто оглядываясь.

Гарет ощутил легкий толчок магии — небрежный, выверенный, филигранный. Так действует опытный волшебник, не расходуя силу бездумно, а применяя ее лишь в отмеренных количествах, строго там и тогда, когда она потребуется. Подобным образом поступал, творя лучшие из своих заклинаний, отец.

Чары, которые прямо в этот момент сплетал неведомый противник, предназначались для того, чтобы деконструировать созданное Гаретом огненное заклятие, разъять подчиненную воле молодого лорда Крейтона стихийную силу на изначальные первоэлементы, разрушить незримые колдовские связи, скрепившие зачарованное пламя. Незримый чародей действовал быстро и умело. Или, быть может, к волшебству прибегла сама виверна? Невозможно, подобные твари не обладают сознанием, не способны самостоятельно использовать магию. Так, во всяком случае, утверждали в своих трактатах друиды былых лет.

Гарет попытался противопоставить враждебному волшебству свое собственное, остановить соперника, не дать ему разрушить сотворенное им боевое заклятие — но все оказалось тщетным. Колдовство, созданное юным Крейтоном, уже распадалось, невзирая на все его старания этому помешать. Пламенная стена истончилась, опала. Огонь, съежившись до затухающих лужиц, догорал на брусчатке. Хищно оскалившись, виверна переступила через одну из таких лужиц и вновь двинулась навстречу кавалеристам Колдера, расправляя крылья.

Дэрри Брейсвер соскочил с коня. Он двигался проворно и близко, приближаясь к чудовищу. Виверна мгновенно отреагировала на его появление, оценив новую угрозу. Вновь взметнулся хвост, заканчивавшийся смертоносным клинком, каким, должно быть, сподручно драться и в пешем, и в конном бою.

Гледерик вовремя ушел от атаки. Он отскочил от обрушенного на него удара, кубарем перекатился по булыжной мостовой и тут же вновь поднялся на ноги, выставив перед собой арбалет. Он совсем не казался испуганным или растерянным. Напротив, так действует человек, выполняющий давно привычную, почти сделавшуюся рутинной, но вместе с тем любимую работу.

Виверна оказалась прямо перед наемником из чужого далекого мира, и тот разрядил ей арбалет в оскаленную, сочащуюся смертоносной слюной пасть. Гледерик сделал лишь один выстрел из двух одновременно возможных — зато с близкой дистанции, практически в упор. От такого не отвернешься и при всем желании не отобьешь, даже обладай ты нечеловеческой реакцией и силой. Попросту не хватит времени.

Болт вонзился чудовищу промеж клыков, насмерть застрял. Чудовище надсадно, истошно взвыло, ударило хвостом по брусчатке, оставляя в ней глубокую борозду. Дэрри уклонился, прежде чем в него угодил бы ядовитый плевок, и вновь вскинул арбалет, делая второй выстрел. На этот раз стрела вонзилась виверне в ее огромный, пылающий расплавленным золотом, рассеченный кровавыми прожилками глаз, с бешено мечущимся вертикальным черным зрачком. Раздался новый крик — дикий, пронзительный, иглой вонзающийся в мозг.

Чудовище ударило Гледерика шипастым крылом. Тот опять отступил, двигаясь с поразившей Гарета сверхъестественной скоростью. Даже капитан Макдоннелл во время воинских тренировок не показывал подобной сноровки. Не выпуская из правой руки разряженный арбалет, левой рукой Дэрри выхватил из ножен меч. Извернул кисть, наотмашь ударил тварь по крылу, оставляя в нем глубокую резаную рану.