Александр Лавров - Андрей Белый и Эмилий Метнер. Переписка. 1902–1915

Судя по указанию возраста, правомерно предположить, что имеется в виду Александра Григорьевна Коваленская (урожд. Карелина; 1829–1914), бабушка С. М. Соловьева, детская писательница.

Сокращенная цитата. Источник указан неточно. См.: Иоанн Сергиев, протоиерей . Слово на новый 1904 год // Московские Ведомости. 1904. № 1, 1 января. С. 4.

А. М. Метнер.

Имеется в виду п. 65.

См. п. 64, примеч. 5.

Впервые опубликовано под заглавием «На горах» в книге Белого «Золото в лазури» (С. 120–121). Варианты – строфа II, ст. 1–2: «Вот ко мне на утес // притащился горбун седовласый»; строфа III, ст. 1: «Он в малиново-ярком плясал»; строфа VII, ст. 1: «Низвергались, звеня»; строфа VIII, ст. 1: «Я в бокалы росы нацедил». См.: СП – 1 . C. 129–130.

Впервые опубликовано в книге Белого «Золото в лазури» (С. 160), последовательность строф: I, II, IV, III. Варианты – строфа I, ст. 3: «Тучкой срезан и в волнах купаясь»; строфа II, ст. 1: «красных звезд изысканные ткани»; строфа III, ст. 1–2: «Будто арф эоловых стенанья // прозвучали: это были». См.: СП – 1 . C. 147.

Впервые опубликовано в книге Белого «Золото в лазури» (С. 89–91). Варианты – ст. 33: «Про душную страду»; ст. 39: «Не тот, так другой»; ст. 48: «Еще на Кавказе сжигали аул за аулом»; ст. 52: «дожидаясь». См.: СП – 1 . C. 116–118.

А. А. Блок и Л. Д. Блок гостили в Москве с 10 по 24 января 1904 г., многократно встречались с Белым и его окружением. Пребывание в Москве Блок подробно описал в письмах к матери от 14–15 и 19 января 1904 г. (см.: Блок Александр . Собр. соч.: В 8 т. М.; Л., 1963. Т. 8. С. 81–88), а также в подневных заметках (см.: Блок Александр . Записные книжки. М., 1965. С. 58–60). См. также позднейшие мемуарные свидетельства: О Блоке. С. 58–79; НВ. C. 317–336.

Блок закончил Петербургский университет в мае 1906 г., когда его намерение, о котором сообщил Белый, было уже давно в прошлом. В ходе же пребывания в Москве это намерение могло быть высказано вполне всерьез, о чем свидетельствуют многочисленные суждения Блока в пользу Москвы и в укор Петербургу (см. их подборку в кн.: ЛН. Т. 92. Кн. 3. С. 211). В «Воспоминаниях об Александре Блоке» С. Соловьев отмечает: «В январе Блок вернулся в Петербург завзятым москвичом. Петербург и Москва стали для него символами двух непримиримых начал. Все в Москве ему нравилось: и Белый, и Брюсов, и Рачинский, а Петербург продолжал олицетворяться „астартическими“ Мережковским и Гиппиус» (Александр Блок в воспоминаниях современников: В 2 т. М., 1980. Т. 1. С. 119).

О намерении приехать в Москву З. Н. Гиппиус писала В. Я. Брюсову 23 января 1904 г.: «…до свиданья, надеюсь в феврале» (Российский литературоведческий журнал. 1996. № 7. С. 201). 21 марта 1904 г. она сообщала ему же: «…мы каждый день собирались ехать в Москву, и только на днях выяснилось, что мы к вам не попадем ранее конца пасхальной недели или начала Фоминой» (Там же. С. 202).

Имеется в виду п. 67.

См. примеч. 11 к п. 53. В. Я. – Брюсов. 1 февраля 1904 г. А. Н. Шмидт отвечала Белому на неизвестное нам письмо, оповещавшее о судьбе ее статьи: «…я не покорилась еще возражениям против помещения моей заметки. Я ее несколько сократила (она и раньше-то вмещала всего 200 газетных строк), изменила многое сообразно Вашему письму и послала в форме „письма в редакцию“ В. Я. Брюсову» ( Богомолов Н. А. Э. К. Метнер и А. Н. Шмидт. С. 470).

Имеется в виду статья Метнера «Школа и образование (Записки не-педагога). XIV. Новые языки» (Приднепровский Край. 1904. № 2047, 13 января. Подпись: Э.).

Имеются в виду п. 67 и 68.

Владимир Владимирович Назаревский (1870–1919) – председатель Московского цензурного комитета в 1895–1909 гг., профессор истории.

Подразумевается п. 67.

Русско-японская война 1904–1905 г. была начата Японией; 26–27 января (8–9 февраля) 1904 г. у берегов Кореи погибли в сражении с японской эскадрой русский крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец», тогда же японский флот атаковал русскую военно-морскую крепость Порт-Артур.

Метнер намекает на свою непродолжительную службу в артиллерии после окончания весной 1899 г. Московского университета.

Речь идет о возможной мобилизации в связи с началом войны с Японией.

А. М. Метнер.

Это письмо не выявлено.

Имеется в виду епископ Николай Ревельский, с 1906 г. архиепископ Японский (Иван Дмитриевич Касаткин; 1836–1912), живший в Японии с 1861 г. и активно занимавшийся миссионерской деятельностью (к 1 января 1904 г. в Японии насчитывалось 260 церковных общин и 28 230 православных христиан). С началом Русско-японской войны остался со своей паствой, но устранился от участия в общественных богослужениях, поскольку японские христиане молились о победе своей страны над Россией (ср. слова из его обращения: «…я, как русский подданный, не могу молиться за победу Японии над моим собственным отечеством. Я также имею обязательства к своей родине и именно поэтому буду счастлив видеть, что вы исполняете долг в отношении к своей стране»). Во все приходы японской православной церкви было разослано «Окружное письмо», в котором епископ благословлял японских христиан исполнить свой долг верноподданных, но оговаривал: «Кому придется идти в сражения, не щадя своей жизни, сражайтесь – не из ненависти к врагу, но из любви к вашим соотчичам».

А. М. Метнер.

Речь идет о письме к А. С. Петровскому от 30–31 января 1904 г., в котором, в частности, говорится: «Ну а теперь, чтó скажете о войне?!.. Потрясенный разразившейся грозой, я написал несколько растерянных пессимистических строк Бугаеву. Не знаю, как он их принял. Не могу же я, в самом деле, не быть нараспашку со своими самыми близкими друзьями, с женой, Колей, Вами и Бугаевым! ‹…› Всем своим существом, всеми помыслами, настроениями, тяготениями, устремлениями я – против этой (а, может быть, и всякой) войны. ‹…› Но все эти физические соображения еще далеко не могли бы создать во мне столь крайнее отвращение, столь ни с чем несоизмеримую и непримиримую ненависть к войне , если бы к ним не присоединились моральные основания… ‹…› 1) Я – женат; 2) я – не русский; 3) я с 1898 года все меньше и меньше люблю, все меньше и меньше жду чего-л<���ибо> от русского государства ; 4) я чуть ли не с того же года все больше и больше отвращаюсь от завоевательной политики (кем бы она ни была ведена) в XX веке, т<���ак> к<���ак> Рим – неповторяем и т. д. – 5) Считаю унижением жертвовать своею вдобавок не русскою кровью за дело, возникшее по вине бюрократической и капиталистической клики; эта отвратительная манчжурская авантюра не национальное дело, не насущная необходимость для страны, страдающей телесным и духовным голодом. Пребывание в провинции еще более восстановило меня против Империи, хотя русских я продолжаю любить. 6) Я все более и более ощущаю неизбежность для себя окончательной германизации: я – немец. 7) В частности Россия мне ничего не дала, кроме друзей. Я имел несчастие воспитываться в русской гимназии и в русском университете во время наихудшего состояния этих образовательных учреждений. Так что я не чувствую себя нравственно обязанным перед своим „отечеством“ равно ни в каком отношении. 8) Я уже носился с мыслью в конце этого года взять двухмесячный отпуск и, если удастся, попробовать остаться в Германии совсем, покинув госуд<���арственную> службу; а теперь я ношусь с мыслью убежать, как можно скорее, пока не поздно?? Что скажете??? 9) Наконец : с октября 1903 г., т. е. 4 месяца тому назад, я начал понемногу заниматься… музыкой ( секрет!! ). Не знаю, как пришла мне в голову эта дикая мысль, но… ее уже одобрил Коля… И я что-то стал видеть хорошее в будущем… Теперь я ничего не способен делать, пока не кончится война или пока я не покину России. Если же мне придется принять в войне участие, то после нее я уже не возвращусь к музыке. ‹…› Покажите письмо Бугаеву» (РГБ. Ф. 167. Карт. 24. Ед. хр. 27). К письму приложена записка Петровского, адресованная Белому: «Шлю письмо Э<���милия> К<���арлович>а. Я уже ответил и довольно решительно».